Наталья Баранова - Игры с судьбой. Книга третья

— Не Император, — отозвался тихо. — Ты б знал, что я видел на Эрмэ! Ты б только знал!!!!

Взлетели брови юноши, нарисовав на лице вопрос. Легкая улыбка тронула губы. Присев в кресло смотрел юноша на Да-Дегана и молчал. Впервые за много дней не колдовал, не ворожил, не грел сердце мороком, позволяя остаться собой. Только казалось — расскажи ему и разделится груз.

— Я видел 'Арстрию', мальчик, — произнес Дагги покаянно. — Там, на Эрмэ, среди пустыни. Старый корабль и старый металл. Знаю, что видел, а верить — не верю.

Дрогнули пальцы, и подойдя совсем близко, присев на корточки перед Рейнаром, став ниже ростом, заглянул юноше в глаза.

— Я знаю, что так не бывает, — проговорил он. — Что время не ходит вспять. И не текут реки к истокам от устья. Но я видел корабль. А то, что это 'Арстрию', сомневаться не приходится….. Ну, не может, просто не может быть двух одинаковых кораблей!

Рука Рэя легла на голову, унимая боль. Чуть дрожали пальцы мальчишки. Но тихо, покойно, тепло становилось на душе.

— Ты уверен?

— Уверен. И не могу я, как задумывал раньше обрушить флот на эту планету, разметать ее пылью. Не могу! Если б раньше знал! А…. Там не только наш корабль, Рэй….. Там истоки…. Начало истории…. Все, что я видел, говорит о том. И не знаю, что делать. Знаю то, что разрушив планету, потеряем то, что не имеем права потерять!

— Успокойся…..

Улыбка. И снова тепло. Да откуда же столько тепла в худощавом, не крепком теле? Откуда приходит это чувство, что если не все, то многое подвластно мальчишке? Где секрет этой уверенности и силы? Откуда столько мягкости во взгляде пронзительно — зеленых глаз? Откуда столько доброты в улыбке? И этой смутно знакомой мягкой, мудрой незлобивости?

— Успокойся, Дагги, — мягок голос, словно шорох прибоя по прибрежному песку. — Когда-нибудь мы узнаем. Обязательно узнаем. А пока…. Прими все как есть. Решение же обязательно найдется. Веришь мне?

— Верю….

И снова улыбка и ободряющий взгляд. Умостив руки на коленях, ссутулив плечи, смотрит мальчишка зеленущими своими глазами в глаза.

— Знаешь, — вымолвил вдруг, — я слышал, как ругались Имрэн и Элейдж. Элейдж, этот тихий спокойный Элейдж, он на себя был не похож, он кричал на Имрэна так, что мне было страшно! Кричал, что если тот, вопреки всем его приказам все же пошлет на Рэну группу сил Стратегической разведки для снятия угрозы путча, то он лично придушит паршивца и все в этом роде. Говорил, что у Хэлана своя судьба и вмешиваться в это опасно….

— И Имри послушался?

— Нет. Но, похоже, Элейдж просто не дал ему возможности. А я… после этого разговора я и сбежал с Софро домой. Хотел предупредить отца, да только он не стал и слушать.

— Дали Небесные! — устало прошептал Да-Деган. — Как я хочу взять старого лиса за ворот и вытрясти из него все эти его тайны! Трясти пока он не признается, во всем. И даже немножко больше.

— Знаешь, как ни странно, я тоже, — отозвался Рейнар с улыбкой.

Вздохнув, Да-Деган, поднялся на ноги, посмотрел на мальчишку сверху вниз. И снова защемило сердце. Улыбнувшись, как не в чем ни бывало, он отошел к окну.

— Я хочу навестить Элейджа, — заметил тихо.

— С ума сошел?

— Наверное, — усмехнулся Да-Деган. — Но я все же сделаю это.

— Я с тобой!

— Нет. Рэй…

— Не нет, а да! Иначе я тебя не пущу!

— Не пустишь? — улыбнулся Да-Деган. — Я и спрашивать не собираюсь.

