Бесконечная война - Холдеман Джо
- Они полностью вырезали часть, где я говорю про внушение.
- Понятно, - Майк вздохнул. - Им нужны герои, а не марионетки.
Интервью с Мэригей показали в программе следующего часа, и с ней сделали то же самое. Каждый раз, когда она на самом деле говорила что-то против армии или войны, камеры переключали на женщину, проводившую интервью, а искусственно созданный голос Мэригей возвещал очередную несуразицу.
ИСООН оплачивали полностью пятидневное пребывание в Женеве, и мы решили начать познавать новую жизнь на Земле прямо здесь. На следующее утро мы раздобыли план города - книжку сантиметровой толщины, и опустились на самый нижний уровень. Мы решили постепенно подниматься до крыши, не пропуская ничего интересного.
Нижний уровень представлял собой странную смесь промышленного и исторического. Основание здания-города покрывало большую часть старой Женевы, и многие из старых зданий сохранялись.
Подавляли шум и суета: громадные грузовые гидромобили вползали сквозь входные ворота, окруженные облаками снега, баржи причаливали к товарным докам (старушка Рона тихо текла сквозь недра бетонной горы), даже несколько миниатюрных вертолетов сновали туда-сюда, координируя кипящую деятельность, ловко лавируя между подпорками и контрфорсами, удерживающими серое небо следующего уровня, в сорока метрах у нас над головами.
Мы могли бы смотреть на все это часами, но рисковали превратиться в сосульки. От ледяного ветра нас защищали только легкие накидки. Мы решили, что еще вернемся сюда, но уже одетые потеплее.
Следующий уровень именовался первым, вопреки элементарной логике. Мэригей объясняла, что европейцы всегда пользовались такой системой. (Забавно, я успел побывать за тысячу световых лет от моего родного Нью-Мексико, но первый раз в жизни пересек Атлантику). Первый уровень это был мозг города, там работали административные органы, системотехники, аналитики и криогеники.
Мы стояли посреди просторного холла, в котором, как это ни странно, пахло стеклом. Одну стену занимал гигантский голографический куб-демонстратор, на нем оранжевым светом сияла структурная схема женевской организационной системы, десятки тысяч имен, соединенных линиями, от "мэра" на самом верху и до "коридорных" в основании. Имена исчезали и перемещались или их увольняли, повышали или понижали в должности. Постоянное мерцание, мелькание линий - все это напоминало нервную систему какого-то фанатического существа. В определенном смысле так оно и было на самом деле.
Противоположная демонстрационному клубу стена была одним большим окном, открывавшим вид на комнату, которую висевшая рядом табличка идентифицировала, как "КОНТРОЛЬЦИММЕР" ("контролерная"). За стеклом виднелись сотни висевших рядами техников, каждый за собственной отдельной консолью с полуплоским головизорным экраном и множеством индикаторов и циферблатов. В комнате царила напряженная атмосфера, которую всегда создают вокруг себя до предела занятые чем-то важным люди: у большинства техников на уши были надвинуты миниатюрные телефоны и через маленькие микрофончики они переговаривались с другими техниками, тем временем что-то записывая или нажимая переключатели. Другие, словно пианисты, "играли" на клавишах консолей, сдвинув наушники на шею. Очень немногие рабочие места пустовали, их владельцы с озабоченным видом пересекали комнату в различных направлениях.
Сквозь стекло доносился слабый отзвук таинственной деятельности обитателей комнаты.
Кроме нас, в холле было еще два посетителя. Краем уха я услышал, что они направляются посмотреть "на мозг". Мы последовали за ними по длинному коридору и оказались у очередного смотрового окна, сравнительно скромных размеров, если вспомнить контрольный зал. За окном находились компьютеры, поддерживающие функционирование Женевы, как единого целого. Коридор в этом месте освещало только холодное голубое сияние из комнаты за стеклом. Размерами компьютерная тоже значительно уступала контрольному залу, она была не больше площадки для бейсбола. Ничем на вид не примечательные серые параллелепипеды компьютерных блоков соединялись между собой стеклянными тоннелями диаметром в рост человека. Через регулярные промежутки в стенах тоннеля имелись двери переходных камер. Очевидно, эта система позволяла добраться до одного из элементов в случае аварии, пока остальная часть комнаты оставалась при температуре около абсолютного нуля - для создания сверхпроводимости.
Хотя внешне компьютерная проигрывала перед деятельной атмосферой контрольного зала и суматохой нижнего уровня, но все же производила немалое впечатление, наводя на мысли о неведомых и могучих силах, подчиненных человеком. Храм, возведенный во славу порядка, целенаправленности и изобретательства.
Пара, за которой мы шли по коридору, сказала нам, что ничего больше интересного на этом уровне нет - только комнаты для конференций, административные учреждения и вечно занятые чиновники. Мы вернулись к лифту и поднялись на следующий уровень - это был главный торговый центр.
Книжка-путеводитель весьма нам здесь пригодилась. Центр составляли сотни магазинов и "открытых базаров", расположенных на манер геометрически правильной решетки. Пересекающие ленты дорожек ограничивали зоны, где располагались магазины одного определенного рода. Мы отправились в самый центр торговой площади, выполненный в стиле средневекового городка. Имелось подобие церкви, в стиле барокко, и благодаря голографической иллюзии, она казалась в четыре раза выше, чем была на самом деле. На стенах мозаика на религиозные сюжеты, мощеная мостовая, фонтан с извергающими водяные потоки монстрами... мы купили гроздь винограда у зеленщика (иллюзия пропала, когда зеленщик взял у меня талон калорийного потребления и поставил штамп в книжке рациона), и пошли по узенькой мощеной улочке. Нам там ужасно понравилось. Хорошо, что на Земле еще достает энергии и времени, чтобы устраивать такие вот уголки.
Выбор товаров и различных услуг, выполняемых за деньги, был невероятно разнообразный, но мы за эти годы разучились делать покупки. И еще неизвестно было, насколько нам хватит денег.
