Питер Уоттс - Рифтеры

– Я не уверен. Это как‑то связано с переменами.

Он ожидает ее ответа.

– О чем ты говоришь, Карл? – наконец спрашивает она. – Ты хочешь сказать, что можешь читать мои мысли?

– Нет. Ничего такого. Я, ну, больше с тобой идентифицируюсь. Я могу… Это несколько трудно объяснить…

Кларк вспоминает, как он говорил над светящимся гейзером: «Щетинконогие черви могут предсказывать их. Моллюски и короткохвосты могут предсказывать их. Почему я не могу?»

«Он настроен, – соображает она. – На все. Он настроен даже на чертовых червей, вот почему… Он настроен на Фишера…»

Кларк включает языком фонарь. Яркий конус пронзает бездну. Она рассекает им воду вокруг себя. Ничего.

– А другие его видели?

– Не знаю. Кажется, Карако несколько раз поймала его на сонаре.

– Давай вернемся.

– А давай нет. Ненадолго останемся здесь. Проведем ночь.

Она смотрит прямо в его пустые линзы.

– Пожалуйста, Карл. Пойдем со мной. Поспи внутри хотя бы недолго.

– Он неопасен, Лен.

– Дело не в этом.

«По крайней мере, не только в этом».

– А в чем тогда?

– Карл, а тебе не приходила в голову мысль, что ты можешь развить в себе зависимость от этого нервного прихода?

– Да ладно, Лен. На рифте у нас постоянный кайф от нервов. Именно поэтому мы здесь.

– Нам тут нравится, потому что мы больные на всю голову. Но это не значит, что мы должны все менять и усиливать эффект.

– Лени…

– Карл. – Она кладет ему руки на плечи. – Я не понимаю, что с тобой тут происходит. Но оно меня пугает.

Он кивает:

– Я знаю.

– Тогда, прошу тебя, взгляни на это с моей стороны. Попробуй снова спать на станции, хотя бы недолго. Попытайся не проводить каждую минуту бодрствования, карабкаясь по дну океана, хорошо?

– Лени, мне не нравится внутри. Я там меняюсь. Даже тебе я не нравлюсь, когда нахожусь на станции.

– Возможно, я не знаю. Просто… Просто я не понимаю, как общаться с тобой, когда ты такой.

– Когда я не собираюсь избить до полусмерти первого попавшегося под руку? Когда веду себя вполне рационально? Если бы этот разговор состоялся на «Биб», мы бы уже швыряли друг в друга вещи. – Он замолкает, в его фигуре что‑то меняется. – Или ты именно по этому соскучилась?

– Нет. Разумеется, нет, – она даже удивляется этой мысли.

– Ну тогда…

– Пожалуйста. Порадуй меня. Что плохого случится?

Он не отвечает. Но у нее появляется неприятное подозрение, что Карл мог бы.

Ей стоит отдать ему должное. Каждое движение Актона говорит о нежелании, но он первым заплывает в шлюз. Когда же тот опустошается, с ним что‑то происходит: воздух врывается в Карла – и словно что‑то вытесняет. Лени не может понять, что конкретно, но недоумевает, почему не замечала этого раньше.

В качестве награды она сразу ведет его в каюту. Он трахает ее, прислонив к переборке, жестко, совершенно не скрываясь. Животные звуки эхом разносятся по корпусу. Когда он кончает, ей очень хочется знать, помешал ли шум остальным.

– Кто‑нибудь из вас, – спрашивает Актон, – хоть раз подумал, почему тут внизу все так хреново?

Это странное и невероятное событие, редкое, словно сближение планет. Все циркадные ритмы совпали на час или два, поэтому все вылезли пообедать в одно и то же время. Почти все; Лабина нигде не видно, хотя во время любых разговоров он все равно обычно молчит.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Карако.

– А ты как думаешь? Оглянись вокруг, ради бога! – Карл взмахивает рукой, обводя жестом кают‑компанию. – Тут едва разогнуться в полный рост можно. Куда ни посмотри, везде гребаные трубы и кабели. Мы живем как в чулане для швабр.

Брандер хмурится с ртом, набитым регидратированным картофелем.

– У них было очень жесткое расписание, – предполагает Наката. – Надо было все запустить как можно быстрее. Может, им не хватило времени сделать все настолько приятно, насколько они могли.

Актон фыркает.

– Да ладно, Элис. Это сколько же времени понадобилось бы на программирование дизайна с потолками приличной высоты?

– Я чувствую, что сейчас нам поведают о некоем заговоре, – замечает Майк. – Ну давай, Карл. Почему же Энергосеть выстроила станцию так, что мы постоянно набиваем себе шишки на голове? Может, они хотят вызвать у нас уменьшение роста? Или чтобы мы меньше ели?

Кларк чувствует, как Актон напрягается, словно небольшая ударная волна выталкивается в окружающую атмосферу сокращающимися мускулами, чувствует пульсацию напряжения, рябью идущую по воздуху и разбивающуюся о кожу. Она успокаивающе кладет под столом руку ему на бедро. Конечно, здесь есть просчитанный риск. Если Карл решит, что им управляют, то пойдет вразнос еще больше.

На этот раз он чуть расслабляется:

– Я считаю, они стараются лишить нас равновесия. Думаю, они намеренно спроектировали «Биб» так, чтобы постоянно держать нас в стрессе.

– Зачем? – снова Карако, напряженная, но вежливая.

– Потому что это дает им преимущество. Чем больше мы на грани, тем меньше думаем о том, что могли бы сделать с ними, если бы действительно захотели.

– И что же?

– Джуди, воспользуйся головой. Мы можем вырубить сеть от островов Королевы Шарлотты до самого Портленда.

– Да они просто сменят источник энергии, – говорит Брандер. – Есть и другие глубоководные станции.

– Точно. И на них работают точно такие же люди, как мы. – Актон наотмашь бьет ладонью по столу. – Ну подумайте! Они не хотят, чтобы мы здесь находились. Они нас ненавидят, мы – психи, которые избивают своих жен и едят детей на завтрак. Если бы не тот факт, что любой другой здесь бы рехнулся…

Лени качает головой:

– Но они могли бы вообще обойтись без нас. Все автоматизировать.

– Аллилуйя. – Актон принимается саркастически аплодировать. – До женщины, наконец, дошло.

Брандер откидывается на спинку стула:

– Успокойся, Актон. Ты работал на Энергосеть раньше? Ты вообще хоть‑когда‑нибудь работал на бюрократическую структуру?

Взгляд Карла сосредотачивается на нем:

– И в чем соль?

Майк не отводит глаз, и на его лице читается намек на усмешку.

– Соль в том, Карл, что ты делаешь чересчур далекоидущие выводы. Ну вот сделали они слишком низкие потолки. Ну да, их дизайнер по интерьерам дерьма не стоит. И что тут нового? Энергосеть тебя не боится. – Он обводит станцию рукой. – Это не какая‑то там тонкая, просчитанная психологическая война. «Биб» всего лишь спроектировали некомпетентные идиоты. – Брандер встает и относит тарелку на камбуз. – Не нравятся низкие потолки, оставайся снаружи.

Актон смотрит на Лени, и лицо его лишено хоть какого‑то выражения.

– О, я бы хотел этого. Поверь мне.