Алексей Бергман - Без вариантов

— А сами на мерседесах ездят, — поддакнул Арсений-Миранда и поглядел на двигатель. — Помочь? Я в этом деле соображаю.

— Сообрази, коли не шутишь, — пожал плечами Силкин и, обтирая руки ветошью, отошел от машины.

Арсений-Миранда засучил рукава и до половины нырнул под капот…

— Попробуй завести, — сказал через минуту. (Для пришелицы из будущего починить антикварный аппарат — раз плюнуть! Вот если бы ей Шаттл достался, или ракетный комплекс Тополь… — тут пришлось бы повозиться. А УАЗик для Миранды все равно, что для Арсения велосипед: конструктор Лего для детишек дошкольного возраста — лепи и воплощайся.)

Силкин с недоверчивым видом взобрался на сиденье, повернул ключ зажигания… Мотор чихнул, крякнул, скрипнул и — завелся. Загремел на всю тайгу.

— Ну ты, паря, даешь…, - почесывая в затылке и крутя башкой, выразился старший лейтенант. — Откуда в наших краях? Работу не ищешь? нам толковые механики нужны…

— Нет, спасибо, — усаживаясь на сиденье рядом с полицейским, усмехнулся Арсений-Миранда. — Работа у меня есть, погостевать у вас в селе хочу. Подвезешь немного?

— А то. Мы хорошим людям завсегда рады! — душевно улыбнулся Силкин. — Милости просим — хоть ко мне, хоть еще к кому на постой направлю! А вещи твои…, где? — уже немного отъехав, Валера опомнился.

— Дак я налегке, — улыбнулся путешественник и дежурно отшутился: — Все мое всегда со мной. Я к вам по делу, ненадолго.

— А-а-а, — Силкин тронулся дальше и презирая ухабы, помчался к селу. (Подпрыгивающий на жестком сиденье Журбин-Хорн тут же понял, почему у лихого полицейского железный конь, давно уже (и даже) не мерин, а совсем козел упрямый.) — И к кому? — Валера все еще лучился гостеприимством, но полицейский интерес уже проснулся.

— К Фаине. К шаманке вашей, подлечиться еду.

Гостеприимство с лица Силкина как метлой смело, только что улыбавшийся старлей нахмурился:

— Не ходил бы ты к ней, парень…

— Почему? — изображать удивление Журбину-Хорн почти не понадобилось.

— Гнилая тема… — неопределенно буркнул Валера. — Один раз придешь — навек завязнешь.

— В чем?

— А в чем, паря, завязают?

Старший лейтенант ответил коротко, интонационно показал, что распространяться дальше не намерен. Но Миранда тут же выдала напарнику указание: «Разрабатывай дальше, Журбин, разрабатывай «гнилую» тему!»

— А мне сказали, что она многое может, — пожал плечами телепат.

— Ну может-то она и в самом деле много, но вот цена…

— Три шкуры сдерет? — хмыкнул Арсений.

— Если бы…, - объезжая раскисшую черную лужу, проворчал полицейский и с горечью добавил: — У вас что в городе, врачи перевились?! Чего вы все сюда тащитесь за семь верст киселя хлебать…

— Я слышал Фаина свою внучку вылечила. А городские врачи за нее не брались.

Силкин резко нажал на тормоз и остановил машину на околице села. Повернулся к чужаку всем телом, поглядел в глаза:

— Вылечила, — кивнул, — не спорю. Родители Тамару в область возили, врачам показывали, лечить пытались. Оставили девчонку в городе, а когда навещать поехали — погибли оба. Под грузовик на пустой дороге влетели и в кашу. — Силкин пристально смотрел на собеседника, Журбин-Хорн не знал как реагировать, чтобы не сбить закрытого полицейского с откровенности: разговор коснулся самого главного — Тамары! Старлей слегка понизил голос и доверительно продолжил: — В деревне говорят, что старуха н а к а з а л а дочь и зятя. Мол, ослушались те бабку, девчонку в город повезли и… не вернулись.

«Чепуха!» — фыркнул в голове Арсения голос диверсантки.

«Чушь на постном масле!»

От родственника бабушки Назара напарники знали, что родители Тамары погибли в ДТП. Но Фаина в тот день пыталась о т г о в о р и т ь дочь от поездки. На порог легла! Но Ольга уперлась: ей позвонили из больницы, сообщили, что у дочери высокая температура и попросили срочно приехать — выхаживать Тамару.

И если бы старший лейтенант полиции Валерий Силкин не коснулся в разговоре бабьих слухов, напарники к нему прислушались бы и вся история пошла другим путем.

А так… Миранда фыркнула, Арсений недоверчиво хмыкнул, опытный полицейский недоверие уловил.

— Как знаешь, парень, — сказал слегка обиженно и тронул машину с места. — Мое дело предупредить, твое услышать.

Расстроенный Силкин повел УАЗ по главной деревенской улице, Журбин-Хорн смотрел по сторонам и узнавал, не узнавал село. И тут и там знакомыми ориентирами стояли серые бревенчатые дома, реже попадались окрашенные, сельмаг мелькнул там, где и положено. Церковка стояла на пригорке. Но встречались и незнакомые, совсем новые строения.

Одним из новичков был дом, появившийся на месте древнего дедова пятистенка Фаины. Силкин остановил машину у прочных деревянных ворот, Арсений-Миранда поглядел на внушительный солидный дом с мезонином:

— Нам сюда? — спросил чуть удивленно. «Шикарно местная Фаина проживает! — отметила Миранда. — Совсем н е н а ш а…»

— Может передумаешь еще? — не отвечая на вопрос, с надеждой спросил Силкин.

— Не передумаю. — Арсений-Миранда протянул полицейскому руку, тот немного подумав, ее пожал. — Спасибо. До свидания.

Журбин-Хорн выпрыгнул из машины и старлей сразу же уехал. Парень постоял перед воротами, телепатически обшарил окрестности: в соседнем маленькая открытая девочка играет в куклы и беседует с закрытым братишкой, по улице старушка идет — пенсию в уме подсчитывает: «Купить еще мучицы или той, что в доме обойдусь?… На пироги, вроде бы, должно хватить…» Не выловив за забором ни единой мысли, Журбин толкнул высокую дверь.

Ворота оказались незапертыми. Арсений-Миранда шагнул во двор…

На дорожке, идущей вдоль дома, на корточках перед клумбой с разноцветными пушистыми астрами, сидела Тамара. Подвязывала к колышку сочный стебель с огромной, клонившейся под тяжестью соцветия фиолетовой головкой.

Девушка повернулась на тихий скрип дверных петель… Поглядела на вошедшего Журбина…, и удивленно распрямилась:

— Вам кого? — спросила и выжидательно, слегка, нахмурилась.

Арсений смотрел на Тамару и не знал, как себя вести! Девушка разглядывала его как незнакомца, молчание затягивалось, Тамара уже поглядывала на окна, вероятно, собираясь вызвать кого-то из дома…

«Она тебя забыла!» — вспыхнули в голове телепата слова наставницы.

«Не верю!»

— Тамара…, - непривычно сиплым, напряженным голосом проговорил парень, — я — Арсений. Ты меня не узнаешь?

Тыльной стороной испачканной в земле ладони Тамара смахнула со щеки налипшие волосинки. Покачала головой, переспросила: