Сергей Гатаулин - Вирус

Жора уложил винчестеры в пенопластовый бокс с прямоугольными выемками. Задвигая коробку в ящик стола, начал быстро собирать вещи в сумку: конверты с дисками, кабеля, пластиковый футляр с множеством разъемов и серым жидкокристаллическим экраном.

– Слушай, паренек! – позвал Бейрут Славку. – Нас ваши заморочки с полковником не интересуют. Но сейчас мы едем в лабораторию к твоему отцу, где нас наверняка ожидает самое важное за последнее тысячелетие открытие, и нам бы очень не хотелось, чтобы с ним что-то случилось. Если у тебя есть код к Синариону, скажи! – попросил компьютерщик дружелюбным тоном.

«Код? Код. Код!» – Славка задумчиво поиграл со словом, покачал головой и молча отвернулся. Ему вдруг показалось, что он столкнулся с чем-то очень важным, что-то едва коснулось его мыслей и исчезло, оставив после себя привкус неопределенности и громадного вопроса.

– Код, код, код, – рассеяно повторил он вслух, пытаясь вернуть ускользнувшее от него чувство, которое возникает, когда приближаешься к разгадке мучавшего тебя вопроса или решению сложной задачи.

Кажется, еще мгновенье и радостный крик души оповестит о разгадке…

Противно заверещал мобильник в кармане Жоры, прогоняя несостоявшееся очарование момента. «Сосредоточиться по новой вряд ли удастся», – решил Славка и тут же забыл, о чем он только что думал.

– Да, едем! – быстро ответил хакер невидимому собеседнику и, отключая телефон, кивнул Бейруту. – Пора, брат, вырубай комп!

– Ладно, пацан, времени нет тебя уговаривать. Попробуем сами, – удрученно вздохнул Бейрут. Шагнув к системному блоку, он в последний момент посмотрел на Славку и, кивая на экран, хитро подмигнул. – Не скучай!

Бухнула входная дверь, сменяя хакеров, в комнате появился пожилой, но еще крепкий широкоплечий охранник. Седая пыль слегка припорошила его коротко стриженые волосы, ищущий взгляд едва коснулся маленького Славки.

– Кого тут охранять? – скуластое лицо мужчины удивленно вытянулось. – Детсад! – буркнул он недовольно и, резко поворачиваясь, быстро вышел из зала.

На кухне хлопнула дверка шкафа, зашуршала наливаемая вода, скрипнули по кафельному полу ножки стула, и через минуту зашипел закипающий чайник.

Славка, с трудом удерживая тяжелеющие веки открытыми, уставился на большой монитор. В зале тихо гудели компьютеры, а на экране в абсолютной тишине шевелились белые халаты. Славка дрогнул – тяжелая голова безвольно упала на грудь.

Где-то за стеной запыхтел чаюющий охранник и, поперхнувшись, громко закашлялся. Каркающий звук разбудил Славку, вытолкнул из теплой дремы ровно в тот момент, когда на экране что-то произошло. В фокусе камеры появился профессор Медведев, несущий на руках безвольное тело Потемкина.

– Димыч! – воскликнул Славка, дергаясь к монитору, и тут же спохватился.

Охранник, видимо, услышал его вскрик. Застучали по полу жесткие ботинки, и в зал протиснулась недовольная физиономия.

– Снится пацану что-то, – пробормотал он через секунду, стоило ему разглядеть посапывающего в кресле мальчугана.

Сквозь прикрытые веки Славка следил за темным пятном, мелькающим на фоне освещенного дверного проема. Как только охранник исчез, он тут же открыл глаза. На экране отец что-то сказал своим коллегам, и те потащили на выход мебель. Профессор беззвучно, как в старом немом кинематографе, открывал и закрывал рот, но Славка ничего не слышал. Торопливо вращая головой, он порыскал глазами по столу, заваленному всевозможным хламом. Замечая лежащие среди мусора наушники и боясь хоть на секунду оторвать взгляд от монитора, он быстро нацепил их на уши, ровно в тот момент, когда в лабораторию ворвались крепкие ребята полковника с автоматами в руках. Все это время его не покидало ощущение нереальности происходящего, ему казалось, что он сидит в кресле кинотеатра и смотрит очередной боевик, а не реальную картинку, приходящую с камеры наблюдения. «Только попкорна не хватает», – подумал он, разглядывая появившегося на экране живого и здорового Потемкина. Дослушав его рассказ о том, что привело его в ветлечебницу, Славка выдвинул ящик стола и, ощупывая пальцами пенопластовую коробку с жесткими дисками, в очередной раз повернулся к страшной кровати, торчащей посреди соседней комнаты. Свет на экранах погас.

Он только сейчас обратил внимание на сложную аппаратуру, окружающую изголовье «прокрустова ложа». В глаза бросился странный, наполовину разобранный манипулятор, напоминающий механическую клешню краба или руку фантастического работа.

Жуткая картинка тут же родилась в голове. Он представил себя распятым на столе. В груди похолодело. Так вот зачем им жесткие диски из ветлечебницы! Они хотят продублировать операцию, которой подвергся Потемкин. Холодный страх зародился где-то в районе живота, просачиваясь липкими влажными каплями сквозь кожу, поднялся к груди и, затвердев, жестким комком застрял в горле. Испуганные мысли, как обезумевшие от страха лошади, сорвались с места и рванулись вскачь. Он готов был к чему угодно, только не к тому, что у него в голове будут копаться какие-то солдафоны. Вышагивая мимо стареньких осциллографов и современнейших анализаторов сетей, мимо передающих темноту мониторов, он попытался размышлять о том, что мог задумать полковник и зачем ему понадобились компьютеры «Медвежьей берлоги». Вот только мысли отчего-то не хотели подчиняться его желаниям и мчались по кругу. Стараясь прогнать унизительный страх, он непроизвольно раз за разом возвращался к виновнику всех его нынешних бед, к своему проникателю. И чем больше он думал о нем, тем больше вопросов рождалось в его голове.

Его творение – прон – не давал ему покоя с тех пор, как он увидел его первый раз. Тогда он больше напоминал таинственную надпись на стене пещеры, в которую Славка провалился в своем сне. Он до сих пор помнит каждую извилину, каждый завиток странных символов, выстроившихся в длинный список иероглифов, выбитых на камне. Уже потом многократно перерисованный и видоизмененный, он, обрастая дополнительными деталями, вдруг в одночасье обрел в его голове вид компьютерного кода. Как же случилось, что попав в цифровое пространство «Медвежьей берлоги», он вызвал к жизни электронный разум? И как этот самый разум переместил себя в голову Дмитрия? На какой-то миг Славка даже подумал, что стал участником какой-то запутанной нечеловеческой игры с участием высших сил.

Стоит только закрыть глаза, как пропадет коробка с жесткими дисками, исчезнет жуткая железная кровать, а на ее месте появится привычный старенький диван. Стоит только. Он даже прикрыл глаза. Стоп! Компьютеры из «Медвежьей берлоги» теперь в руках полковника, и если верить Потемкину, из них ушел Тромб. А что тогда стало с «Синарионом»? Нет, все идет к тому, что полковник с его специалистами просто обязаны продублировать все, что случилось с Потемкиным.