Андрэ Нортон - Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный

Тут жило очень мало народу. Во-первых, весной река разливалась почти от хребта до хребта, во-вторых, земля здесь была очень бедная. Поэтому сюда заходили лишь пастухи со стадами, и то редко. Единственным известным мне поселением тут был Норстатт, в пяти днях пути верхом. Но мы не стали спускаться на дорогу, заметив в долине дым. Наши люди не стали бы разводить костров. Мы снова полезли по крутым склонам, направляясь к югу. Так мы подошли к источнику дыма совсем близко, на расстояние полета стрелы.

Тут нас кто-то окликнул из-за кустов, после чего перед нами появилась женщина. Я узнала её — это была Нальда, высокая и сильная женщина. Её муж был начальником в Икринте. Если верить нашим сплетницам, она была скорее мужчина, чем женщина. В её руках находились лук и стрелы, и она уже приготовилась стрелять. Но при моем появлении её лицо сразу прояснилось.

— Леди, приветствуем тебя, приветствуем! — она говорила с искренней радостью и от чистого сердца.

— Спасибо, Нальда. Кто с тобой?

Она подошла ближе и коснулась моей руки. Видимо это было ей необходимо, чтобы убедиться, что она видит действительно меня, а не призрак.

— Нас было десять — леди Ислайга, леди Инглида, мой сын Тимон и… леди Джойсан, что со Старком, моим мужем?

Я вспомнила кровавую резню у реки. Вероятно, она всё прочла на моем лице, и поэтому опустила голову.

— Ну что ж, — наконец, вымолвила она, — ну что ж, он был хорошим человеком, леди. И умер он с честью…

— Он умер с честью, — быстро подтвердила я. Я не хотела рассказывать нашим людям, какой ужасной смертью умирали мужчины. Они должны были только знать, что те умерли как герои, и чтить их память.

— Но что это я! Эти демоны уже в долине. Мы должны уходить, по леди Ислайга не хочет идти. Она ждет сына, а мы не можем уйти без нее.

— Он уже не вернется. Если враги близко, то нам нужно быстрее бежать. Вас десять человек… А мужчины есть?

— Рубо и Анграл, — она кивнула на моих спутников, — Янофер, который был пастухом в четвертом районе. Он бежал и получил рану в плечо. Эти охотники на честных людей каким-то образом умеют поражать издалека. Есть еще женщины и два ребенка. У нас четыре арбалета, два лука, ножи и одно копье. Пищи у нас дня на три, если мы будем экономить.

Норсдейл находился еще очень далеко…

— А лошади?

— Их нет, леди. Мы шли по верхнему ущелью и не смогли провести лошадей. Там же мы потеряли остальных наших, которые шли с Борсалом. Они ушли ночью вперед. Овцы и коровы сбежали. Удастся ли нам их поймать… — она пожала плечами.

Да, дела обстояли плохо. Наши планы оказались в чем-то недостаточно хорошо проработанными. Я могла только надеяться, что наши остальные отряды, экипированные лучше, смогли прорваться в Норсдейл. Но я сильно сомневалась, что они смогут прийти к нам на помощь, хотя и понимала их трудности. Вряд ли кому-нибудь захочется снова пускаться в опасный путь.

Скорее всего они станут готовиться к отражению возможного нападения врагов. В сопровождении Нальды, которая возглавила небольшой отряд, я пришла в лагерь. Правда, он очень мало походил на лагерь. Увидев меня, леди Ислайга вскочила на ноги.

— Торосс!? — это бы не крик, а вопль. В нем были и горе, и надежда. На ее бледном лице, как горящие угли, светились глаза.

Я никак не могла подобрать слова. Она медленно приблизилась ко мне. Затем положила руки мне на плечи и начала трясти, желая вытрясти из меня правду.

— Где Торосс?

— Он… его убили… — я не могла скрыть правду, как не могла обмануть сердце любящей матери.

— Мертв! Мертв! — она выпустила меня и отпрянула назад. В её глазах застыл ужас. Она видела во мне смертельного врага, одного из тех пришельцев с окровавленными руками. Черты её лица застыли в маске смертельной ненависти: это было для меня ударом.

— Он умер из-за тебя, а ты даже не желала взглянуть на него. Ты не смотрела на него, а ведь он мог иметь любую девушку. Каждая пошла бы за него, стоило лишь ему поманить ее пальцем. Чем ты его околдовала? Если бы он вместе с тобой получил Икринт, я смогла бы смириться с этим, но он умер, а ты жива…

У меня не было слов, я могла только смотреть на ее исступленную ярость. По-своему, она была права. То, что я ничего не обещала Тороссу, для нее ничего не значило. Для нее главным было то, что он хотел меня, а я отказалась, и он умер, чтобы меня спасти.

Она замолчала, затем её рот скривился, и она плюнула. Плевок упал у моих ног.

— Прими мое проклятие! И вместе с ним поклянись заботиться обо мне и Инглиде. Ты взяла жизнь нашего лорда, теперь ты встаешь на его место.

Это был старинный обычай нашего народа. Она возлагала на меня ношу всей своей жизни, как плату за кровь, которая, как она считала, лежит на мне. С этого момента я обязана была заботиться о ней и ее дочери, защищать их, убирать с их пути все препятствия и невзгоды, как будто я стала самим Тороссом.

Керован:

Я стоял и смотрел на смерть и разрушения. Ветер и волны уничтожили Ульмсдейл, но призвала их темная злоба людей. Петом я пустился в дорогу, и мне понадобилось десять дней, чтобы добраться до места, откуда я теперь смотрел на Икринт, вернее на то, что от него осталось. Передо мной лежала крепость, обращенная в пыль.

Странно, но я не увидел металлических чудищ, которые сокрушили стены. И мне стало ясно, что там находился лагерь врага. Они пришли по реке на лодках, которые были теперь причалены на противоположном берегу. Я никак не мог на что-либо решиться. С одной стороны, мне следовало доложить о том, что здесь высадились враги, с другой стороны — меня терзала мысль о Джойсан. Не удивительно, что я видел ее в доспехах над телом умирающего юноши.

Где она? В плену или мертва? Пока я добирался сюда, мне несколько раз попадались следы небольших групп людей, вероятно, беженцев. Возможно, она тоже бежала. Где теперь на бескрайних просторах этой страны я мог надеяться найти её? Кроме того, у меня был долг перед лордом Имгри. И, терзаясь между двумя решениями, я неожиданно вспомнил о сигнальных постах. Конечно, тут есть поблизости один, и я смогу передать лорду Имгри предупреждение. После чего я освобожусь и смогу посвятить себя поискам Джойсан.

Вспомнив науку Яго, я стал пробираться среди камней. Довольно часто я замечал группы пришельцев, которые ходили с надменностью завоевателей, уверенных, что им нечего бояться. Некоторые гнали овец и коров в свой лагерь, видимо для того, чтобы употребить их в пищу. Другие направлялись на запад, вероятно, в погоне за несчастными беглецами или же, чтобы разведать пути. Тогда случилось бы именно то, чего опасался лорд Имгри: наши разрозненные отряды оказались бы в кольце двух огромных армий врага.