Гордон Диксон - Хозяева Эверона

Они уже подошли к домам, но так и не увидели ни одного их обитателя. Когда до ближайшего дома оставалось не более десяти метров, его дверь распахнулась и широкоплечий мужчина спустился по пяти ступенькам на землю.

- Остановитесь, - сказал он. - Нам надо выяснить, кто вы такие, прежде чем пропустить вас.

Его голос был мягким, но низким и глубоким, он резонировал как деревянный музыкальный инструмент, как будто грудная полость этого человека была более объемной, чем у остальных людей. Тон был скорее вежливым, чем угрожающим, но слова подтверждались оружием в руке мужчины. Это был не арбалет, а ручной лазер, несложный военный прибор, который Джефф видел в руках Армейджа, но тем не менее это было оружие, способное разрезать тело человека пополам всего за секунду.

- Поднимите руки, пожалуйста, - сказал мужчина. - Я должен обыскать вас.

Джефф поднял руки и краем глаза заметил, что Джарджи поступила так же. Мужчина с лазером подошел ближе.

Макдермот был чисто выбрит, лицо этого же мужчина, напротив, закрывала густая борода с проседью. Мужчина был высоким, с узкой талией и широкими плечами, его стройность не гармонировла с седой бородой, да и двигался он с легкостью, подобающей человеку вдвое моложе.

Сначала он подошел к Джеффу и, едва касаясь, провел ладонью по его бокам и бедрам. Затем он открыл рюкзак Джеффа и осмотрел его содержимое.

- Чисто, - сказал он и подмигнул Джеффу. - Впрочем, я так и думал.

Он перешел к Джарджи.

Джефф смотрел, как он, отобрав арбалет, обыскивал Джарджи, причем делал это более медленно и тщательно. Наконец он сделал шаг назад, держа в руке небольшую копию такого же лазера, какой был у него.

- Очень мило, сказал он. - Где ты его взяла, Хиллегас?

- Думаете, только вы умеете подкупить городских олухов?

Бородатый кивнул и сунул лазер Джарджи за пояс.

- Я - Билл Эсчак, - представился он, убирая свой собственный лазер в кобуру. - А вы, - он взглянул на Джеффа, - вероятно, Джефф Айрем Робини?

- Да, сэр, - ответил Джефф. - Мой брат, Уильям Робини, как я понимаю, был другом Бью Ле Корбюзье.

- Я вам не сэр и не какой-нибудь горожанин, - резко ответил Билл и повернулся к Джарджи:

- Ты которая из Хиллегасов?

- Джарджи.

- А, номер шесть. - Он кивнул. - Видел тебя когда-то в колыбели.

- Мистер Ле Корбюзье здесь? - спросил Джефф.

- Бью сейчас нет. - Мягкий низкий голос Билла Эсчака завораживал Джеффа. Но мы вас ждали. Я размещу вас в комнатах центрального дома, и Бью поговорит с вами обоими завтра, когда вернется.

Он развернулся и направился к двери, из которой недавно появился.

- Сюда.

Они последовали за ним и оказались в длинном коридоре, похожем на тот, по которому Джеффа и Майки вели на Пятидесятом посту, прежде чем запереть в пустой и темной комнате. Единственным отличием было отсутствие запаха, по крайней мере неприятного. В этом коридоре пахло сосной, кожей и свежеприготовленной пищей.

Коридор заканчивался большой дверью, которая вела в просторную гостиную, заставленную деревянными стульями и диванами, обитыми пестрой тканью.

- Спальни находятся там. - Бил указал на одну из дверей из гостиной. Ванная комната там же. У нас есть электричество и водопровод. Некоторые двери заперты, пусть они такими и останутся. До прихода Бью мы вынуждены будем ограничить вашу свободу этим помещением. Голодны? Обед будет через полчаса.

- Отлично, - машинально произнес Джефф. Он ничего не имел против сушеных продуктов, но постоянное их употребление в течение нескольких дней порядком ему надоело.

- Тогда идите за мной, - сказал Билл.

Он провел их к другой двери. Они прошли через комнату, похожую на библиотеку, в которой стояли стойки для книг, к другой двери, потом оказались в коридоре и наконец - в самой просторной комнате среди всех, которые до этого видели, оказавшейся чем-то вроде комбинации столовой с комнатой отдыха.

Комната действительно была большой. Пятнадцать-двадцать мужчин и около полудюжины женщин явно ждали, пока подадут обед, и ходили по комнате с глиняными кружками, в которых пенилась какая-то коричневая жидкость. Вероятно, решил Джефф, это местный напиток, полученный брожением. Обстановку столовой составляли два длинных стола с дощатыми столешницами на козлах и придвинутыми к ним скамьями. Один из столов был сервирован приборами, но еды на нем не было. За другим столом сидели мужчины и играли в карты или шахматы.

Билл Эсчак провел Джеффа и Джарджи по комнате, познакомил их с присутствующими, но имена произносились с такой скоростью, что Джефф успел запомнить не больше двух-трех. К этому времени на стол подали еду. Билл подвел Джеффа к месту у края стола и сел напротив.

- Мясо, яйца и жареный картофель, - объявил Билл. - Что на это скажете?

- Отлично, - ответил Джефф и почувствовал, как рот наполняется слюной. Он занял место за столом, и через какое-то время мужчина в белом переднике принес обед на тарелках, которые передали всем сидевшим за столом. Джефф получил свою тарелку и набросился на еду.

Он не мог представить себе, что можно испытывать такой голод, но через некоторое время, проглотив кусок мяса, яйца и половину порции жареного картофеля, он немного снизил темп и вдруг увидел, что сидевшие за столом люди, даже Джарджи, не спускают с него глаз.

- Что-нибудь не так, Джефф? - спросил Билл, сидевший напротив. Посмотрев на него, Джефф увидел, как пристально тот смотрит на него своими бледно-голубыми глаза.

- Не так? - переспросил Джефф.

Конечно, что-то было не так. Мясо было мясом, все верно, но оно было мясом вариаформы антилопы, которая питалась травой Эверона. Яйца могли быть куриными, или другими, но тем не менее они были яйцами вариаформ птиц, питавшихся продуктами Эверона. Даже картофель был вариаформой, обязанной своим существованием почве Эверона.

Вся еда, говоря короче, отличалась вкусом, несколько странным для человека, вкусовые рецепторы которого привыкли к земной пище. Нет, так думать не следовало. Вкус не был странным, он просто был другим. В доме Констебля и на космическом корабле он не чувствовал такого вкуса. Таким образом, его и Мартина, когда они остались ночевать в доме Констебля, а также других гостей званого обеда кормили доставленной с Земли, естественно по немыслимым ценам, пищей. Сушеная пища в рюкзаке тоже была изготовлена на Земле, он сам закупал ее за свой счет, не зная, удастся ли приобрести что-нибудь подобное на Эвероне.

Таким образом, он впервые ел по-настоящему эверонскую пищу, и разница во вкусе, по сравнению с земной, была более очевидной, чем он мог себе представить. Причем трудно было подобрать слова, чтобы описать эту разницу, самое близкое, что приходило в голову, это привкус дерева и легкая горечь всех продуктов.