Юрий Никитин - Я – сингуляр

– Нет, но у меня глаз наметан. Я всегда замечаю, кто где приготовил фотоаппарат. И успеваю повернуться нужной стороной. Там в кустах блеснуло, будто луна по металлу… Ждали, конечно, не нас. Думаю, вообще просто кто-то засел наудачу. Я хорошо сыграла?

Машина вклинилась в поток, даже в это время не разогнаться, я пробормотал:

– Так ты… все разыграла?

Она тихонько засмеялась, прижалась к моему локтю горячей полной грудью.

– Конечно. Ничего мне с дерева не упало. Просто аллея пустая и темная, даже самая застенчивая девушка может вот так вытряхнуть упавший в вырез платья листок или гусеницу, не так ли?.. Это же самое то для фотографов и зрителей, когда застанут врасплох!

Я сказал в неловкости, чувствуя себя идиотом:

– Ты прекрасно сыграла.

– Спасибо, милый. Я стараюсь. Не хочу всю жизнь оставаться в третьеразрядных певичках. Конечно, на обложки журналов это фото не попадет, даже на первых страницах не появится, но в Инете будет через десять минут, вот увидишь!

– В каких разделах?

– В новостной ленте о светских тусовках. Может быть, даже на ленте Рамблера. Посмотри завтра с утра! Пока не ушло из новостей. Я скопирую в отдельный файл, это ж такая удача! Пусть все увидят, что у меня красивее грудь, чем у Маши Березиной, Клавы Кошак и даже хваленой Ксюхи!..

Я кивнул, соглашаясь:

– Это да, красивее.

Она заулыбалась, потом спросила с подозрением:

– А ты где их сиськи видел?

– Дык их фотки везде крупным планом.

Она тихонько засмеялась, снова прижалась грудью, вызывая в теле сладкое томление.

– Теперь увидят и мою, да так удачно… У меня ж красивые сиськи?

– Классные, – заверил я искренне. Природа постаралась: я видел родителей Лариски: серые мыши, но странное сочетание их генов, плюс бабушкиных и прабабушкиных, и получилось вот такое ослепительное чудо с соблазнительнейшей фигурой, какие выходят только из-под пера творцов комиксов. – Честно говорю, таких еще не видел.

Она довольно улыбнулась:

– Надеюсь, ты их много видел!

– И много щупал, – добавил я. – Но только от твоих это волшебное ощущение в пальцах и во всем теле… Одно слово – классные сиськи. Сколько смотрю на тебя, вижу только сиськи… Я для тебя даже имя придумал…

– Какое?

– Сиськонос.

– Фу, некрасивое.

– Тогда сиськоносица, сиськокоска, сискица…

Она замахнулась:

– Я тебе дам! У меня что, кроме них, ничего нет?

– Извини, – сказал я виновато, – просто сиськи первыми в глаза лезут. Но и жопа у тебя – класс! Только она почему-то сзади. А когда смотришь сзади, сисек не видать, жалко. Вот бы тебе пару сисек еще и на спину!

Она фыркнула:

– Ну да, еще в два ряда, скажи.

Я подумал, кивнул:

– Да и в три – неплохо.

– Извращенец!

Я погрозил пальцем.

– Какие-то древние слова выкапываешь. Тридцать лет тому отменили слово «разврат», десять – «извращение». Теперь все – норма… Кстати, а когда садилась в машину, как насчет пилотки?

– Старалась, – ответила она, – но не уверена, что получится. Нужно было пригибаться, а сверкало высоковато…

– Посмотрим в новостях, – сказал я оптимистически. – Может быть, получилось поймать момент.

Она всю дорогу щебетала, довольная и счастливая, а когда приехали, сразу ринулась к компу. Я потащился на кухню и начал готовить ужин, подумал вяло, что никого не удивляет, что мужчина возится на кухне, а женщина уже в Инете…

– Есть! – донесся ликующий вопль. – Славка, есть!.. На новостной ленте Рамблера!

– Оперативность, – откликнулся я. – Иду.

Торопливо бросил на сковородку кусок масла и ломоть мяса, Лариска верещит, требует немедля, я ринулся в кабинет. На экране во всю красу классный снимок Лариски с обнаженной грудью, а главное, внизу «см. предыдущий, см. следующий». Засняли весь процесс, как Лариска обнажила грудь, что-то вытряхнула и растоптала в негодовании, а затем, ослепленная вспышками фотокамер, с вытаращенными в испуге глазами оглядывается, куда бежать.

Более того, последние два снимка сиськи уже упрятаны в платье, но, торопливо садясь в машину, Лариска неосторожно забрасывала ноги, а ее нежная розовая пилотка, вздутая, как у созревающей девочки, попала в кадр во всей красе.

– Великолепно, – шептала Лариска счастливо. – Теперь Ксюха умоется… У меня толще… и цвет ярче!

– Ярче, – согласился я. – У тебя там всегда тусуется не меньше чем поллитра крови. А то и литр.

Она улыбнулась победно, а я смолчал, что крови у человека всегда одинаково. Если где-то ее больше, то в другом месте меньше.

С кухни донеслось злое шипение, я метнулся туда, а Лариска принялась копипастить снимки на хард. Так, на всякий случай. Потом сами закинем куда-нить.

Пока ужинали, по жвачнику в новостях показали женщину, которой сделали пересадку сердца и одновременно почек. Это не сенсация, такие делают десятки, если не сотни, однако этой заодно, воспользовавшись, как игриво объяснили хирурги, той же порцией наркоза, подтянули обвисшую грудь, вставили имплантаты, убрали морщины у глаз и отвисающие, как у бульдога, щеки, а также провели липоксакцию живота и бедер. Плюс качнули геля в губы верхние и нижние, увеличили клитор.

Как объяснили газете сами врачи, этой сдвоенной операцией напомнили публике, что пластическая хирургия – такая же обязательная процедура, как использование губной помады, кремов и гелей. Большинство не могут ее позволить лишь потому, что после операции по коррекции груди надо два дня отбыть в больнице, а потом еще две недели носить специальное белье.

А вот так, дескать, все в одном флаконе. Все равно ей лежать в больничной палате месяц, а то и больше. А второе, что хотели показать, при пластической операции на организм практически никакой добавочной нагрузки. Конечно, это больше рекламный ход, в обычных условиях такое проделать трудно. Все-таки работали две группы хирургов разной специализации, но результат достигнут: пациентка выйдет из клиники не только здоровая, но также помолодевшая и с фигурой фотомодели.

Лариска быстро и как-то обидно равнодушно очистила тарелку, взгляд не отрывался от экрана, на лбу обозначилась складка. Я переключил на музыкальный канал, там, конечно, разговор о нем, родимом, несколько великих специалистов делятся опытом, где искать «точку G», сейчас на всех каналах эта фигня, помешательство какое-то, Лариска повернулась ко мне.

– Скажи, – потребовала она строго, – у меня точно с пилоткой в порядке? Подкачать не надо?

– Ничуть, – заверил я. – Ты молодец, четко уловила грань, за которой уже пародия.

Она хихикнула:

– Да видела перекачанных… Вот дуры!.. Ладно, марш в койку. Мне завтра вставать рано.

В постели показала не только высокий профессионализм, но даже неподдельный азарт и живость. Даже оргазм наверняка был настоящий.