Виктор Зайцев - Прикамская попытка - 3

На сей раз, командовать не пришлось, парни были опытными ветеранами, понимали всю опасность рукопашной схватки и начали стрелять на пределе эффективного огня. Стреляли по очереди, чтобы успевать перезарядить помповые ружья, пока сосед держит залёгших пиратов на земле. Патронов, слава богу, взяли в избытке, лишь бы ружья не подвели. Так часто мы не стреляли даже при испытаниях. Вот, сглазил. Заклинило ружьё у соседа. Я передаю по цепочке команду, стрелять реже, не допускать сильного нагревания стволов. Успеваю пожалеть, что не взяли гранат, передовые пираты уже в тридцати метрах от нашей обороны. Причём, не просто лежат, а ползут не хуже опытных солдат второй мировой войны. Если они подползут близко, свяжут нас рукопашной схваткой, мы пропали. Надо придумать что-то шокирующее, удивить пиратов, иначе нас просто задавят. Вызываю к себе командиров взводов и отделений, быстро объясняю свою идею. Парни согласны и возвращаются на места, передают команду десантникам. Миномёты уже перестали стрелять, опасаясь попасть по своим, наши стрелки тоже замолкли.

Наступила свистящая тишина, прерываемая далёким буханьем фугасных снарядов наших моряков. Надеюсь, у них всё в порядке. Оговорённое время прошло, я встаю и громко командую,

- Отходим! - показывая рукой, направление на город, - Отходим назад, без спешки, ружья на ремень, револьверы обнажить.

Все парни поднялись, и медленно, изредка оглядываясь, пошли в сторону города. Шаг за шагом мы отступали, напряжённо оборачиваясь назад. Ну, когда пираты попадут на уловку? Мы уже отошли на тридцать шагов, ещё десять, ещё пять, неужели, придётся поворачивать, чтобы не оставить засаду на верную гибель? Вот, наконец-то, со стороны пиратов слышен торжествующий рёв. Видимо, японцы поверили в наше отступление, и спешат нас добить, не дать уйти от расправы. Мы проходим ещё пять шагов, но нервы не выдерживают и у нас. Всё, наш взвод стоит лицом к атакующим японцам, с револьверами в руках. Перезаряженные помповики висят за плечами, обжигая стволами спину. Десантники смотрят на толпу набегающих врагов, ожидая моей команды. Пиратов по-прежнему впятеро больше, чем нас, отступающих, но за их спинами уже смыкается кольцо окружения. С ними нас всего вдвое меньше, чем пиратов, попавших в мешок, пора.

- Огонь! - я стреляю в ближайшего японца, до которого не больше десяти метров. Промахнуться на таком расстоянии невозможно, тем более, что пираты бегут плотным строем, как бегуны на старте. Они не догадываются, что для них наступил финиш.

Щёлкают выстрелы из револьверов, почти не слышные на ветру, каждая пуля находит себе жертву. Вот, барабаны наших револьверов опустели и, почти одновременно, мы меняем табельное оружие на помповики. Только сейчас становятся слышны выстрелы позади пиратов, немногие выжившие японцы оборачиваются, чтобы упасть под выстрелами. В плен никто не сдавался, зато шальные револьверные пули ранили сразу пятерых наших ребят, к счастью, уже на излёте, неглубоко. Один взвод я оставляю на случай повторной высадки пиратов, они движутся к берегу моря у входа в бухту, добивая раненых японцев. Дойдут до берега и не допустят высадки повторного десанта. Остальные два взвода бегут на левый фланг, там наши бойцы не смогли уклониться от рукопашной схватки, японцы вошли в прямой контакт. Бежим долго, минут пятнадцать, пот заливает глаза, рубашка прилипла к спине, меня обогнали все парни, всё-таки моложе на двадцать лет.

