Брайан Олдисс - «Если», 1994 № 01

Впервые за долгое время Когсуэлл услышал негромкий голос Бетти Стайн:

— А в странах, самых развитых с точки зрения социального прогресса, был самый высокий процент самоубийств.

— Именно так, — кивнул Стайн. — Не с чем и не с кем стало бороться, а ведь человек — животное, рожденное для борьбы. Лишите его стимула к работе, борьбе, и он превратится в унылое существо, не верящее в свои силы.

Когсуэлл начал понимать — и ему стало страшно.

Он глядел на них чуть ли не с отчаянием.

— Для чего я вам понадобился? — хрипло произнес он.

Не обращая на него внимания, Стайн гнул свое.

— Благодаря успеху вашего движения, Трейси Когсуэлл, было создано всемирное правительство. Исчезли войны и расовые конфликты. Повсюду изобилие, преступления канули в прошлое. Система правления неузнаваемо изменилась. Нет у нас и тех политиков, с которыми вы привыкли иметь дело.

— Вот вы вчера спросили об освоении космоса, — с горечью сказал Джо Эдмондс. — Верно, у нас есть небольшая база на Луне, но вот уже поколение на ней не ведется никаких новых работ. У нас тьма- тьмущая дилетантов, — он ловко подбросил в воздух свою изящную нефритовую безделушку, — ценителей искусств, гурманов, но мало кто желает стать ученым, строителем, исследователем.

— Для чего я вам понадобился? — повторил Когсуэлл.

— Нам нужен ваш опыт, — бесстрастно произнес Джо Эдмондс.

Глаза Когсуэлла глядели устало.

— Мой опыт?

— Трейси, — мягко сказала Бетти, — когда мы стали прочесывать историю в поисках того, кто указал бы нам дорогу, мы нашли Трейси Когсуэлла, Неподкупного, Несгибаемого. Человека, всю жизнь посвятившего своей организации.

Трейси Когсуэлл уставился на нее:

— Что вы за люди? Что у вас на уме?

Ему ответил академик Стайн, и Когсуэлл заранее знал, что он скажет.

— Мы — члены нового подполья. Род человеческий, Трейси, на глазах превращается в слизняков. Что-то нужно делать. Сейчас мы имеем все, о чем мечтали утописты на протяжении истории человечества. Демократия в самой завершенной форме. Всеобщее изобилие. Положен конец раздорам между народами, расами и даже между отдельными индивидами. Человечество как вид прямым путем идет к своему концу. Трейси, нам нужен ваш опыт, ваши познания, чтобы вести нас. Вы должны возглавить новое движение.

Джо Эдмондс наклонился вперед и сформулировал тезис на иной лад:

— В конце концов это вы — вы и ваше движение— впутали нас в эту историю. Вот и выпутывайте нас из нее.

Перевел с английского Юзеф ПРЕСНЯКОВ

Симон Кордонский,

кандидат философских наук

НА РУИНАХ «СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО»

Какой, однако, парадоксальный исход революционной борьбы за всеобщее благосостояние рисует писатель-фантаст. Хочется мрачно вздохнуть: нам бы их проблемы. Они, дескать, уже устали от того, что мы возводили семь десятилетий, а сейчас усердно перестраиваем. По мысли Рейнольдса, именно такая утопия ждет Америку, нас же интересует, какое будущее ждет Россию. Предлагаем вам версию политолога, которую к моменту выхода журнала вы сможете сопоставить с реально происходящими процессами.

СССР и наследовавшие ему независимые государства — реализованная на шестой части суши утопия. Советские люди (которыми мы и остаемся) живут в своем времени, начавшемся 7 ноября 1917 года и организованном циклически (а значит, внеисторически) — соответственно периодам государственной отчетности. Пространство их жизни до недавнего времени было свернуто в «шестую часть суши», разделенную на административно-территориальные единицы. Внутренняя динамика жизни советских людей определялась искусственной социальной структурой, состоящей из классов — рабочих и крестьян и «прослойки», интеллигенции.

Советские пространство, время и социум — при всей логической простоте своего устройства многоуровневы и сложно организованы прежде всего потому, что поколения людей обустроили их, приспособив для собственного выживания. Пространственно-временные основы социального бытия не могут исчезнуть мгновенно, они растворяются послойно, постепенно, где-то почти незаметно, а где-то и с шумовыми эффектами. Вместе с ними исчезают и те чисто советские приспособления, без которых невозможно жить. Существование становится невыносимым, и поэтому советские люди, начавшие заниматься политикой, организуются в соответствии с социалистическими формами, такими как Советы, классы, социалистические предприятия. Они надеются, что вместе с формой удастся воспроизвести и то содержание, которое обеспечивало привычный уровень социального комфорта.

Постперестроечную эволюцию можно представить как поворот времени исторической утопии к историческому времени (историзация), как реорганизацию советского пространства в нормальное пространство человеческой жизни (регионализация) и как распад социалистической социальной структуры.

Эти процессы в какой-то степени автономны друг от друга и параллельны. Однако бывают точки, где они пересекаются. Это исторические события, такие, как августовский путч 1991-го, октябрьское «кровавое воскресенье» 1993 года, своеобразные «горлышки», через которые в будущее просачивается только часть элементов прежней системы.

Оставляя за скобками динамику изменений между двумя этими событиями, остановимся на реалиях, сложившихся после октября. Здесь наиболее интересно распределение населения России по относительна слабо связанным слоям экономического пространства.

ЧЕРНЫЙ, КРАСНЫЙ, ЗЕЛЕНЫЙ

Новые социальные слои возникают в отношениях потребления. Это не марксовы производящие классы и не страты современного постиндустриального общества, а промежуточные состояния распадающейся системы.

Слой, совершенно новый для России (назовем его «зеленым»), образован людьми, пользующимися во взаиморасчетах мировыми валютами. Внутри он неоднороден, в частности, в нем есть держатели валютной «налички» и безнала. Капиталы «зеленых» образованы в основном за счет в той или иной степени нелегального экспорта госсобственности. Потребности членов этого слоя удовлетворяются за счет импортируемых товаров и услуг, и деньги эти люди вкладывают в те отрасли и предприятия, продукцию которых импортировать невозможно.

Именно поэтому «зеленые» так зависят от политического устройства государства: фискальная и налоговая политика являются для них начальными условиями. При определенных «исходных данных» существование этого слоя становится невозможным.