Юрий Антропов - Самосожжение

Очень хорошее правило.

На все случаи жизни.

Первая Леди оглянулась на Физика и, будто не замечая, что тот флиртует с Кинозвездой, с улыбкой спросила у мужа:

— А мы успеем пригнуться?

Она правильно рассчитала: хорошее настроение Президента конечно же связано с каким-то приватным сообщением Физика, а не с голливудскими сплетнями, которые привезла Кинозвезда. И теперь Первая Леди хотела бы знать подробности этого тайного доклада, по домогалась их деликатно.

— Я надеюсь! — Президент улыбнулся и соскочил с коня, как заправский наездник, и помог Первой Леди сойти на землю.

— Новая ракета? — не выдержала она.

— О нет! — Он посмотрел на Физика, который надолго застрял возле Кинозвезды. — Это будет нечто новенькое…

Президент оглядел подстриженную большую лужайку, обнесенную ровным забором в. две толстые жерди, одноэтажный беленый домик с низкой черепичной крышей и большими, почти во всю стену, окнами, перевел взгляд на кустистые холмы вокруг, сиренево-розовые в свете заката.

Нигде ни души.

Не считая Физика и Кинозвезды.

Три черные, с белыми подпалинами, лохматые собаки, молчаливые, ласковые, и караковые лошади как бы являлись частью идиллического пейзажа без людей.

Не считая агентов охраны за кустами.

Райский уголок во вселенной.

Которая там, за холмами, может, давно уже провалилась в тартарары.

Правда, там, в городах, были дети…

Президент вздрогнул.

Он слыл хорошим семьянином, отец четверых детей, которые, как считалось, вышли в люди, и вышли весьма удачно. Кстати, без всякой протекции с его стороны, как любил Президент говорить не только в узком кругу, используя это в качестве едва ли не самого убедительного, наглядного примера исключительных преимуществ образа жизни страны, руководить которой выпала ему честь, ну и так далее. Президент был превосходный оратор, может, не хуже Демосфена, хотя и не имел привычки, сомнительной с точки зрения гигиены, репетировать с камешками во рту.

Впрочем, Президент сейчас думал не о новой своей речи, с которой после уик-энда он выступит, как обычно, перед законодателями. Точнее, сначала выступит перед телезрителями, то есть перед народом, как бы заручившись его поддержкой, а потом уже перед конгрессом, где было немало твердолобых, как говорил Президент, и тоже не только в узком кругу, которые так и норовили сунуть ему палку в колеса, особенно когда речь шла о новом проекте бюджета военного ведомства.

Президент размышлял сейчас не о том, как будет проходить голосование в бюджетной комиссии сената, он думал о своих детях.

Стало быть, как обобщил бы он, окажись перед камерой телевизора, он думал о детях вообще.

Президент очень любил детей и полагал, что достаточно много времени уделяет поискам реальных путей, которые спасли бы детей всего мира от гибели в ядерной войне.

Президент считал себя гуманистом.

Судя по всему, очень большим гуманистом.

И поэтому он пригласил сегодня Физика на этот уик-энд, который прошел просто замечательно.

Физик поведал Президенту об ударной программе создания рентгеновского лазерного оружия космического базирования. Именно так это называлось.

Сто миллиардов долларов.

Стоимость этого «космического пирога», как сострил Президент.

Да уж и в самом деле пирог!

Слоеный.

Система космических зеркал способна сфокусировать лазерный луч на любую цель.

И цели нет.

Она сгорает почти бесшумно.

И никакой радиации!

Можно оплавить самолет или ракетную установку.

Надвое разрезать корабль, подводную лодку.

Чтобы противнику нечем было доставить свои бомбы на эту зеленую лужайку и кусты тамариска.

А Президент нисколько не сомневался, что противник спит и видит, как бы стереть с лица земли эту зеленую лужайку и дивные розово-сиреневые кусты, уютный домик и лошадок, превратить милых, чудных собачек в прах.

— Ты не хочешь мне сказать, что это будет? — напомнила ему о себе Первая Леди. — Или не можешь?

Она была слегка уязвлена.

Президент улыбнулся.

— Ты знаешь, — мягко сказал он жене, — как ни странно, все больше становится тех, кому не по душе мои начинания… Даже его ближайший друг, — Президент кивнул в сторону Физика, — заявил, что лазерное оружие подводит нас к войне в космосе, но не в качестве альтернативы войны на земле, а в качестве прелюдии к войне на земле. Довольно остроумно, ты не находишь?

— Да, пожалуй, — с улыбкой сказала Первая Леди и посмотрела в сторону дома, где появился слуга, выкативший столик с напитками и сандвичами.

А Президент между тем тоже заметил слугу со столиком, сглотнул слюну и продолжил свою прерванную мысль.

Они, сказал себе Президент, имея в виду своих идеологических противников, спят и видят, как бы сжить со света и этого слугу в белом пиджаке. Такой славный слуга… Хотя и негр. Преданно служит семье Президента вот уже тридцать лет.

— Уже нынче, — сказал Президент, — будут заключены контракты на производство компонентов лазерной системы космического базирования…

— Ах вот оно что! — просияла Первая Леди. Она сделала вид, будто понимала суть не хуже самого Физика, не говоря уже о Президенте. — А мы успеем пригнуться? — вдруг пошутила она, и это было так неожиданно, что Президент сначала не нашелся что сказать, но потом все же справился с собой и улыбнулся.

— Я надеюсь, дорогая, — сказал он, — что пригнуться мы успеем…

Они стояли возле жердей, повернувшись к закату, и смотрели, как Физик и Кинозвезда подходят к ним, держа лошадей под уздцы.

Они улыбались.

Уик-энд удался на славу.

Все было замечательно.

Алина долго рассматривала великолепные цветные фотографии.

Копирайт. Рон Масарос.

Она как бы давала Гею возможность прийти в себя.

Если бы те, в первых, во вторых, в третьих… в десятых рядах, будто не замечая его смущения, заглянули себе в душу, чтобы увидеть великолепные цветные фотографии своих дел земных, копирайт, чужая душа — потемки, вот где был бы конфуз-то, но почти никто из них не сделал этого!

Впрочем, какая-то молодая женщина бросилась к нему навстречу утром следующего дня со словами благодарности, признательности… чего еще?

Кажется, она была вполне искренней, но что ей мешало проявить эту искренность там, в зале?

— Мир сошел с ума, — наконец тихо сказала Алина.

— С ума сошли не все, — возразил Гей твердо.

Возможно, именно в этот же уик-энд, по-нашему называемый выходным, Бээн, как обычно, проводил планерку на строительстве птичника в Смородинке.