Борис Фрадкин - Тайна астероида 117-03

- Гравитационная теория.

- Вы уже успели заняться исследовательской работой?

- Нет, это уже готовые сведения. Лаоа говорил, а я записывала. Ох, сколько нового, сколько интересного! Как обрадуется Алексей Поликарпович! Ведь механизмы корабля действуют как раз на принципах той теории, которую он разрабатывает. И, знаете, кое в чем мы с ним ошибались. Но все равно у него такая светлая голова. Луиане давным-давно разгадали физическую сущность полей тяготения. Вот посмотрите на эту схему так они представляют себе строение атома...

Светлана не теряла времени понапрасну. Может быть, она была слабой девушкой, но неутомимым исследователем.

- Луиане научились использовать гравитационную энергию, которая в тысячи раз превышает атомную, - продолжала девуцжа.- Особые устройства на корабле создают концентрированные гравитационные поля, более мощные, чем поле, удерживающее Землю на орбите около Солнца. Луиане могут сделать свой корабль невесомым, могут притягиваться к любой солнечной системе, к любой планете, или, наоборот, отталкиваться. Вот почему астероид, то-есть этот корабль, летел по прямой. Им ничего не стоило затормозить наш ракетоплан и, даже больше того, остановить атомный распад в реакторе нашего двигателя.

- Постойте, постойте, - прервал ее Игорь, - неужели они могут создавать такое поле или такой луч, который вытягивается от одной звезды до другой?

- Нет, конечно. Для этого не хватило бы никакой энергии. Да и к чему это? Ведь вся вселенная пронизана гравитационными полями. Нужно только определенным образом взаимодействовать с ними своим искусственным полем. Ну, что вы скажете?

Светлана засмеялась тихим счастливым смехом.

- Однако молодчина вы, Светлана Владимировна, - не удержался от похвалы Бурдин. - Мы с Игорем все переживаниями занимались, все рассуждали... А вы действовали. Ну и ну.

- Ох, тут такие вещи, такие интересные вещи, - девушка разгладила металлический листок, бережно свернула его и спрятала на груди под комбинезоном.

Тогда Бурдин решительно подошел к Лаоа.

- Веди же, - он указал на дверь. - Ну? Слышишь, Лаоа? Мы научимся строить корабли, как ваши, полетим на Луиаду. Понимаешь, на Луиаду!

Лаоа пристально посмотрел в глаза Ивана Нестеровича. Смутно, не совсем уверенно, луианин догадался, о чем идет речь. Лицо его покрылось белыми пятнами, на минуту он сомкнул глаза и прикрыл их рукой. Потом решительно выпрямился и открыл двери каюты.

Бурдин, Лобанов и Светлана вышли в туннель. Лаоа бросил несколько отрывистых фраз своему товарищу. Иуэа направился к тамбуру и исчез за его люком. Вход в корабль находился теперь под охраной.

Лаоа повел людей вдоль туннеля, открывая одну дверь за другой. Ближе к тамбуру находились жилые помещения - просторные комнаты с узкими нишами вместо шкафов, с ажурными столами и мягкими топчанами у окон. В нишах на полках лежали коробки с непонятными механизмами. Одну такую коробку Лаоа открыл, повернул маленький диск. Послышалась музыка, негромкая и певучая. Первые же звуки ее загипнотизировали людей силой скрытого чувства, непередаваемой торжественностью.

Но Лаоа тут же выключил аппарат. Светлана вздохнула.

В другом шкафу помещалась библиотека, составленная из говорящих коробок. Были в каютах и различные предметы обихода. Все это осматривалось бегло: Бурдин спешил к самому существенному - к двигателю.

Дальше от тамбура в каютах стояли вспомогательные аппараты - для очистки воздуха, выработки кислорода и воды, для обогрева и освещения корабля.

Одно из помещений занимали странные взаимодействующие металлические сосуды, соединенные друг с другом змеевиками. Сосуды размещались рядами, по десять штук в каждом. Ряды ступенями поднимались к самому потолку. На стенах виднелись овальные коробки с электрический аппаратурой. Из них гибкие провода паутиной расходились по сосудам.

- Что здесь? - заинтересовался Бурдин.

Лаоа открыл самый нижний сосуд. Заглянув в него, Иван Нестерович, Игорь и Светлана увидели студенистую массу, из которой приготовлялись кубики - пища луиан.

- Искусственная пища, - первой догадалась Светлана.

- Тогда что же это получается? - удивился Бурдин. - Искусственная пища означает получение искусственного белка. Неужели луиане постигли и эту тайну природы?

- Весьма похоже, - согласился Игорь.

- Доберемся мы когда-нибудь до Луиады, непременно доберемся, - слова конструктора прозвучали с ожесточением. - Я не верю, чтобы в таком мире было место Саибе. Луиада - это много ступеней вперед по лестнице знаний. Луиада - это коммунизм, я уверен.

- Но факты, факты, Иван Нестерович, - Игорь глазами указал на молодого луианина.

- Тут что-то не так...

В конце туннеля Игорь заметил в полу большой круглый люк. Лаоа нажал на стене кнопку. Крышка сдвинулась в сторону. Узкая металлическая лесенка вела в нижнее помещение. Светлана уловила цветочный аромат и, присев на корточки, различила пышные цветущие деревья.

- Идемте!

Она первой нырнула в отверстие люка. Люди очутились в благоухающем саду. Почти вдоль всей нижней части корабля росли невысокие деревья с шапками из остролистных ветвей, живо напомнившие Бурдину кавказский самшит. Листья были бордовые, с фиолетовыми жилками. На деревьях цвели белоснежные цветы с длинными лепестками, напоминающие тюльпаны. Распустившиеся цветы чередовались с увядающими. Тут и там на ветвях зрели плоды, превращаясь из белых завязей в маленькие черные баклажаны.

- Вечно плодоносящая космическая оранжерея, - сказала Светлана, с восхищением оглядываясь по сторонам. - Ведь это то самое, о чем мечтал еще наш Циолковский.

Почвой для деревьев служила красноватая влажная масса. "Очевидно, один из лучших сортов плодороднейшего краснозема", - подумал Бурдин. Светлана нагнулась, взяла горсть этой массы и положила в карман. Бурдин улыбнулся предусмотрительности девушки. Она думала о будущем, когда и на земных космических кораблях будут созданы оранжереи.

- Хорошо бы отросток такого дерева, - сказала Светлана, да только сохранить не удастся.

Они снова поднялись наверх. Лаоа открыл торцовую дверь туннеля и пропустил людей вперед. Посреди большого зала с прозрачным куполообразным потолком находились три невысоких цилиндра метров по восемь в диаметре. Цилиндры располагались по углам равностороннего треугольника.

В передней части зала стояло единственное кресло, а перед ним на блестящем металлическом стержне были закреплены овальный щиток с клавиатурой кнопок и телевизионный экран.

Иван Нестерович понял: перед ним моторное отделение с двигателями и центральным управлением корабля.