Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 7

Вельможи расположились полукругом на возвышении, бросая колючие взгляды в его сторону. Среди них был и Ферл, узколицый, костлявый фаворит, восседавший рядом с Верховным Магистром. Его лицо было особенно злым. Пониетсу уже довелось с ним встретиться однажды, и он тут же отметил для себя, что это — его главный враг. А следовательно, и первая жертва…

За дверьми зала ожидал развязки небольшой военный отряд. За все время Пониетс так и не сумел попасть на корабль. С собой у него ничего не было — кроме этой штуковины, которую он решил испытать, а Горов все еще томился в асконском застенке.

Он задумал поработать с маленьким шедевром инженерной мысли, на изготовление которого ушла неделя кропотливого труда, и мысленно умолял, чтобы покрытый свинцом кварц выдержал испытание…

— Что это? — с подозрением спросил Верховный Магистр.

— Это, — ответил Пониетс, отступив на шаг назад, — небольшой приборчик, который я сделал сам.

— Я не об этом спрашиваю. Это — одно из приспособлений черной магии вашего мира?

— В основе работы прибора — действительно атомная энергия, — спокойно ответил Пониетс. — Но вам не нужно к нему прикасаться. Если прибор нанесет вред, то отразится это исключительно на мне.

Верховный Магистр поднес жезл к прибору, и губы его быстро и беззвучно зашевелились, произнося очистительное заклинание.

Узколицый советник, сидевший рядом с ним, склонился к уху Верховного Магистра. То ли он пощекотал Магистра встопорщенными рыжими усиками, то ли тот не захотел его слушать, только Верховный Магистр брезгливо отстранился от него.

— А может ли эта машина произвести золото, которое спасло бы жизнь твоего соотечественника?

— С помощью этого прибора, — начал Пониетс, мягко опуская руку на панель прибора, — я могу превратить в золото железо, которое вы мне дадите, если будете так любезны. Золото получится высочайшего качества. Это единственное устройство, известное людям, Ваше Превосходительство, которое способно взять железо — самое простое железо, которое украшает ваш трон и стены этого зала, и превратить его в сияющее золото.

Пониетс говорил, но без чувства уверенности в себе. Обычно торговые переговоры давались ему легко, гладко, а сейчас он напоминал сам себе перегруженный вагон на искореженных рельсах. К счастью, Верховного Магистра больше интересовало содержание, чем форма…

— Вот как? Трансмутация? Тут уже бывали хитрецы, которые хвастались, что умеют это делать. Они жестоко поплатились за свое богохульство!

— Им удалось сделать золото?

— Нет.

Великий Магистр несколько оживился.

— Производство золота — это преступление, которое таит в себе наказание. Попытка плюс неудача — и вот вы уже смертник. Ну-ка, сделай что-нибудь с моим жезлом!

Он швырнул жезл к ногам Пониетса.

— Ваше Превосходительство простит меня. Мой прибор мал для вашего жезла.

Маленькие блестящие глазки Верховного Магистра обвели полукруг вельмож и остановились на одном из них.

— Рандел, одолжите пряжки. Не бойтесь вы так, я верну. В двойном размере, не сомневайтесь.

Пряжки передали по рядам. Верховный Магистр взвесил их на ладони и бросил на пол.

— Возьми!

Пониетс подобрал с пола пряжки, сильно дернул за кольцо. Свинцовый цилиндр раскрылся. Глаза его сузились от мнимого напряжения. Он старательно разместил пряжки на решетке анода. Потом пойдет легче, а сейчас нельзя было ударить лицом в грязь.

Самодельный трансмутатор сердито потрескивал минут десять. В воздухе появился запах озона. Асконцы зашумели. Ферл снова наклонился к уху Верховного Магистра. Однако лицо старика оставалось непроницаемым. Он вновь отклонился от Ферла.

Пониетс раскрыл цилиндр. Пряжки стали золотыми.

Лиммар поднес их Верховному Магистру, поклонился, пробормотав подобострастно:

— Прошу вас, Ваше Превосходительство!

Старик был не на шутку перепуган. Он сделал рукой отчаянный жест, повелевая Пониетсу убрать пряжки подальше, и с ужасом взирал на трансмутатор. Пониетс обратился к присутствующим:

— Господа, вот золото. Настоящее золото. Если вы сомневаетесь, то можете подвергнуть его любым физическим и химическим анализам и убедиться сами в его схожести с природным. Любое железо поддается обработке таким способом. Ржавчина и небольшие примеси сопутствующих металлов — не помеха.

Слова Пониетса повисли в тишине. Пряжки еще лежали на его ладони. Молчание было красноречивым.

Верховный Магистр наконец взял себя в руки. Только он потянулся за пряжками, как узколицый Ферл вскочил и крикнул:

— Ваше Превосходительство, но золото получено из загрязненного источника!

Пониетс возразил:

— Прекрасные цветы вырастают из грязной земли, Ваше Превосходительство! Вы торгуете со всеми соседями, покупаете у них разные вещи и не спрашиваете при этом, как их изготовили — в древней машине, благословленной вашими предками, или на каком-нибудь проклятом небесами устройстве. А потом — я же не предлагаю вам прибор. Я предлагаю золото!

— Ваше Превосходительство! — не унимался Ферл. — Вы не можете отвечать за грехи чужестранца, который действует против вашей воли. Но… принять это греховное псевдозолото, порочным методом изготовленное из железа в вашем присутствии, на ваших глазах и с вашего согласия, — это оскорбление духов наших предков!

— Но… все-таки… золото есть золото, — колеблясь, проговорил Верховный Магистр. — Это выкуп за того, кто сидит в тюрьме. А вы, Ферл, чересчур придирчивы.

Он принял из рук Пониетса пряжки, протянул их Ферлу, но тот гордо отвернулся.

— Вы — сама Мудрость, Ваше Превосходительство, — смиренно произнес Пониетс. — Ведь помилование осужденного не оскорбит памяти ваших предков. Кроме того, полученное золото можно принести им в жертву. Если оно несет в себе зло, то распадется в прах, будучи приложенным к благословенному святилищу!

— Клянусь прахом моего дедушки! — изумленно воскликнул Верховный Магистр. — Ферл, что вы скажете об этом молодом человеке? По-моему, он дело говорит. Его слова благочестивы…

Ферл мрачно проговорил:

— Если только они не были продиктованы Злым Духом.

— Сделайте так, Ваше Превосходительство! — предложил ободренный Пониетс. — Возьмите золото в плен. Поместите его на алтари ваших предков как жертвоприношение, а меня задержите на тридцать дней. Если к концу этого срока вы не заметите никаких признаков отторжения, то есть — если не произойдет никаких несчастий, это будет указанием, что жертва принята.