Айзек Азимов - Новые Миры Айзека Азимова. Том 1

Но что удерживает юпитериан на их планете? Два фактора. Первый: сильнейшее тяготение, в два с половиной раза превосходящее земное.

— Страшно подумать, — кивнул Орлофф.

— Что же касается гравитационного потенциала, то тут дело обстоит даже еще хуже: из-за огромного диаметра планеты интенсивность поля тяготения убывает с расстоянием в десять раз медленнее, чем при взлете с Земли. Это труднейшая проблема — но она юпитерианами разрешена.

— А? — Орлофф выпрямился в кресле.

— У них есть атомная энергетика. Тяготение — даже юпитерианское — ничего не значит, коль скоро вам удалось заставить работать на себя энергию ядерного распада.

Орлофф нервным движением раздавил в пепельнице сигарету:

— Но такая мощная атмосфера…

— Да, это их пока удерживает. Они живут на дне воздушного океана глубиной в три тысячи миль, и давление там таково, что водород обретает плотность твердого тела. Он остается газом только потому, что температура на поверхности Юпитера выше критической; но попробуйте вычислить давление, при котором самый легкий газ оказывается всего вдвое легче воды. Вам придется написать цифру с таким количеством нулей, что рука устанет.

Ни один космический корабль, из чего бы ни был сделан его корпус, не выдержит такого давления. Любой земной космолет, если попробует сесть на Юпитере, будет раздавлен, как яичная скорлупа, и любой юпитерианский корабль при попытке покинуть планету лопнет, как мыльный пузырь. Пока это препятствие непреодолимо, но ведь когда-нибудь решение будет найдено — может быть, завтра, или через сто лет, или через тысячу. Мы не знаем, когда это случится; но когда случится, юпитериане свалятся нам на голову. А между тем решение проблемы существует.

— Я не вижу возможности…

— Силовые поля! Мы ведь уже теперь владеем этой технологией.

— Силовые поля! — Орлофф был искренне озадачен. Несколько минут он так и этак вертел в уме этот термин. — Их применяют как защитный экран для кораблей, летающих в поясе астероидов… Но я не вижу, как они могут быть использованы для решения юпитерианской проблемы.

— Обычное силовое поле, — объяснил Бирнем, — представляет собой разреженную энергетическую оболочку, захватывающую пространство вокруг корабля на сотню миль или даже больше. Оно способно остановить метеор, но для молекулы газа столь же проницаемо, как и вакуум. Но что будет, если ту же самую энергетическую оболочку сжать до толщины в десятую долю дюйма? Молекулы будут отскакивать от нее, как шарики для пинг-понга. А если использовать более мощные генераторы и уменьшить толщину энергетической оболочки до одной сотой дюйма, она станет непроницаемой даже для молекул, находящихся под действием невероятного давления юпитерианской атмосферы. Если внутри такой оболочки окажется космический корабль… — он не докончил фразу.

Орлофф побледнел.

— Не хотите же вы сказать, что такое возможно?

— Готов спорить на что угодно, что именно это юпитериане и пытаются сделать. А мы пытаемся сделать это здесь.

Комиссар по делам колоний придвинул свое кресло ближе к Бирнему и сжал его запястье.

— Но разве нельзя использовать против Юпитера атомное оружие? Я имею в виду ковровую бомбардировку. Тяготение и площадь поверхности планеты таковы, что тут уж не промахнешься.

Бирнем слабо улыбнулся:

— Такое мы тоже обдумывали. Но атомные бомбы просто вырвут клочья из атмосферы Юпитера. И даже если бы удалось поразить поверхность планеты, разделите ее площадь на площадь поражения одной бомбой и подсчитайте, сколько лет нам пришлось бы бомбардировать Юпитер со скоростью одна бомба в минуту, чтобы причинить хоть какой-нибудь ущерб. Юпитер большой! Не забывайте об этом!

Сигара Бирнема погасла, но он не стал раскуривать ее снова и продолжал говорить тихим напряженным голосом:

— Нет, мы не можем атаковать юпитериан, пока они на поверхности своей планеты. Придется ждать, когда они ее покинут — а тогда они будут иметь огромное преимущество в численности. Ужасное, невообразимое преимущество… Поэтому нам нужно превосходить их на научном уровне.

— Но, — прервал ганимедца Орлофф, и в голосе его прозвучала смесь любопытства и ужаса, — как можно знать заранее, чем они окажутся вооружены?

— Никак нельзя. Поэтому-то и нужно собрать все, что у нас есть, и надеяться на лучшее. Но об одной вещи мы знаем наверняка. У них будут силовые поля. Иначе им не покинуть поверхности Юпитера. А если силовые поля будут у них, они должны быть и у нас, и как раз эту-то проблему мы и пытаемся решить. Обладание силовыми полями не гарантирует нам победы, но их отсутствие гарантирует поражение. Так что теперь вы знаете, для чего нам нужны деньги. Более того — мы хотим, чтобы Земля тоже взялась за дело. Нужно безотлагательно заняться разработкой новых вооружений и подчинить этому все прочие интересы. Вы понимаете меня?

Орлофф вскочил на ноги:

— Бирнем, я на вашей стороне — на все сто процентов. Вы можете рассчитывать на меня, я сделаю все, что в моих силах, когда вернусь в Вашингтон.

Его искренность не вызывала сомнений. Бирнем схватил протянутую руку и пожал ее. И как раз в этот момент дверь распахнулась и в нее влетел похожий на эльфа человечек.

Вновь прибывший заговорил быстро и отрывисто, обращаясь исключительно к Бирнему.

— Откуда ты взялся? Я пытался связаться с тобой, но твоя секретарша сказала, что ты ушел. А через пять минут после этого ты являешься сюда собственной персоной. Не понимаю. — Доктор Проссер начал лихорадочно рыться в своем столе.

Бирнем ухмыльнулся:

— Если ты переведешь дух, док, то сможешь поздороваться с комиссаром по делам колоний господином Орлоффом.

Доктор Эдвард Проссер повернулся на носке, как танцор, и дважды оглядел землянина с ног до головы.

— Новенький, да? Ну как, получим мы деньги? Пора бы. Мы уже давно работаем на аппаратуре, сметанной на живую нитку. А впрочем, деньги могут и не понадобиться. Там будет видно. — Он снова принялся рыться в столе.

Орлофф несколько растерялся, но Бирнем выразительно подмигнул ему, и землянин принялся рассматривать маленького доктора через свой монокль.

Проссер выхватил из одного из ящиков блокнот в черном кожаном переплете, уселся в вертящееся кресло и повернулся к остальным.

— Рад, что ты пришел, Бирнем, — пробормотал он, листая блокнот. — Хочу тебе кое-что показать. Комиссару Орлоффу тоже, конечно.

— Почему тебя так долго пришлось дожидаться? — требовательно спросил Бирнем. — Где ты был?