Энди Вейр - Марсианин

С силой прокладывая путь сквозь песчаную бурю, они нетвёрдым шагом двинулись к взлётному модулю.

— Эй, — задыхаясь, заметил Уотни. — Может, мы могли бы закрепить МВМ? Чтобы он не опрокинулся?

— Это как же? — фыркнула Льюис.

— Возьмём с электростанции кабели, это будут наши канаты, — пояснил Уотни. Он немного отдышался, а затем продолжил. — Опорой будут роверы. Хитрость в том, чтобы закрепить канаты вокруг…

Летающий обломок с силой ударил Уотни и унёс его по ветру.

— Уотни! — воскликнула Йоханссен.

— Что случилось? — спросила Льюис.

— Что-то его ударило! — крикнула Йоханссен.

— Уотни, ответь! — скомандовала Льюис.

Молчание.

— Ответь, Уотни! — повторила Льюис.

— Связь потеряна, — сообщила Йоханссен. — Я не знаю, где он!

— Командор, — сказал Бек, — прежде чем мы потеряли его сигнал, сработал датчик декомпрессии!

— Вот дерьмо! — воскликнула Льюис. — Йоханссен, где ты в последний раз его видела?

— Он был прямо передо мной, а потом пропал. Он отлетел точно на восток.

— Хорошо, — сказала Льюис. — Мартинес, двигай к МВМ и готовь его к отлёту. Все остальные — курс на Йоханссен!

— Доктор Бек, — спросил Вогель, пошатываясь под ударами ветра. — Как долго можно прожить после декомпрессии?

— Меньше минуты, — ответил тот, задыхаясь от волнения.

— Я ничего не вижу! — воскликнула Йоханссен, когда группа сгрудилась вокруг неё.

— Выстраиваемся в одну шеренгу и идём на запад, — скомандовала Льюис. — Маленькими шажками. По всей видимости, он без сознания; главное — не перешагнуть через него.

Держась друг у дуга на виду, они продвигались сквозь песчаный хаос.

Мартинес навалился на дверцу шлюзового отсека и, пересиливая ветер, заставил её захлопнуться. Как только набралось давление, он сбросил скафандр. Взобравшись по узкому трапу в отсек для экипажа, Мартинес скользнул в кресло пилота и запустил систему.

Держа в одной руке распечатку порядка проверки к запуску, второй он принялся быстро щёлкать переключателями. Одна за другой, все системы сообщали о готовности к взлёту. По мере того, как показатели выстраивались перед глазами, пилот обратил внимание на один конкретный параметр.

— Командор, — передал он по радиосвязи, — крен МВМ составляет 7R. Корабль опрокинется на 12,3R.

— Поняла, — откликнулась та.

— Йоханссен, — сказал Бек, бросая взгляд на свой нарукавный компьютер, — прежде чем отключиться, биодатчик Уотни что-то передал. Мой компьютер говорит — «неверный пакет».

— У меня то же самое, — ответила Йоханссен. — Он не закончил передачу. Часть данных отсутствует, и контрольной суммы тоже нет. Дай мне минутку.

— Командор, — передал Мартинес. — Сообщение из Хьюстона. Нашу экспедицию официально отзывают. Определённо, шторм будет слишком сильным.

— Тебя поняла.

— Они отправили его четыре с половиной минуты назад, — продолжил Мартинес, — основываясь на спутниковых данных девятиминутной давности.

— Ясно, — сказала Льюис. — Продолжай подготовку к взлёту.

— Так точно, — ответил Мартинес.

— Бек! — воскликнула Йоханссен. — У меня есть данные из пакета. Это простой текст: КД 0, ПЛС 0, ТТ 36,2. Это всё, что есть.

— Понял тебя, — угрюмо ответил Бек. — Давление ноль, пульс ноль, температура тела нормальная.

На несколько мгновений на канале связи наступило молчание. Группа продолжала идти вперёд, пробиваясь через тучи песка и надеясь на чудо.

— Температура нормальная? — переспросила Льюис.

В её голосе послышался намёк на надежду.

— Нужно время, на то, чтобы… — запнувшись, ответил Бек, — чтобы тело остыло.

— Командор, — вмешался Мартинес. — Крен доходит до 10,5R, с порывами — до 11R.

— Поняла, — откликнулась Льюис. — Ты готов к взлёту?

— Подтверждаю, — ответил тот. — В любой момент.

— Если модуль начнёт опрокидываться, ты можешь взлететь до того, как он упадёт?

— Ох, — ответил Мартинес, не ожидавший такого вопроса. — Так точно, мэм. Мне придётся взять управление на себя и дать полную тягу. Затем я выровняю нос и вернусь к автоматическому взлёту.

— Поняла, — сказала Льюис, и скомандовала: — Так, всем выдвигаться на телеметрию Мартинеса. Она приведёт вас к шлюзу МВМ. Забирайтесь в ракету и готовьтесь к взлёту.

— А вы, командор? — спросил Бек.

— Я продолжу его искать, какое-то время. Вперёд! Мартинес — если начнёте опрокидываться, взлетай!

— Ты правда думаешь, что я тебя здесь оставлю? — спросил Мартинес.

— Я только что тебе это приказала, — отрезала Льюис. — Вы трое, живо к кораблю!

Они неохотно подчинились приказу, и вскоре добрались до взлётного модуля. На всём пути ветер не давал им ни единого мгновения передышки.

Льюис продвигалась вперёд, не видя даже грунта у своих ног. Что-то вспомнив, она дотянулась до спины и достала пару метровых буров. Сегодня утром она взяла их с собой, рассчитывая с их помощью отбирать геологические образцы. Зажав по буру в каждой руке, она с каждым шагом принялась волочь их по земле.

Пройдя двадцать метров, она развернулась и пошла в противоположном направлении. Двигаться по прямой оказалось невозможным. Мало того, что у неё не было ориентиров, так непрекращающийся ветер всё время сбивал с курса. При каждом шаге груды налетающего песка скрывали ноги. Но Льюис упрямо шагала вперёд.

Бек, Йоханссен и Вогель втроём втиснулись в шлюз МВМ. Рассчитанный на двоих, шлюзовой отсек мог использоваться на троих лишь в чрезвычайной ситуации. Когда выровнялось давление, они услышали голос Льюис по радиосвязи:

— Йоханссен, — спросила она. — Как насчёт ИК-камеры ровера? Она не может помочь?

— Исключено, — ответила Йоханссен. — ИК-излучение проходит сквозь песок не лучше видимого света.

— О чём она думает? — спросил Бек, стягивая шлем. — Она же геолог. Льюис прекрасно знает, что ИК в песчаную бурю не помощник.

— Она хватается за соломинку, — сказал Вогель, открывая вторую дверцу отсека. — Мы должны добраться до кресел. Не задерживайтесь!

— У меня просто ужасные чувства от всего этого, — сказал Бек.

— Как и у меня, доктор, — заметил Вогель, взбираясь по трапу. — Но командор дала нам чёткий приказ. Нарушение субординации ничем не поможет.

— Командор! — передал по радиосвязи Мартинес. — Мы накренились на 11,6R. Хороший порыв ветра — и мы свалимся.

— А что насчёт стыковочного радара? — спросила Льюис. — Он не может обнаружить скафандр Уотни?

— Никак! — ответил Мартинес. — Он сделан, чтобы заметить «Гермес» на орбите, а не жалкое количество металла в одном-единственном скафандре.