Ларри Нивен - Молот Люцифера

Странным образом распространяется тишина — по расширяющейся окружности.

— Леонилла Малик. Доктор медицинских наук. Так что мы доктора наук в космос посылать не будем, — Джонни Бейкер возвысил голос, чтобы слышали все. — Это точно: русские посылают именно ее, и нам не успеть за их «Союзом». Источник моих сведений конфиденциальный, но чертовски надежен.

— Может быть, — сказал Дрю Веллен, и сейчас говорил лишь он один, — может быть, русские считают, что они должны что-то всем доказать.

— Может быть, наши тоже так считают, — сказал кто-то.

Рик почувствовал, как в крови его вспыхнул яркий огонь. Никто ничего ему не обещал, но он уже знал.

— Почему вы все так вдруг уставились на меня? — спросил он.

— У тебя горят бифштексы, — сказал Джонни.

Рик опустил взгляд, посмотрел на испускающее дым мясо.

— Гори, дорогуша. Гори, — сказал он.

В три часа ночи Лоретта Рэнделл услышала доносившийся из кухни странный шум.

Посреди кухонного пола была расстелена вчерашняя газета. Посреди газеты была поставлена жаровня — самая большая, та, которая прямоугольная. Жаровня была наполнена мукой. На газете и на полу тоже была мука — просыпанная. Гарви бросал что-то в жаровню. Лицо у него было усталое и опечаленное.

— Господи боже, Гарви! Что ты делаешь?

— Привет. Служанка придет завтра, не так ли?

— Да, разумеется, завтра пятница, но что она подумает?

— Доктор Шарпс сказал, что все кратеры имеют круглую форму, — Гарви поднял руку над жаровней, в пальцах — орех. Пальцы разжались и орех упал. Мука взметнулась клубнем. — Какова бы ни была скорость или масса или угол падения метеорита, все равно кратер будет круглым. Наверное, он прав.

Вся поверхность муки была усеяна горошинами и мелкими камушками. Пресс-папье оставило кратер размером с обеденную тарелку — сейчас уже почти полностью размытый следами более мелких кратеров. Гарви оглянулся и, нагнувшись, подобрал бутылочную пробку. Кинул — под острым углом — ее в муку. Кратер получился круглым.

Лоретта вздохнула, осознавая, что ее муж сошел с ума. — Но Гарви, зачем ты занялся этим? Ты знаешь который час?

— Но если он прав, значит… — Гарви посмотрел на глобус, принесенный им с работы. На глобусе были обведены жирно Заколдованные круги: Японское море, Бенгальский залив. Дугообразная цепочка островов, ограничивающий Индийский океан. Двойной круг, где образовался Мексиканский залив. Если хоть один из этих кругов — след столкновения с астероидом, значит было так: океаны вскипели, все живое было полностью выжжено. Сколько раз рождалась жизнь на Земле, и была стерта с ее лица и зарождалась снова?

Если он кратко объяснит все Лоретте, она до самого утра будет трястись от ужаса.

— Не обращай внимания, — сказал Гарви. — Это для фильма.

— Ложись спать. Утром, до того как придет Мария, мы все это уберем здесь.

— Нет, ничего не трогай. И не позволяй Марии ничего здесь трогать. Мне нужно будет все это сфотографировать… под различными углами…

И он как в тумане потянулся к ней. Тесно прижавшись друг к другу, Гарви и Лоретта пошли к кровати.

АПРЕЛЬ: ДВА

Никто не знает, сколько объектов различного размера —

вплоть до тех, что имеют несколько миль в диаметре

ежегодно незамеченными проходят невдалеке от Земли.

Когда Гарви вышел из здания теле компании, рядом с вездеходом он увидел Тима Хамнера. Гарви нахмурился:

— Привет, Тим. Что вы здесь делаете?

— Если б я вошел в здание, это был бы визит заказчика — важное дело, правильно? Мне не нужны важные дела, мне нужна ваша благосклонность.

— Благосклонность?

— Купите мне выпить, и я все расскажу.

Гарви скользнул взглядом по дорогостоящим костюму и галстуку Тима. Не совсем подходящее одеяние для того, кто хочет остаться незамеченным. В таком костюме ездить на дерби. Служитель парковочной стоянки узнал Тима Хамнера. Знаком он был и хозяйке кафе — она немедленно провела их внутрь.

— О'кей, так о чем вы хотели со мной поговорить? — спросил Гарви, когда они заняли место за столиком.

— Мне хотелось бы, чтобы вы — как и я — не имели никакого дела с ИРД, — сказал Хамнер. — Похоже, я перестаю быть владельцем своей кометы. Я ничего не могу поделать со специалистами, и то же самое происходит с теле фильмами. А ведь это ваши фильмы… — Тим замолчал, мелкими глотками потягивая из стакана. Он никогда не выпрашивал у людей сочувствия — особенно у людей, на него работающих. — Гарви. Я хотел бы принять участие еще в одном интервью. Бесплатно, разумеется.

А, дерьмо. Что произойдет, если я скажу ему, что это невозможно? Консультировался ли он со своими юридическими советниками? Я полностью уверен, что сейчас не время с ним ссориться.

— Знаете, сейчас для нас это представляет меньший интерес, чем раньше. Сейчас мы интервьюируем людей с улицы.

— Разве они все — не тупицы?

— Некоторые — да. Но иногда натыкаешься на жемчужное зерно. А это всегда нравится телезрителям.

(И кроме того я сам знаю, как мне делать свою работу, черт побери!)

— Для чего вам это? Хоть какую нибудь ползу вы от этого получаете?

Гарви пожал плечами:

— Мне бы не хотелось прерывать работу над этим фильмом… Но не это главное. Я хочу выяснить, как относятся люди к возникшей проблеме. Мне хочется обнаружить неожиданное. Мне мало того, что уже сделано. Я хочу идти дальше. И…

— Продолжайте, — в кафе царил полумрак, Тим сузил глаза, заметив, какое странное выражение приобрело лицо Рэнделла.

— Ну… Люди с улицы выражают странные желания — которые я не в силах понять. Они хотят, чтобы Джонни назначили в экспедицию к Молоту и…

— Черт побери!

— Вероятно, они захотят этого еще сильнее, если выясниться, что Земле предстоит столкновение с Гигантской порцией мороженного. Им важно одно: пошлите Джонни! Тим, это почти тоже самое, как если бы люди в большинстве желали конца света…

— Но ведь это ужасно.

— Может быть. Однако с этим приходиться примириться.

Ужасно для тебя, подумал Гарви, но не так ужасно для мужчины с улицы, вынужденного ходить на работу, которую он ненавидит. Или для женщины, которой приходиться спать с распустившим слюни боссом — чтобы тот не выгнал ее с работы…

— Видите ли, заказчик — вы, и я не могу помешать вам. Но я настаиваю, чтобы соблюдались определенные правила. Если хотите, мы начнем съемки рано утром…

— Хочу, — Тим допил свой стакан. — Мне это будет полезно. А вы… говорят, вы способны извлечь пользу даже из виселицы, на которой вас повесят — если провисите достаточно долго.