Лоуренс Джеймс - Дремлет земля

Чтобы понять всю гениальность плана захвата Арсенала, нужно понять, что заметил Богарт взглядом опытного военного несколько дней назад во время краткой рекогносцировки. Как ни замечательно была построена Черная Башня, у нее было два фундаментальных изъяна. Нападающие очень искусно воспользовались обоими. Во-первых, главный вход не сдержит внезапного нападения. Во-вторых, все здание было построено в виде ряда сегментов, каждый из которых был на несколько футов выше предыдущего, кругом идущих вверх вокруг большой центральной лестницы. Они походили на последовательность каменно-деревянных треугольников, наложенных друг на друга, крутившихся относительно центра.

Таким образом, получалось что-то вроде гигантского дымохода, бешеным циклоном уносившего весь дым с нижних этажей на верхние. И избавиться от дыма нельзя было никоим образом.

- Сейчас мы больше ничего не можем сделать, милорд? - спросила Гвенара, когда они ждали у главного входа.

- Ничего. Наружные ворота наши, Уот удерживает средние ворота. Нам остается только ждать, когда дым заполнит всю башню.

Дым уже вырывался из всех амбразур и окон запретной крепости. То тут, то там из отверстий высовывались головы, глотая свежий воздух или взывая о помощи. Ни один из людей Мескарла не запросил пощады. Они знали, какую цену придется заплатить тому, кто сдастся неприятелю, когда барон или де Пуактьер восстановят порядок. Ну а для того, чтобы перебить горстку подонков им много времени не понадобится.

В башне над средними воротами становилось все горячее. У нападающих были тараны, и они вышибали прочную дверь. В комнатах, наверху оставшиеся в живых лучники изливали прямо-таки потоки смерти во внутренний двор. Мостовая была заляпана кровью, на ней то здесь, то там лежали карикатурно изломанные тела.

Сенешаль, укрытый мантелетом, понуждал своих людей удвоить усилия. Столб дыма, стоявший над Черной Башней, сказал ему о многом. И настроение от этого у него не улучшилось. Де Пуактьер многое вспомнил и многое узнал о Саймоне, и кулаки его сжимались с бессильной ярости. Неужели он осмелится захватить Арсенал? И, если так, неужели он?.. Мысль эта была настолько ужасной, что он ее отбросил и с проклятьями набросился на солдат, орудующих тараном.

Следующие четверть часа были заполнены яростным действием и противодействием. Смертью и насилием. Дымом и грязью. Саймон впоследствии мог вспомнить только несвязанные обрывки событий - как незначительных, так и жизненно важных.

Вот момент, когда первый защитник Черной Башни понял, что не может больше находиться в этом удушливом аду. Он выпрыгнул в окно и молча летел до булыжной мостовой добрых тридцать метров. Он ударился с такой силой, что голова его раскололась как глиняный горшок и Саймона, стоявшего на значительном расстоянии, забрызгало мозгами этого человека.

За ним последовали другие. Они летели к земле как пригоршня осенних листьев. Саймон собрал остатки своего отряда для последней отчаянной атаки. Он полагал, что долго она не продлится, поскольку защитников охватило отчаяние. Благодаря тщательно продуманному плану, им, видимо, без труда удастся справиться с кашляющими, задыхающимися солдатами, у которых к тому же слезятся глаза.

Вот еще запомнившиеся моменты.

Гвенара, колющая солдат под колена своим копьем, режущая незащищенные сухожилия, затем, когда они беспомощные, падали, разбивающая им головы. И смеющаяся при этом. Ее длинные волосы заляпаны сгустками крови.

Закрыли двери, преградили путь огню, сочилась только тонкая струйка дыма. Убили нескольких человек, которых обнаружили на верхних этажах. Эти люди ослабли от недостатка воздуха. Все покрыто копотью и делается липким, когда касаешься потными руками.

Потом галерея с ранним огнестрельным оружием. Он остался один, потому что другие - несмотря на все их мужество - не могут преодолеть барьер табу. Гвенара насмехается над ними и разбивает стекло витрины. Хватает и размахивает маленьким ручным оружием. Направляет его на Саймона и отводит в сторону, заметив выражение его лица. Остальные, набравшись у нее мужества, радостно смеются и расхватывают оружие.

Кричит им бросить это оружие. Оружие тех времен полностью пришло в негодность. Заряды сгнили, рассыпались в прах. На следующем этаже находит то, на что надеялся. В большой витрине выставлены блестящие твистеры, которым едва ли сто лет. Если арконовые заряды еще активны и действуют, то ими можно пользоваться. Люди от него погибают в страшных мучениях - у них взрываются клетки брюшной полости. Жертвы корчатся и ужасно кричат от боли - поэтому оружие и названо твистером.

Он повернул указатель на одиннадцать и восемь - максимум для этой модели - и огляделся, как бы его испытать. Как было бы хорошо, если бы остался в живых хоть один солдат, и именно в этот момент он бы набросился на Саймона в самоубийственном приступе ярости. Тут бы и оружие можно было опробовать.

Но судьба не настолько заботлива, и Саймону пришлось полностью вывернуть указатель и рискнуть выстрелить себе в живот. Он обрадовался, почувствовав дрожь и сильный приступ тошноты. Работает!

Перекрикивая набатный колокол, вопли и крики, доносившиеся в башню, Саймон ухитрился объяснить своим людям основные принципы обращения с оружием - так фрагментарно, что узнай об этом его инструктор из СГБ унтер-офицер Ньюман, у того от негодования из сверкающей лысины выпали бы последние остатки волос.

Еще он нашел пару гранатометов с дюжиной снарядов. Арсенал пал вовремя.

Когда партизаны сбегали по каменной лестнице вниз, они наткнулись на человека из отряда Уота, истекавшего кровью от ран на лице и левом плече. Атакующие их со стороны внутреннего двора скоро прорвутся.

По ступенькам, скользким от крови влетели в эту бойню - караульное помещение. Уже только трое защищали чуть ли не вдребезги разбитые дубовые ворота. Один упал прямо на руки Саймону с дротиком, торчащим из ребер. Были пробиты легкие - кровь, текущая из раны, пенилась. Уот. Лицо его искажено в смертельной агонии. Увидел оружие в руке Саймона. Дотронулся до него, как до священной реликвии. Улыбнулся. Умер.

Едва ли дюжина партизан все еще держится на ногах, и ни один не избежал ранения. Гвенара ранена в бедро, платье разорвано. У самого порез на правом предплечье - неудачно отразил удар. Еще одно темно-красное пятно под левой рукой, где его зацепила стрела.

У каждого или у каждой в руке - запрещенное оружие, лица испачканы копотью. Им противостоят три четверти вооруженных сил замка "Фалькон", которым лично руководит многоопытный сенешаль. Собираются разбить последних мятежников и повесить оставшихся в живых для назидания, что может случиться с каждым, кто осмелится выступить против законной власти.