Джон Браннер - Бесчисленные времена

Маркграф терпеливо ждал, пока падре Рамон свернет потрескавшийся пергамент.

— Скажите, падре, где же то зло, на которое вы ссылаетесь? — спокойно спросил он.

Слова были достаточно нейтральны, но в тоне слышалась угроза.

Падре Рамон повернулся к спутнику.

— Не мучайте себя вопросами, сын мой, — тихо посетовал он. — Вскоре вы все поймете. — И, обращаясь к маркграфу, добавил: — Можем мы поговорить без помех?

— Да, естественно! В моей палатке, внизу. Я позабочусь, чтобы нам не мешали, и никто не подслушал!

Фон Фойерштайн на секунду замешкался, пытливо глядя в лицо иезуита, потом резко развернулся и пошагал вниз по склону. Надзиратели потянулись за ним, он через плечо грубо приказал прервать работы, пока те не получат новых инструкций.

— А теперь оправдывайтесь! — сказал маркграф, запахивая полог своей пестрой, богато украшенной палатки. На ней был выткан герб Хронокомпании — серебряный циферблат на черном фоне, где цифры располагались против движения часовой стрелки.

— Мне кажется, что оправдываться полагалось бы, скорее, вам, нежели мне! — возразил падре Рамон.

— Вы процитировали буллу. — Маркграф энергично покачал головой и плюхнулся в кресло. — Я могу выбирать между сотрудничеством и враждой. Так что помогите мне сделать выбор.

— Как пожелаете, — иезуит оперся острыми локтями о стол. — Сразу скажу, что мы здесь появились не для того, чтобы браниться из-за нескольких тонн золота и серебра, выкраденного вами из земли, которая через несколько столетий станет территорией Империи на основании соглашения с мохауками. В данный момент пираты вроде вас могут вполне законно притязать на золото, как и мохауки. Их здесь не было… точнее, их здесь нет, и я сомневаюсь, что они в данный момент существуют как союз племен.

Смущенный Фридрих хотел возразить, но иезуит поднял руку.

— Выслушайте меня до конца! К слову о мохауках: для нашего королевства они союзники ненадежные, это ни для кого не тайна. Но это еще не значит, что они станут вашими друзьями.

Маркграф отстраненно смотрел в стенку палатки. Дон Мигель перестал делать вид, будто понимает, о чем говорит дон Рамон, он был в полном недоумении. Какое отношение имел союз с мохауками и Империей к этой бесстыжей эксплуатации полезных ископаемых в другом времени?

— Что ж, вы оказались в опасной близости от нарушения Пражского пакта. Если бы его сознательно не составляли так, что его невозможно нарушить ни при каких обстоятельствах, вы бы его уже нарушили. Но мы бы хотели, чтобы пакт нарушен не был.

— Очень тонко! — признал маркграф. — Прямо какое-то буквоедство.

— Неужели вы сознательно пытались нарушить Пражский пакт? — резко спросил падре Рамон.

— Естественно, нет! Как вы сказали, он составлен так, что практически не может быть нарушен.

— Но вы полагаете, что можно разрушить альянс между мохауками и Империей? — отреагировал иезуит.

Последовало ледяное молчание. Наконец фон Фойерштайн поднялся и с деланным смирением сказал:

— Ну, хорошо. Я прикажу очистить место и прерву операцию…

Как бы то ни было, но план иезуита сработал, хотя Наварро так и не понял — почему. Падре Рамон поручил ему наблюдать за эвакуацией снаряжения чужаков. Экспедиция Хронокомпании собиралась возвращаться в свое время с большой неохотой. Писари предоставили списки имущества, и дон Мигель ставил против каждого наименования птичку, пока в его голове не смешались буры, кирки, сита, лопаты, долота, ломы, пилы, топоры и топорики, карабины, патроны и пачки с порохом.

Желоба для промывки и отстойники были порублены на куски и сложены в огромный костер, палатки — свернуты; крепежные леса удалены из штолен, и даже гвозди выдернуты, откуда только возможно, и собраны в мешки для доставки в двадцатое столетие. Переругиваясь, люди с мрачными лицами вкалывали до седьмого пота, а когда наступили сумерки, исчезли туда, откуда пришли.

Задержались только падре Рамон и дон Мигель, у которого наконец-то появилась возможность задать вопрос, который мучил целый день.

— Падре, ради всего святого, что вы сделали для того, чтобы маркграф отказался от добычи серебра и золота? Я просто не могу понять, чего они хотели, и что вы имели в виду, когда сослались на альянс между мохауками и Империей. И почему они тут же сложили пожитки и отправились по домам, если нас было только двое, а их больше двухсот?

— Меня это не удивляет, — падре Рамон поморщился. — Хотя признаюсь, что и сам не ожидал такого блестящего подтверждения своей теории. Мои предположения о причинах авантюры Конфедерации были гаданием на кофейной гуще.

В темноте исчез последний чужак, лица имперцев обдала волна жара, побочный эффект перемещения во времени.

Падре Рамон стоял неподвижно, как статуя.

— Есть у вас списки? — наконец спросил он.

— Да.

— Тогда пойдемте со мной. Они направились ко входу в штольню, которую через тысячу лет Пора Псов показал дону Мигелю. Она была прикрыта каменной плитой, но камень был поставлен недавно, и потому сдвинуть его было несложно. Иезуит надавил плечом, и, прежде чем Наварро кинулся ему на помощь, каменный блок уже стоял в похожей на тарелку выемке.

— Зажгите спичку!

Дон Мигель повиновался, спичка зашипела в его руке.

— А теперь ступайте в штольню. Тщательно осмотрите пол вдоль стен по периметру.

Окончательно сбитый с толку, Мигель сделал, что было велено. Он не нашел ничего, кроме следов горнорабочих и отметин инструментов на стенах. Только вернувшись к выходу из штольни, он понял, на что намекал падре Рамон.

— Его здесь нет! — крикнул он, выбрасывая обгоревшую спичку и выходя наружу.

— Вы имеете в виду это? — падре Рамон извлек из кармана обломок бура, который Пара Псов передал дону Мигелю — ключ ко всей истории. — Этого я и ожидал. До отъезда из Лондреса я велел… скажем так, провести определенное расследование некоему достойному доверия агенту. Я могу с уверенностью сказать, что этот наконечник был куплен в позапрошлом году в аугсбургском магазине. В наше время, естественно. И приобрел его мохаук.

Он подбросил обломок и поймал на лету.

— Поставьте, пожалуйста, плиту на место, сын мой. Думаю, что пора задать пару вопросов вашему любезному другу, управляющему… Его имя, кажется, Пара Псов? Мне кажется, что он не тот человек, за кого себя выдает. Он намного опаснее, чем можно было предположить.

— Но ведь я этого не знал! — пылко сказал дон Мигель, упираясь плечом в каменную плиту. — Я держал в руках список снаряжения и проверил, совпадает ли число наконечников буров, которые они сюда завезли, с числом увезенных!