Алекс Орлов - Конвой

– Ладно, продолжайте работать, – поднимаясь с кресла, сказал он и буквально почувствовал, как Уиллис и Быковский облегченно вздохнули.

– Да-да, конечно, сэр, – поддержал его помощник, а когда Ник уже уходил, до него донеслась песенка, которую напевал Уиллис:

Растут бобы на дачеРастут бобы в лесу-у:

«Наверное, сегодня день какой-то плохой, – решил для себя Ник, шагая по коридору. – Но уже завтра все будет по-другому».

Неожиданно прямо перед ним распахнулась дверь каюты, в которой жил Люк Ламброзо. Не замечая капитана-пилота, он выволок за собой в коридор тело женщины, которое не подавало признаков жизни и отливало нездоровым синеватым цветом.

Опыт курсантской жизни Ламберта подсказал, что это тело было сделано из тонкой резины и бережно накачано воздухом.

– Люк? – позвал Ник.

– Ой! Это вы, сэр?! – Люк даже подпрыгнул от неожиданности. Тело женщины при этом слабо колыхнулось и снова безвольно обвисло.

– Куда вы это несете?

– Механикам… сэр… – с тяжелым вздохом произнес Люк, и на лысой голове его проступили крупные капли пота.

– Зачем вы несете ее механикам? Она неисправна? – поинтересовался Ник. Он помнил, что иногда такие устройства выходили из строя вследствие чрезмерной эксплуатации.

– Да нет, сэр. Я проиграл ее в карты… На полночи…

– Ну и какие проблемы, Ламброзо? Утром заберете. Просто скажите им, чтобы обращались с чужой вещью аккуратно.

– Но она не вещь, сэр! – В голосе Ламброзо послышался протест и отчаяние. – Мы с Мими вместе уже два года! Вы понимаете?!

– А-а… -дошло наконец до Ламберта. Он был сторонником натурального секса, однако уважал чужие пристрастия. – Я… могу чем-нибудь помочь вам, Люк?

– Увы, нет, сэр, – сдавленно произнес Ламброзо и, сдержав всхлип, потащил свою женщину по коридору.

33

Бронированные створки в бортах рейдеров распахнулись, и оттуда посыпались морские пехотинцы. Они прыгали в глубокие траншеи и, разбегаясь во все стороны, зачищали захваченную территорию.

Солдаты четвертой роты сопротивлялись слабо, и морская пехота в основном только добивала тех, кто не успел уйти, и тех, кому совсем не повезло и они оказались присыпаны обвалившимися краями траншей.

– Быстрее, «маркиза»! Быстрее! – подгонял Шомберг.

Сам он уже выбрался на пригорок и, передернув затвор автомата, ожидал подхода робота. Они должны были ударить вместе.

– Готово, командир, – пророкотал голосовой модулятор.

Шомберг оглянулся и увидел в пяти метрах от себя ротного робота. Его манипуляторы были направлены в сторону потенциальных целей, и требовалась только команда.

– Давай! – крикнул Шомберг, и «маркиза» открыл огонь.

Спаренные «глинбуллы» работали четко, как часы, а четыре оптических датчика робота отслеживали в своем секторе каждое движение. Учетное устройство анализировало цифры пораженных целей, и их количество стремительно увеличивалось.

Торжество точной стрельбы длилось не более минуты.

– Целей больше не вижу, – отчитался «маркиза», поскольку оставшийся вражеский десант попрятался в коробочках рейдеров.

– Бронированные цели, «маркиза»! Ближайшие! – приказал Шомберг. меняя магазин в раскаленном автомате.

Он еще наделся, что на позиции остался хоть один человек, однако среди траншей не было видно никакого движения, за исключением первой линии, где хозяйничали и готовили атаку вражеские десантники.

– Ближайшие – две… – определил робот.

– Ну а я тебе чего говорю! Давай быстрее!

На плечи «маркизе» скользнули две направляющие с кумулятивными ракетами.

Последовал залп, и оба рейдера лопнули, словно, перезрелые помидоры, расшвыряв стальные листы и дымящиеся трупы.

– Пошли вниз – к нашим! – приказал Шомберг и начал скатываться под гору, однако тяжелый «маркиза» повторить такого маневра не мог.

Он двигался значительно медленнее и вскоре привлек внимание стоявших в балке легких танков. Застрекотали автоматические пушки, и плотные очереди снарядов стали вспарывать землю вокруг робота.

Наконец две из них грохнули по грудной пластине «маркизы», и робот упал на спину. Шомберг замер, опасаясь, что машина серьезно повреждена, однако «маркиза» поднялся и благополучно покинул опасную зону.

– Давай, давай скорее! – торопил его Шомберг и лихорадочно начинал копать руками взрыхленную землю, если ему казалось, что там лежит кто-то из своих.

– Шомберг! – сквозь треск догорающих рейдеров послышался знакомый голос.

– Сэр! Это вы, сэр?! Где вы?!

– Под днищем рейдера! Помоги мне откопаться, а то я сварюсь вкрутую!

Наконец Шомберг разглядел западню, в которой оказался лейтенант Фиммар, и, сорвав с пояса лопату, начал расширять отверстие под разбитым рейдером.

«Маркиза» зажужжал приводными механизмами и выдал несколько коротких очередей.

– Что там? – не прекращая работы, спросил Шомберг.

– Разведка, сэр, – пророкотал «маркиза». – Довольно неумелая… -добавил он будто для себя.

«И все-то ты знаешь», – зло подумал Шомберг, хотя сам научил «маркизу» разным сверхнормативным выражениям.

– Готово, сэр! Руку!

Лейтенант протянул руку, и Шомберг выдернул командира из-под раскаленных останков боевой машины.

– Уа-а! – прохрипел лейтенант. – Полей на спину! У меня жилет как сковородка!

Шомберг сорвал флягу и целиком вылил ее на парившую броню лейтенанта.

– Легче, сэр? – спросил он.

– Еще не знаю, – признался Фиммар.

В этот момент звук подлетающей мины разрезал воздух, однако она разорвалась совсем далеко – на позициях третьей роты. Вслед за первой прилетела другая, а затем они стали ложиться целыми кустами, перемалывая территорию квадрат за квадратом.

Земля под лежащими Фиммаром и Шомбергом подпрыгивала от чудовищных ударов, однако ротный робот пружинил на стальных ногах и только строго поводил усеянной датчиками головой.

– Это свои! – догадался лейтенант. – Минометы триста пятьдесят миллиметров!

– Значит, третья рота вызвала огонь на себя! – прокричал в ответ Шомберг.

Обстрел длился еще полминуты, а затем прекратился так же неожиданно, как и начался.

К лейтенанту и Шомбергу подползли еще пятеро уцелевших.

– О, Покровский! – обрадовался лейтенант. – Кто с тобой? Петрике здесь?

– Петриксу моряки голову отрезали – раненому…

– Вот сволочи.

В первой траншее стало происходить какое-то движение, и остатки четвертой роты начали занимать оборону вокруг разбитых рейдеров. Впрочем, десант противника нарвался на мины-ловушки, и это охладило его пыл.