Они успевают закончить всё с налёта, до моего появления на месте сражения. Увы, двенадцать убитых парней мы находим на земле, ещё столько же ранены, их уже перевязывают товарищи. Десантники, молча, рассматривают погибших товарищей, впервые за пять лет сражений у нас такие потери, да ещё в одном бою. И всё по моей вине, это я не выучил парней отступать, не поставил вовремя караульных у входа в бухту. Успокоился, старый дурак, после расстрела кораблей, а надо было сразу пароходы выдвигать к морю. Правильно говорит Палыч, херовый из меня полководец, лучше буду делом заниматься, производство налаживать. Хватит мне позориться и парней губить, пусть командуют молодые, всё, больше никаких боёв и войн. Хватит мне, как молодому козлику с револьвером бегать, скоро сорок пять лет стукнет, пора остепениться. Неожиданно, моя обида и злость за погибших парней оборачивается против пиратов. Я встаю и громко говорю, вернее, кричу на всё побережье.

- Клянусь, что не оставлю в Японии ни единого пиратского гнезда, ни одного пиратского корабля! И никогда вражеская нога не ступит на землю нашего города Невмянска. Ни один вражеский корабль не сможет приблизиться к нашим берегам. Пока живу, буду делать всё, чтобы наши воины не гибли, а погибали только враги!

Рядом со мной начали вставать десантники, повторяя мои слова об истреблении пиратов. Один за другим, мою клятву повторили все стрелки. С этой минуты судьба Японии окончательно перешла рубеж невозврата к истории нашего мира. Двенадцать погибших вогул и башкир, последние пять лет с гордостью называвших себя русскими, изменили будущее страны Восходящего Солнца сильнее любого землетрясения. Глядя на десантников, я не сомневался, пока они живы, военного флота в Японии не будет. И, скорее всего, его не будет у всех наших врагов, по крайней мере, на Дальнем Востоке.

Результаты этого боя резко изменили наше отношение к горожанам, десантники не забыли стрелу, ранившую их лейтенанта. Тщательные обыски всех портовых складов и строений начались ещё вечером того же дня. А следующие два дня, наши бойцы, при помощи немногочисленных стражников, рискнувших остаться на работе, прошерстили все дома в Невмянске и в ближайших окрестностях города. Вместе с пленными пиратами под арестом оказались до трёх сотен подозрительных мужчин, которых собрали в пустующих складах. Братья Агаевы, ставшие нашими штатными контрразведчиками, с помощью переводчиков принялись сортировать пленных, выявляя настоящих пиратов и бывших дружинников князя. Жители города, потрясённые расправой с флотилией пиратов и пытавшими высадиться войсками японцев, настороженное безразличие к нам, быстро сменили на выражение всяческого повиновения и готовности выполнить любое приказание. После уничтожения на берегах бухты тысячного отряда японцев, никакой речи о возможных погромах в городе или каких-либо преступлениях не шло. Не говоря о попытках сопротивлении или нападении на наших бойцов.

Проверки на складах выявили огромные запасы товаров, от пресловутых дорогостоящих китайских ваз и скульптур из полудрагоценных камней, до тюков с хлопком и слитков меди и олова. Последние находки радовали больше, нежели китайские вазы. На Дальнем Востоке этого добра достаточно, а в Европу наши корабли отправятся не раньше будущего года. Зато медь и олово давали возможность организации местного патронного заводика и консервного цеха, как минимум. Я нашёл время, наконец, осмотреть захваченный княжеский замок, увы, оказавшийся достаточно бедным. Возможно, приближённые князя спрятали ценности, но, вероятнее всего, их действительно не было. Зачем пирату деньги? Кроме огромного количества тканей, в основном, шёлковых, во дворце оказалась целая картинная галерея и десяток сундуков со свитками непонятных текстов. Если это библиотека, то пират оказался просто любителем прекрасного, а не грабителем и убийцей. Впрочем, в этом веке японцы легко совмещают обе ипостаси. Денег же во дворце практически не оказалось, небольшая горстка золотых монет скорее представляла нумизматический интерес.