Джек Вэнс - Языки Пао. (Сборник)

Слева от Панарха сидел прямой наследник Трона — его сын Беран Панаспер. На отца он был похож разве что большущими глазами и чистой нежной кожей. Длинные черные волосы, худенькая фигурка и тонкие черты лица придавали ему смущенный, неуверенный вид.

В трапезе участвовали также правительственные чиновники, торговцы с Меркантиля, просители — всего около двадцати человек. Среди них был один, не похожий ни на кого, он ни с кем не общался, а его лицо напоминало профиль хищной птицы.

Девушки в туниках с черными и золотыми полосами подносили правителю блюда. По обычаю, сохранившемуся еще со времен, когда политические убийства происходили достаточно часто, каждое кушанье сначала отведывал Бустамонте. Также в целях безопасности за спиной правителя стояли три телохранителя-мамарона. Это были угольно-черные существа-нейтралоиды, облаченные в светло-вишневые и зеленые панталоны, тюрбаны тех же цветов. У них были нагрудные знаки из серебра и белого шелка. Для защиты Панарха стражи имели рефраксовые щиты.

В этот день правитель был в мрачном расположении духа и почти ничего не ел. Наконец он решил приступить к делам.

Первым поднялся человек в одеянии цвета охры и пурпура, что говорило о его принадлежности к службе Социального Благополучия. Он кратко изложил свое дело: в саваннах Южного Импланда стояла засуха, и, чтобы облегчить положение фермеров-хлеборобов, он предлагал провести туда воду из водохранилища, расположенного в центральной части континента. Однако ему не удалось прийти к соглашению с Министром Ирригации.

Задав несколько вопросов, Панарх постановил: водопроводная станция на перешейке Корои-Шерифт при необходимости может брать воду из любых источников.

Потом о возникшей в его ведомстве проблеме докладывал Министр Здравоохранения. На центральной равнине Дронаманда стало не хватать жилья вследствие чудовищного увеличения населения. Равнину окружали поля с посевами, и строительство там новых домов непременно привело бы к и без того ожидаемому голоду. Панарх, равнодушно жуя ломтик дыни, постановил еженедельно депортировать по миллиону человек на Нонаманд, где жизнь была крайне тяжелой из-за сурового климата. Кроме того, он издал еще более жесткий указ: семьям, уже имеющим двоих детей, вновь родившихся следовало топить. Впрочем, подобные меры регулирования народонаселения давно устоялись и никого не шокировали.

Сын Панарха с восторгом следил за тем, как отец ведет прием и разрешает проблемы. Он ощущал нечто похожее на благоговейный ужас перед неограниченной, почти фантастической властью отца.

Аэлло, вообще не любивший детей, почти не замечал своего сына. Беран не бывал на государственных церемониях до тех пор, пока им не заинтересовался Бустамонте. С недавних пор он вел с юным наследником долгие беседы и играл с ним в странные, туманные игры, нередко доводящие мальчика до головных болей и провалов в памяти.

Сейчас Беран сидел за столом в павильоне и крутил в руках небольшой предмет. Он не знал, что это, и не помнил, как вещица к нему попала, но его переполняли какие-то неясные ощущения. Взглянув на отца и Бустамонте, он понял, что прогневал их своей рассеянностью. Аюдор всегда говорил, что юноша должен слушать и учиться государственным делам.

Вещь притягивала его мысли, бередя какие-то странные воспоминания. Берану даже показалось, что он догадывается о ее назначении. И тут на него накатила волна ужаса. В смятении он попытался съесть что-то из стоящей перед ним тарелки, но не почувствовал вкуса пищи.

Подумав, что за ним кто-то наблюдает, Беран обернулся и встретился взглядом со странным незнакомцем в серо-коричневом платье. Его бледное с жидкими усиками и заостренным носом лицо привлекало к себе внимание. Жесткие, густые черные волосы напоминали шерсть зверя. А глубоко посаженые глаза и мрачный притягивающий взгляд окончательно перепугали мальчика. Не зная, что делать с предметом, ставшим как будто горячим и потяжелевшим, Беран хотел бросить его на пол, но почему-то не смог.

Тем временем перед Панархом предстал последний проситель — Сигил Панич с Меркантиля, планеты ближнего солнца. Он представлял на Пао интересы ее деловых кругов. Панич был смуглым, обладал быстрым и острым умом. Его волосы были убраны в пучки, скрепленные бирюзовыми шпильками. Это был типичный представитель Меркантиля, моряк и торговец, совершенно не похожий на паонитов, видевших, в своем большинстве, только собственные пашни. Торговые космические суда Меркантиля доставляли разнообразнейшие товары во все уголки галактики. Они везли транспорт, технику, оружие, средства связи, летательные аппараты и возвращались на свою планету, груженные теми товарами, которые было выгоднее купить, нежели производить самим.

Наклонившись к Аэлло, Бустамонте что-то сказал ему, но правитель отрицательно покачал головой. Видимо, Аюдор продолжал настаивать, так как удостоился гневного взгляда и был вынужден вернуться на место.

По знаку Панарха капитан мамаронской стражи объявил, что правитель требует, чтобы все, кто уже разрешил свои проблемы, покинули павильон. За столом остались меркантилец с его помощниками и незнакомец в серо-коричневой одежде.

Панич расположился поудобнее и, коверкая паонитские слова, ответил на весьма сухое приветствие Аэлло. Правитель выдержал паузу, наблюдая за бликами света в бокале бренди с фруктами.

— Нет нужды повторять, что торговые связи Пао с Меркантилем длятся уже много веков, Сигил Панич.

Его собеседник согласно кивнул.

— Нашим принципом всегда являлось неукоснительное выполнение всех соглашений и обязательств. Надеюсь, мне позволительно будет сказать, что торговля с нами значительно обогатила Меркантиль, — с кривой усмешкой добавил Аэлло.

— Смею напомнить, Ваше Величество, что наша планета торгует с восемью цивилизациями, — вкрадчиво произнес Панич.

— У меня к вам два вопроса. Сегодня вы узнали, что в Импланде проблемы с водой. Я хочу, чтобы вы передали вашим специалистам заказ на приборы для опреснения океанической воды.

— Готов служить вам, сэр[2].

Голос Аэлло был лишен интонаций и звучал, казалось бы, совершенно незаинтересованно:

— Согласно нашему заказу мы получили от вас немалое количество вооружения.

Панич кивнул и в тот же миг почувствовал себя как-то неуютно.

— Все пункты договора мы выполнили неукоснительно, — добавил он на всякий случай.

— У нас другое мнение, — ответил Аэлло.

Панич был как натянутая струна.