Рэй поднялся с кресла. Легкая улыбка снова тронула губы. Сверкнул взгляд, словно свет отразился от граней драгоценного камня.

— Никуда ты без меня не уедешь! — произнес внезапно, наполнив каждое слово силой. Тело вибрировало в ответ на каждый звук, на каждый жест. На каждый выдох юноши. — Мы едем вместе!

18.

Ночь.

На Софро всегда ночь. Одна заполненная сиянием Галактики, вторая — темная, беззвездная, пустая. Провальная.

Нереальный мир, невозможный. Серебрящиеся ковыли под ногами. Словно хрустальные — горы вдалеке, темная гладь мелкого залива, в котором отражается небо, словно в лучшем из зеркал.

Так легко, бродя по тропинкам этого мира, верить в реальность Аюми. Второго подобного этому мира — нет. Нигде больше не настигает так полно и ярко сопричастность всех тайн бытия. Нигде не кажутся дальние миры более ближними.

Подними голову в полдень — вон они все. Висят над головой. В молочных спиральных рукавах. И Ирдал и Рэна. И Лагали и Гвенар. Ра-Мирран и Раст-Танхам…..

Не случайно по сию пору называют Софро подарком Аюми, неспроста. Вопреки всем законам, насмехаясь над правилами бытия, почти в самом зените, вне плоскости эклиптики вращается Сердце Мира. Темная, загадочная планета.

Да полно, планета ли? Месяца хватит — пешком исходить вдоль и поперек. Забраться на вершины самых высоких местных гор, спуститься в самые глубокие низины. Ни вулканов на ней, ни ледников.

Да только не поворачивается язык назвать и астероидом. Ни на одном из астероидов нет ни воды, собранной в миниатюрный, как раз по габаритам, океан, ни плотного слоя атмосферы, наполненной живительным кислородом.

Вопреки всем законам мироздания существует и живет!

В хрустальных горах берут начало малые реки, текут, говорливые, звенящие воды к морю. В лесах, раскинувшихся на склонах, распускаются в звездный полдень цветы, наполняя тьму благоуханием.

И идешь по этому странному миру, словно в сказку попав, в самую невероятнейшую небыль!

Колотится сердце от аромата цветов и трав, от сияния в зените, от теней и кажущихся вздохов. Но и Сердце Мира неспокойно. В палевом сиянии нет умиротворения. Тревога. И сюда забралась!

Раньше не думал ни о чем дурном. Нынче же — тревога на лица встречных, хочешь, не хочешь, а задумаешься.

Идет рядом Рэй, ступает мягко, неторопливо. Вышагивают оба как два юнца явившиеся полюбоваться на столицу Лиги. Хоть раз в жизни да увидеть мир, о котором так много говорят. Который так много значит.

Оба юны, словно ровесники, молодые лица, но у обоих в глазах тень. Здесь на Софро еще не привыкли смотреть так, как их жизнь научила, словно каждого выпытывая, что он готовит им.

Присев на палевый мрамор скамьи у фонтана, Рэй посмотрел на Да-Дегана. Вздохнув, отвел взгляд.

Да-Деган пожал плечами. Сердиться на юношу он не мог, хоть и хотел поначалу.

— Ну, зачем ты сюда сорвался? — спросил.

Рэй пожал плечами. Подняв взгляд, он смотрел на Галактику, висевшую почти в зените.

— Я почти позабыл это, — проговорил юноша, — как будто вечность минула. — На губах возникла легкая тень полуулыбки — легкой и почти виноватой. — Когда я был здесь в последний раз, все в этом мире было иначе. Помнишь? Помнишь наш тихий огромный мир, спокойный и не ведающий тревог? Размеренную жизнь, умеренного накала страсти приключений? Даже Стратеги почти никогда не рисковали всерьез. Там, в Закрытых Секторах все мы знали — помогут и спасут. Даже если смерть смотрит в лицо, отобрать жизнь она не сможет. А если отберет жизнь, то останется честь. Дети…. Какие ж были мы дети…