Ущелье Печального дракона (сборник) - Валерий Никитич Демин
Но вот наступил день, когда пересеклись пути драконов и людей. Огромные, неуклюжие змееящеры, обитатели водной среды, без дополнительных приспособлений оказывались беспомощными на суше. Правда, искусственные антигравитационные крылья позволяли им летать над поверхностью с легкостью мотылька и скоростью самолета. Но ведь был еще холод — смертельное дыхание ледников. Без сложных, громоздких утеплителей кровь мгновенно стыла и наступала мертвая спячка.
Проворные, смышленые люди практически могли жить в любом климате. Шкура, костер, пещера, да кусок вареного мяса — и человеку становился ни по чем самый лютый мороз. Дай такому теплое жилье, запасов на зимовку, минимум знаний и навыков, — и неунывающее теплокровное существо проживет среди льдов хоть до страшного суда. И в многоумном мозгу драконов зародилась блестящая идея: приручить человека и использовать его в борьбе с ледниками.
Нет, это отнюдь не явилось союзом двух великих цивилизаций — молодой и старой. Все выглядело гораздо проще: высокоразвитые змееящеры были вынуждены использовать для собственных нужд более примитивных людей. Так, впоследствии сам человек приручил собаку, кошку, корову. Однако просто забросить кроманьонца из теплых краев в очаг оледенения — проку мало. Нужно было обучить его владеть механизмами, обращаться с техникой, производить трудные расчеты, уметь делать правильные выводы, превращать знания в дело и передавать информацию по сложным каналам связи. Задача не из легких. Попробуйте дать дикарю электронно-вычислительную технику, — вот ситуация, в которой оказались первые люди, призванные служить змееящерам.
Не просто переделать наивно-консервативное сознание первобытного человека. К счастью для людей, разумные драконы были искусными врачевателями, экспериментаторами и учителями. Нашим далеким предкам не слишком долго пришлось пробыть в шкуре подопытного кролика и не довелось испробовать ни обжигающего прикосновения скальпеля, ни мучительных пересадок и удалений.
Две-три дозы направленного облучения — и спустя месяц человек превращался в могучего исполина. Несколько глотков таинственного снадобья, которое воздействовало на память и активность мышления — и человеческий мозг становился способным к впитыванию любого количества информации и мог на основе полученных знаний быстро и плодотворно решить задачу любой сложности. А безболезненно вживленный электрод обеспечивал улавливание сигналов, посланных с какого угодно расстояния.
Небольшие, хорошо подготовленные и обученные отряды людей со всем необходимым снаряжением забрасывались в центры наиболее крупных и опасных ледников. По всей планете развернулось планомерное изучение движения льдов и кропотливая подготовка к смертельной схватке с последней четвертой волной оледенения. Делалась последняя ставка. Цивилизация змееящеров медленно теряла силы. Все ощутимей и заметней становились потери в неравной борьбе с тупой и безжалостной стихией.
Три раза отступали льды, и всякий раз казалось, что они сломлены и отброшены навсегда. Но по прошествии сотен тысячелетий ледник, воскресший и окрепший, возвращался назад. Не хватало ни тепла разогретой Земли, ни энергии Солнца, ни всей мудрости змиев, чтобы воспрепятствовать новому оледенению, которое было связано с циклическими закономерностями, происходившими не на планете, а в глубинах галактики.
Могущество цивилизации мудрых драконов не распространялось столь далеко. Возвращение мертвенного дыхания холодов было неизбежным и непредотвратимым. Змееящеры принуждены были покорно ждать начала космической катастрофы и ожесточенно бороться уже с порожденными следствиями, а не с порождавшими причинами. И чем упорнее разыгрывалась битва, тем невосполнимей становились потери. На сей раз на Земле подготавливалось настоящее светопреставление. Не один, а сразу несколько сот взрывов должны были одновременно всколыхнуть планету и выворотить ее из оси, а испепеляющее пламя, смешанное с водами океанов, — смести с лица Земли белые язвы оледенений.
Змееящеры не желали гибели ни разумного, ни живого. Они известили человечество о грядущей беде. И люди, в чьей памяти не изгладились воспоминания о минувших потопах, обезумев от страха и ужаса, бросились собирать скарб и пожитки. Плачем и стенаниями огласилась земля. Вереницы беженцев — семья за семьей, род за родом, племя за племенем — потянулись в горы. Там, на склонах хребтов, пускали они стада, разбивали бивуаки, и вскоре засветились остроконечные вершины гор от огней ночных костров. А тех, кого не успели предупредить о грозящей смерти, настиг в урочный час яростный вал океана…
Вспыхнуло небо бледно-огненным заревом и занялось сполохами невиданного пожара. Как разбитое зеркало, разлетелся на мелкие куски огромный материк Антарктида[1]. Земля на миг застыла, потом затряслась и вдруг начала уходить из-под ног. Континенты дрогнули, беспомощно зашатались и очумело попятились от разверзнутой бездны океана, который вздыбился до небес тысячеметровыми стенами всплесков. Среди огненных протуберанцев заплясала луна. Все смешалось — вода и суша. Планета, готовая, казалось, вот-вот рассыпаться на части, заметалась с отчаянием смертельно раненого зверя. От полюса к полюсу заходили километровые волны, играючи перекатываясь через материки.
Море горело. Пылающие языки волн бились о подножья вершин — последних островков суши, ставших убежищем для людей. Вода была всюду. С неба хлестал непрерывный бушующий ливень, смывая обессиленных людей в ревущие водяные пропасти. Бездонные водовороты глотали и плавили тысячетонные айсберги. В первозданном хаосе океана метались обезумевшие стада китов, носились бездыханные трупы слонов и мамонтов. Изредка на поверхности мелькала голова израненного дракона, но вопль гибнущих людей гнал назад в пучину творцов ужасной мировой катастрофы.
Джин, вызволенный из бутылки, обрушился на самих заклинателей. Стихия торжествовала. Битва с ледниками была проиграна. Но это было только начало конца. В надежде обмануть смерть змееящеры сделали последнюю ставку на бессмертие. Увы, необратимые законы эволюции оказались еще более жестокими, чем тупая озлобленность ледников. Теперь цивилизации змееящеров угрожала не просто гибель, но и деградация…
Глава V
Вечность — впереди
Это была самая беспокойная ночь в моей жизни. Я метался во сне. В ушах не стихало эхо тысячеголосого стона и скрежета, пробуженное картинами необыкновенного повествования, а перед глазами мелькали черные молнии змееподобных теней. Итак, круг замкнулся. Круг фантастических мыслей, круг невероятных предположений и гипотез, которые до сих пор просто громоздились и обрушивались, как океанские валы — одна неожиданней другой, а теперь предстали в виде законченной и цельной теории.
Какое же головокружительное путешествие довелось совершить мне по таинственным и неведомым тропам истории, пока неудержимое воображение Керна не подвело меня к логически закономерному концу — фантастической, но тем не менее стройной и обоснованной идее об исчезнувшей цивилизации змееящеров.
Все встало на свои места. Трагическое открытие бессмертия принадлежало не древним арийским
