Андрей Ливадный - Колония

- Ну, если рассуждать утрированно, да, - согласился Багиров.

- Понятно, - кивнул Курт, отбрасывая окурок. Стены мрачного разлома, образовавшегося после взрывов двадцатилетней давности, действительно иллюстрировали слова пожилого археолога. Прожилки разной толщины и цвета образовывали сложный волнистый узор, покрывающий отвесные склоны. - Давайте, взгляну, что там у вас не ладится? - Штиммель протянул руку за электронным биноклем.

- Да вот никак не могу перенастроить его на проникающее сканирование, ответил Багиров, с облегчением отдавая прибор Курту.

Через минуту он получил его назад.

- Все в порядке. Вы забыли включить ультразвуковой прожектор.

***

- Очень странно... - Иннокентий Осипович опустил бинокль и несколько раз моргнул.

- Что-то увидели? - поинтересовался Курт.

- Взгляните сами, Штиммель, это что-то непонятное.

Взяв прибор, проводник корпорации подошел к самому краю обрыва.

- Куда смотреть? - осведомился он.

- Видите два выступа на противоположных стенах расселины? Они находятся на разной высоте. Над верхним идет непонятное вкрапление, сканер показывает обилие металла, но это не руда, а какой-то сплав. Подле нижней площадки сканер ясно очерчивает полость, похожую на коридор, уходящий в недра скального массива.

Курт коснулся сенсора реактивации, чтобы сбросить показания прибора, и поднял электронный бинокль на уровень глаз.

Действительно, в указанном направлении отвесная стена разлома содержала необычное включение. У него возникло ощущение, что кто-то специально выдолбил длинный желоб глубиной в полтора метра и крепко запрессовал в него потерявшие изначальную форму, хаотично перемешанные обломки. Багиров не ошибся, анализаторы сканера указывали на наличие фрагментов из легированной стали, мелкие кусочки кремния, даже тонкие, будто фольга, прослойки золота, серебра и платины. Настоящая жила, содержащая нехарактерное для самородных конкреций сочетание благородных металлов и легированной стали... Вот только вопрос: почему она имеет всего полтора метра в глубину? Из объяснений Багирова можно было сделать вывод, что это должен быть целый пласт, некий древнейший "культурный слой", уходящий на большую глубину.

Курт повернулся, осматривая противоположную стену разлома. Никакого намека на вторую половину жилы, даже отпечатка нет, зато на двадцать метров ниже в отвесной стене имеется выступающая площадка, за которой ультразвуковое сканирование показывало геометрически правильную полость, на самом деле похожую на искусственно прорубленный тоннель. Между полостью и площадкой оставалась тонкая перемычка, пробить которую не составит никакого труда.

- Действительно странно, - согласился он с мнением Багирова. - Думаю, нам нужно перебраться к этой непонятной жиле, чтобы осмотреть ее поближе и взять образцы... Я верно рассуждаю?

- Несомненно. Мы успеем сделать это до наступления темноты?

- Попробуем. Расселина неширокая, выступов и углублений в избытке, протянем канатные переходы между стенами, у жилы подвесим раскладную клеть, а лагерь устроим на нижней площадке.

- Замечательно, - одобрил его план Багиров. - В таком случае давайте не будем терять времени.

Маскани, прислушивавшийся к разговору, невнятно выругался.

Его абсолютно не интересовали археологические открытия. Ничто, даже мировая слава не могла в данный момент сравниться с болью в стертых ногах и ломотой в пояснице. Хотелось сидеть, не шевелясь, в прохладной тени скал, но Курт с профессором, похоже, решили перебираться через расселину.

"Это на ночь-то глядя..." - мысленно простонал Роберто, с трудом поднимаясь на ноги.

***

В глубине расселины царил плотный сумрак, здесь терялось ощущение времени, и лишь взглянув вверх на тонкую полоску сереющего неба, можно было определить, что наступает вечер.

Курт оказался опытным проводником. В отличие от вечно стонущего Маскани, он терпеливо сносил физические нагрузки и те минимальные лишения, которые приходилось терпеть, учитывая, что в распоряжении небольшой экспедиции находилось самое современное оборудование и средства поддержания жизни.

Он быстро наладил подвесной мост, пристрелив два троса к противоположной стороне расселины. Багиров лишь наблюдал за его действиями, не вмешиваясь с советами, зато, когда выпущенные из специального устройства наконечники глубоко вонзились в камень и настала пора спускаться вниз по туго натянутым канатам, он откровенно удивил Штиммеля, спокойно, даже уверенно продев запястья в крепления скользящей подвески и со сноровкой профессионального альпиниста скользнув в сумрак расселины.

Оказавшись на небольшом каменном козырьке, который выступал из монолита горной породы в двух метрах ниже странной жилы, Иннокентий Осипович быстро закрепил свой страховочный фал, вбив в трещины несколько дополнительных костылей, и, осмотрев в свете фонаря удачно расположенный карниз, просигналил Курту, давая понять, что все в порядке.

Штиммель оставил часть снаряжения наверху, надежно пристроив его на случай непогоды. Пока он занимался распределением имущества и припасов, вниз отправился Маскани, которому узкий двухметровый каменный козырек пришелся совсем не по душе.

- Где мы будем сегодня спать? - ворчливо осведомился он у Багирова.

- Думаю, что ниже, на площадке перед скрытой полостью. Там достаточно места, чтобы раскинуть палатку и разместить оборудование.

Роберто посмотрел вниз, но от комментариев воздержался. По крайней мере, он находил в случившемся одну положительную сторону - внезапная находка прервала изнурительное восхождение.

Пока Маскани размышлял над перспективой близкого отдыха, а Багиров в свете фонаря вожделенно рассматривал расположенную несколькими метрами выше жилу, Штиммель спустил на карниз два объемистых кофра с упакованным оборудованием. Спустя минуту он появился сам, плавно затормозив скольжение, перед тем как коснуться ногами каменной тверди.

Освободившись, он закрепил свою страховку и повернулся к Багирову:

- Удивляюсь вам, Иннокентий Осипович.

- Чем я вас заинтриговал, Курт?

- Своей физической подготовкой. Первое впечатление у меня было, скажем мягко, не ахти какое.

- Внешность обманчива, - уклонился от прямого ответа Багиров.

Однако Курт не дал ему отшутиться.

- И все же? - Он с прищуром посмотрел на пятидесятилетнего археолога. Я видел, как вы манипулировали подвеской. Это похоже на навык профессионала.

- Вас интересует, чем я занимался в жизни? - приняв ироничный тон, переспросил Багиров. - Или вопрос носит сугубо практический характер?