Жюль Габриэль Верн - Трилогия о капитане Немо и «Наутилусе» в одном томе

— Ура! Ура! Еще раз ура! — крикнул Пенкроф.

Толщина стены не превышала трех футов.

Сайрес Смит поглядел в отверстие, пробитое на высоте девяноста футов. Он увидел песчаную полосу берега, островок Спасения, беспредельный простор океана.

Граниту нанесли значительный урон — отверстие вышло довольно широким, в пещеру хлынули потоки света, и перед колонистами открылось величественное зрелище.

В левой стороне пещера была не больше тридцати футов высоты и такой же ширины, а длиной в сто футов; зато правая ее часть была огромна; гранитный свод изгибался там округлым куполом на высоте более чем в девяносто футов. Кое-где в прихотливом беспорядке вздымались гранитные колонны, поддерживавшие свод, словно в главном приделе собора. Этот купол опирался по бокам на массивные столбы, соединенные то каменными полукружиями, то высокими стрельчатыми арками, уходившими вдаль темными пролетами, разубран был множеством выступов, похожих на искусные лепные украшения, и поражал своеобразным и живописным сочетанием черт, характерных для византийского, романского и готического зодчества. Пещера казалась дворцом, воздвигнутым зодчим, меж тем она была творением самой природы, создавшей в недрах гранитного кряжа эту великолепную Альгамбру.

Колонисты замерли от восхищения. Там, где они думали найти тесную пещеру, перед ними возник дивный чертог, и Наб обнажил голову, словно очутился в храме!

Минута молчания сменилась шумными возгласами восторга. Под высоким сводом пронеслись крики «ура» и, отдаваясь гулким эхом, затихли где-то в темных проходах.

— О друзья мои! — воскликнул Сайрес Смит. — Мы впустим свет, много света в недра этого гранитного вала; в левой стороне устроим комнаты, склады, мастерские, а вот в этом великолепном гроте у нас будет рабочий кабинет и музей.

— Как мы назовем эту пещеру? — спросил Герберт.

— Гранитный дворец, — ответил Сайрес Смит, и все встретили это название новыми криками «ура».

Факелы уже догорали и, так как нужно было потратить еще немало времени, чтобы выбраться подземным ходом на плато Кругозора, решили отложить работы по устройству нового жилища до следующего дня.

Перед уходом Сайрес Смит еще раз нагнулся над темным колодцем, отвесно спускавшимся к самому морю. Он внимательно прислушался. Из черной глубины не доносилось ни малейшего звука, даже отдаленного шума волн, — а ведь они должны были иногда плескаться в этом провале. Опять бросили туда горящую смолистую ветку. На мгновение стенки колодца осветились, но, как и в первый раз, ничего подозрительного путники там не увидели. Если какое-нибудь морское чудовище и было застигнуто врасплох нежданным иссяканием подземного потока, оно, вероятно, бежало на дно океана, пробравшись тем самым каналом, по которому изливались в море избыточные воды из озера, пока им не открыли новый сток.

И все же Сайрес Смит долго стоял у провала и, устремив взгляд в его темное жерло, напряженно прислушивался, не произнося ни слова. Моряк подошел к нему и, тронув его за плечо, сказал:

— Мистер Смит…

— Вы что, друг мой? — спросил инженер, словно очнувшись от сна.

— Факелы наши, того и гляди, угаснут.

— В дорогу! — скомандовал Сайрес Смит.

Маленький отряд распростился с пещерой и стал подниматься по темному водостоку к берегам озера. Топ на этот раз замыкал шествие и, как это ни странно, время от времени все еще злобно рычал. Подъем был довольно трудный. Колонисты решили передохнуть и на несколько минут остановились в верхнем гроте, представлявшем собою как бы площадку на середине этой длинной лестницы с гранитными ступенями. Затем все снова принялись карабкаться вверх.

Вскоре на них пахнуло свежим ветерком. На стенках канала уже не блестели капли воды — она испарилась. Побледнел свет горевших факелов. Факел Наба последний раз вспыхнул и угас. Надо было поторапливаться, чтобы не идти в кромешной тьме.

Путники прибавили шагу, и около четырех часов дня, когда потух последний факел, который нес Пенкроф, Сайрес Смит и его товарищи уже выходили из отверстия водостока.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

На следующий день, 22 мая, начались работы по благоустройству нового жилища. Колонистам не терпелось поскорее переселиться из Трущоб, пристанища очень неудобного, в просторное сухое жилище, скрытое в горном кряже, не доступное ни волнам морским, ни ливням небесным. Совсем забросить Трущобы колонисты не собирались. Сайрес Смит предполагал устроить там мастерскую.

Прежде всего Сайрес Смит постарался точно установить, в какую сторону обращен фасад Гранитного дворца. Он поспешил на берег моря, к подножию гранитного вала, и поскольку кирка, оброненная журналистом, несомненно, упала на берег, то достаточно было найти ее, чтобы определить, куда обращено отверстие, проделанное в стене пещеры.

Кирку Гедеон Спилет разыскал без труда — она вонзилась в песок как раз под окном, пробитым приблизительно на высоте в восемьдесят футов от берега. Скалистые голуби уже влетали и вылетали через это оконце, как будто колонисты для них и отыскали Гранитный дворец.

Инженер задумал разделить левую сторону пещеры на несколько комнат и прихожую, пробить для них «по фасаду» пять окон и дверь. Пять окон! Пенкроф был этим очень доволен, но дверь считал бесполезной роскошью, поскольку старый водосток представлял собой устроенную самой природой лестницу, по которой всегда легко будет проходить в Гранитный дворец.

— Друг мой, — заметил Сайрес Смит, — если нам легко будет по этой лестнице войти к себе в дом, то и другие также легко смогут туда попасть. Я, наоборот, собираюсь крепко-накрепко замуровать отверстие водостока и, если понадобится, совсем его скрыть, а для этого возвести плотину и поднять уровень воды в озере.

— А как же мы будем входить? — спросил моряк.

— По наружной лестнице, — ответил Сайрес Смит. — Сделаем веревочную лестницу. Лишь только взберемся, поднимем ее, и тогда уж никому не влезть в наше убежище.

— Да зачем такая осторожность? — удивился Пенкроф. — Звери здесь, кажется, не очень опасные. А туземцев на нашем острове не имеется.

— Вы вполне в этом уверены, Пенкроф? — спросил Сайрес Смит, глядя на него.