Концерт Патриции Каас. 6. Выполнение обещаний - Марк Михайлович Вевиоровский
Нику положили на диван кверху пузом, которое Дима прилюдно оголили и исследовал.
Все женщины набросились на глянцевый альбом, выпущенный после бала, и стали разглядывать наряды дам на балу.
– А это кто? А это?
На страницах альбома целый ряд крупных фотографий занимали Ульяна и худенький мальчик – наследный принц Крингласс. Но рассматривали не его – рассматривали Ульяну в длинном платье, с роскошной прической и крупными драгоценностями в волосах.
Но на фото попались и Уля с Гришей – Гриша во фраке, белых перчатках и галстуке бабочкой …
Альбом разглядывали и передавали из рук в руки. В дополнение к альбому была еще увесистая пачка не менее солидных фотографий – Дрейзер с супругой, Гриша с супругой, все вместе, Гриша с Ульяной у разных памятников.
– Это все мадам Женовьева заставила. Мы бы сниматься не стали … – оправдывалась Уля.
– Ты, Уля, молодец. Заведи альбом и собирай туда все подробности своей жизни со знаменитым художником …
– Ой, заработаешь!
– Я беременная, меня можно только холить и лелеять! Я очень рада за вас, правда-правда. А этого гада Гришку и его чудесную Уленьку …
Ника притянула к себе Улю и поцеловала ее.
А рассказам не было конца – и больше всего рассказывала Уля …
И про дворец Альбрехта, куда Гриша зачастил – там его привлекло большое собрание графики, и выставки в Доме художника, и художественный колледж, и музей кукол и игрушек …
Тут Уля доставала толстый иллюстрированный путеводитель по музею …
– И музей шнапса, – добавлял Гриша, – Где мы дегустировали вкусный ликер «Шенбруннское золото»…
– А почему не привезли нам попробовать?
– Чтобы вам попробовать нужно бочку … или две! – под общий хохот отвечал Гриша.
ПЛОХО без ЯЗЫКА
Вечером Уля смущенно помялась.
– Папа Толя, у меня большая просьба.
– Слушаю тебя, Уленька.
– Мне язык нужно учить, не все же мне чуркой неозвученой быть около Гриши. Я в школе когда-то немецкий учила, так будто и не учила. Слышу слова – вроде бы знакомые, а понять ничего не могу. Помоги, папа Толя!
– А какой язык ты хочешь изучать?
– Может быть немецкий? Все-таки я его когда-то учила.
– Договорились. Я буду с тобой заниматься немецким, попрошу немку из школы, диски купим. Только я педагог строгий – берегись!
– Папа Толя! Ты – и строгий? Да вы с мамой нас с Верочкой так балуете!
– Когда будешь разговаривать со мной только на немецком – вспомнишь!
Через неделю Уля разговаривала со Свиридовым на немецком языке – на плохом, но на немецком.
А через две недели у нее появилось произношение, скрывающее ее российское происхождение.
Теперь она старательно читала – сперва адаптированные тексты, потом книги, а потом и газеты.
И в одном из писем Дрейзеру Гриша рассказал об учебе Ульяны и попросил мадам Женовьеву написать пару слов Уле на немецком языке.
А мадам Женовьева одобрила старания «мейне либер Улианы» и стала приводить в своих письмах разговорные выражения, бытовизмы – и разъясняла их.
А еще передавала приветы от фрау Иохим, от племянницы, от поварихи в усадьбе …
И Уля начала учиться писать латинскими буквами …
ЗА ПОСТРАДАВШЕГО МАЛЬЧИКА
Появление этого генерала ничего хорошего не сулило – проверяющие и военные прокуроры совсем недавно перестали наведываться в эту воинскую часть.
А тут еще один генерал.
Да еще потребовал собрать командный состав в красном уголке и вызвать оба взвода, тех, которые так «прославились» …
Когда все собрались генерал включил телевизор и поставил в видеоплейер небольшой лазерный диск.
Но на экране …
На экране происходило то, за что эту часть трясли и полоскали в прессе. Пятеро рослых парней избивали худенького мальчика. Сперва они били его, перебрасывая друг к другу, потом повалили на пол и стали избивать ногами.
Свиридов смотрел на сидящих в зале парней, которые резвились на экране.
Утомившись, тело избитого оттащили и свалили в кладовку, повесив на дверь замок.
Свиридов остановил кадр.
– Вам напомнить, что после пяти дней в кладовке этому мальчику пришлось ампутировать ноги?
Ответом было молчание. И тогда Свиридов стал вызывать тех, кто только что на экране избивал мальчика.
Те нехотя выходили и вставали у стены.
Все пятеро были хорошо развиты, одеты в форму первого срока и не чувствовали особой вины – их уже так хорошо защитили на всех уровнях, что суд ничего поделать с ними не смог.
– Товарищи командиры! Вот ваши подчиненные, сделавшие своего товарища инвалидом. И при этом никакого наказания, кроме условного, они не понесли. Как и вы сами. Вот им мое наказание!
Свиридов встал перед солдатами и мгновенными ударами сшиб каждого с ног.
Удары были так стремительны, что сидящие сразу ничего не поняли.
А когда они увидели недвижно лежащие у стены тела, то в помещении не было никакого генерала.
У всех пятерых были перебиты шейные позвонки и проломлены лицевые кости.
Жили они не больше нескольких минут.
Самой главной задачей начальства теперь было каким-то образом скрыть или оправдать смерть этих пятерых печально известных солдат.
А лазерный диск так и остался в плейере …
Турсункулов, ожидавший Свиридова в невидимом виртуальном коконе, подвинулся, уступая ему место на скамейке.
– Я бы так не смог. Мне молоток сподручнее …
ДОКЛАД с ШОЙГУ
Свиридов вернулся из Москвы поздно, но Тоня все равно ждала его.
Он ничего ей предварительно не говорил, но она чувствовала, что ему предстояло что-то важное.
– Привет. – Тоня поцеловала Свиридова, обняла его. – Устал? Иди, мойся.
За столом со скромным ужином Свиридов сказал.
– Тебе привет от Шойгу. Мы докладывали президенту – по его заданию.
Тоня молча смотрела на мужа.
– Все нормально. Доложили нормально, работу нашу он одобрил. Сказал, что мы с Шойгу хорошо спелись. Тебе привет передал.
На встрече с президентом – втроем и без галстуков – речь шла об очень серьезных вещах, были названы несколько фирм и несколько фамилий.
Благодаря Свиридова и Шойгу за проделанную работу президент подчеркнул важность и чрезвычайную секретность своего задания …
ФОНД «ПОДАРИ МНЕ ЖИЗНЬ»
ПОЕЗДКА к СВИРИДОВУ
– Здравствуйте. Попросите, пожалуйста, Анатолия Ивановича Свиридова.
– Здравствуйте. Как вас представить?
– Чулпан Хаматова.
– Здравствуйте, Чулпан Наилевна. Анатолий Иванович на оперативке. Чем я могу вам помочь?
– Он приглашал приехать к вам и выступить у вас. Я
