Михаил Кликин - Личный враг Бога

– И именно на запад!.. Извини, я не выспрашиваю тебя. Просто мы с тобой похожи, я чувствую это. И я пытаюсь объяснить тебе…

Они уже допили все пиво и изрядно захмелели. Епископ махнул рукой, подзывая Ургина, и заказал еще по кружке.

– Ты мне нравишься, Глеб. Я чувствую в тебе упрямство. Человеческое упрямство – это неодолимая сила.

– Любую силу можно одолеть! – Глеб несогласно затряс головой, и вся комната закружилась перед ним.

– Я пойду с тобой. Ты же идешь на запад? Я тоже. Идем вместе?

– Идем!

– Если я тебе надоем, ты просто прогони меня.

– Ты мне не надоешь! – возмущенно воскликнул Глеб… Шумная компания наконец-то убралась, предварительно расплатившись с хозяином. Стало тихо. Неподвижным изваянием возвышался над стойкой Ургин.

– Мы все здесь хотим стать самыми-самыми, – втолковывал Епископ. Слова давались ему с трудом, и он тщательно разжевывал их, прежде чем выстроить фразу. – Самыми-самыми. Сильными. Самыми сильными. Удачливыми. Быстрыми. Знаменитыми. Да! Самыми знаменитыми. Вот ты хочешь стать самым-самым?

Глеб кивнул. Маг пьяно засмеялся, лукаво грозя пальцем.

– Ты тоже! – воскликнул он. – Все вокруг! Все! Хочешь, скажу, чего хочу я?

– Стать самым-самым? – попытался угадать Глеб.

– Точно! Сила, власть – вот что мне надо. Власть. Власть!.. Вечерело. Еще три раза подходил к ним хозяин, забирая грязную посуду и принося кружки с пивом.

– Я уйду от людей, – объяснял Епископ. – Осяду где-нибудь в предгорьях. В пещере. Буду там жить. У меня есть несколько книг и много записей. Я буду изучать магию. И придет время, когда я вернусь… – Он погрозил кому-то кулаком. – Главное, иметь перед собой цель. Главное – упорство… Нельзя терять ни минуты! Дорого каждое мгновение. – Он застыл с открытым ртом и назидательно поднятым к потолку пальцем и медленно повторил: – Нельзя терять ни минуты! – Обведя глазами пространство зала, он поднялся, пошатываясь. Выглянул в темнеющее окно. – Уже вечер, – удивленно сказал он. – Ты как хочешь, а я пойду в номер.

– Пора, – согласился Глеб. – Что-то я совсем ослаб.

Маг подошел к стойке, расплатился. Договорился о комнатах, лепеча что-то о потерянном времени и тыкая своим негнущимся указательным пальцем Ургину в лицо.

«Сейчас наш хозяин станет действительно одноглазым», – подумал Глеб и громко засмеялся. Через секунду он уже забыл, над чем хохочет, но остановиться не мог.

– Я пьян! – заявил он вслух, и это заявление еще больше развеселило его…

Хозяин проводил их на второй этаж, каждого завел в отведенную ему комнату, показал, где что находится. Глеб все хихикал, а Епископ оглядывался на него и улыбался…

На эту ночь их разделили прочные стены и запертые двери.

Глава 12.

Ему приснился страшный сон.

Он был мертв.

В Мире кипела жизнь. Воины и маги сражались с чудищами и друг с другом. Занимались мирным трудом Одноживущие крестьяне и ремесленники. Жили своей нечеловеческой жизнью гномы и гобли-ны, тролли и эльфы.

А он уже не мог вернуться к ним.

Он умер…

Проснувшись, Глеб долго лежал, тупо разглядывая потолок.

Он знал – рано или поздно это действительно случится…

Деревню они покинули вместе.

Перед тем как оставить заведение Одноглазого Ургина, Глеб, не скупясь, запасся продуктами. Он туго набил торбу и не менее туго наполнил свой желудок. Маг же путешествовал налегке, и еда заботила его мало. Если верить его словам, ему доводилось голодать и по пять дней кряду. Глеба такая перспектива не прельщала, но все же, уважая мнение товарища, он не стал настаивать на том, чтобы и Епископ захватил с собой продуктов хоть на несколько дней.

– Запас карман не тянет, – сказал Глеб, увязывая заплечную «с сумку.

– Что толку запасаться, когда не знаешь, чего ждать через полчаса?

Хозяин, невозмутимым изваянием замерев за стойкой, следил, как собираются в дорогу постояльцы. Его загорелая лысина сверкала не хуже начищенной посудной меди.

– Пока, Ургин, – попрощался Глеб. Он уже пересек зал и был готов шагнуть в распахнутую дверь, когда хозяин заведения сказал негромко:

– На западе сейчас охотятся гоблины. Будьте осторожны.

– Спасибо за предупреждение. – Глеб остановился на пороге и, немного поколебавшись, спросил: – Можно задать тебе один личный вопрос?

– Конечно, господин. Спрашивайте.

– Почему тебя зовут Одноглазым? Ургин улыбнулся.

– Когда я родился, то один глаз у меня был полностью залит краснотой. Мать рассказывала, что даже зрачка не было видно. Тогда-то мне и дали это прозвище. А потом все прошло. Осталось лишь имя. И знаете что?.. – Ургин улыбнулся еще шире и выдержал паузу.

–Ну?

– Почти все Двуживушие, что останавливались у меня, рано или поздно задавали мне этот вопрос. А я уж думал, вы и не спросите.

– Тебя бы это задело?

Ургин подмигнул Глебу и захохотал… Товарищи вышли за высокую деревенскую изгородь и вновь замерли перед насаженными на колья уродливыми головами.

– Мы можем их встретить, – сказал Глеб.

– Будем осмотрительны. Вдвоем у нас больше шансов вовремя заметить опасность.

– Да и отбиться на пару будет легче. Епископ с сомнением оглядел товарища, покачал головой и произнес:

– На это лучше не рассчитывать.

На что именно не следует рассчитывать, Глеб толком не понял, но переспрашивать не стал…

Они прошли вдоль частокола, обогнули селение и двинулись на запад.

– Знаешь, – задумчиво сказал Епископ, когда они прошагали уже довольно много. – В Мире есть короткие пути и есть пути Длинные. Иногда я думаю, что длинные пути никуда не ведут, только бестолково петляют… Но лишь пройдя до конца; можно понять, какая дорога тебе попалась.

– К чему это ты?

– Я хочу стать сильнейшим. И я буду им. Ты со мной?

– Ты хочешь, чтобы я тебе помог?

– Да. На первое время мне потребуется поддержка.

– Давай пока не загадывать вперед.

Некоторое время они шли молча. Затем Епископ сказал:

– Мы еще вернемся к этому разговору.

Весь день было нестерпимо жарко и только к вечеру слегка посвежело.

– Пора бы отдохнуть, – сказал Глеб, останавливаясь и наблюдая, как медленно гаснут облака на закате. Позади уже высвечивались первые звезды. Тьма наползала на небосклон.

– Что ж, разумно. Сослепу можно нарваться на гоблинов.

Только давай пройдем чуть дальше. Вон там, смотри, что-то темнеет.

Действительно, впереди чернели какие-то заросли. Через полчаса выяснилось, что это старый овраг, сплошь заросший густым ивняком. Путники спустились по крутому склону, с немалым трудом забрались в самое сердце зарослей. На дне оврага тек ручей. Он прятался под нависшими ветвями, густые вечерние тени маскировали его, и товарищи не свалились в воду лишь потому, что в самый последний момент услыхали негромкое журчание.