Александр Студитский - Сокровище Черного моря

- "...Как необходимое условие для участия в мировой торговле, золото продолжает сохранять значение основы мировой экономики. Хаос и разорение миру принесет с собой ликвидация золотого обращения, к которому призывают малые страны, лишившиеся золотого запаса после мировых катастроф 1914-1918 и 1939-1945 годов. Вместе с тем нельзя не отметить, что эти катастрофы в самом деле привели к огромному скоплению золота в немногих странах, которые, опираясь на свой золотой запас, монополизируют мировую торговлю и ставят в невыносимое положение экономику пострадавших держав. Пора принять меры и договориться на специально созванных международных конференциях о справедливом и равномерном перераспределении золота. Иначе всей нашей цивилизации грозит неслыханное потрясение!..".

Петров пожал плечами и протянул журнал Колосову.

- Ну, что же. Песни эти нам давней знакомы...

Колосов поднял руку, как бы останавливая его:

- Вы посмотрите, что это за журнал.

Петров взглянул на обложку и прочел под красочным рисунком:

- "Лондон-ньюс".

- А вот вам американская газета. Читайте - я обвел красным карандашом то, что вам может быть интересно.

- "Сенатор Белл выступил с заявлением, в котором призывал конгресс воздержаться от поддержки и финансирования больших научно-исследовательских работ, имеющих целью изыскать дешевые источники золота и, следовательно, в корне меняющие значение золота как мерила национального богатства. "Пять миллиардов тонн золота из воды океана, сказал сенатор Белл, - не нужны Америке, обладающей почти всем мировым запасом драгоценных металлов". В случае несогласия конгресса с заявлением Белла последний предлагает строжайше засекретить производимые работы, чтобы монополизировать их результаты в интересах дальнейшего процветания Америки".

- Понятно?-спросил Колосов.

- Да, кое-что понятно, - растерянно ответил Петров.

- Ну, то-то же, - оказал Колосов. - У вас вопросов ко мне нет?

Вопросов у Петрова было очень много, но он не решился cпрашивать.

Вернувшись в лабораторию, Аркадий долго думал о разговоре с Колосовым. Он только теперь понял, какое серьезное и важное задание получилав прошлом году группа профессора Смолина. Ему даже показалось, что он до сих пор беззаботно относился к овоим исследованиям. Правда, он не щадил себя в этой работе, отдавая ей силы, но общественного, государственного значения своей работы он не оценил.

И все же разговор с Колосовым не подвинул его ни на шаг в размышлениях о причине неудач в работе. Сомнения продолжали мучить Петрова. Они усугублялись еще тем, что попытки воспроизвести открытие Крушинского не удавались. Каждое утро, спустившись в аквариальную, Аркадий бросался к. сосудам с поставленными в предшествующие дни культурами и с азартом принимался за просмотр. Но дни шли за днями - и ничего не получалось.

- Какой там к черту "противник"! - бормотал Аркадий, расхаживая по лаборатории, после очередного просмотра. - Не "противник", а собственная неумелость - вот причина!

Глава 22

НОВЫЕ ПЛАНЫ

Смолин крепко упирался своими длинными ногами в среднюю банку[Банка в лодке сиденье для гребца.], откидываясь при каждом взмахе весел далеко назад. Шлюпка легко скользила по синей воде, перерезая гребни волн. По своей ширине лодка была рассчитана на греблю вдвоем. Но длинные руки Евгения Николаевича позволяли ему справляться одному с двумя тяжелыми веслами. Ольга держала рулевое весло, правя вдоль берега.

День был ясный и теплый. Чайки кричали над их головами, то взмывая высоко в воздух, то припадая к воде и неторопливо взлетая с зазевавшейся рыбешкой в клюве.

- Сюда? - спросила Ольга, кивая головой на узкое горло губы - метрах в ста впереди.

Смолин оглянулся через плечо.

- Сюда. - Он глубоко вздохнул, расправил плечи и снова навалился на весла.

Ольга повернулась, посмотрела на поселок, оставшийся далеко позади. У крутого берега отчетливо вырисовывалось на темном фоне скал светлое здание биологической станции. А дальше в голубой дымке чуть виднелись маленькие домики, и поблескивал искрами стеклянный шар на вышке управления порта.

- Километра два? - опросила Ольга, отводя движением плеча прядь волос, упорно сдуваемую ветром на лицо.

- Около того. Держите ближе к берегу - там меньше волн.

Вода за кормой под рулем забурлила. Ольга правила прямо в устье бухты. Прилив помогал гребцу.

- Который час? - забеспокоился Смолин. Ольга посмотрела на часы.

- Без десяти двенадцать.

- Ну, поспели как раз, - сказал с удовлетворением Смолин. - Туда еще часа полтора ходу. Держите посредине, а то скоро будет относить отливом.

Лодка вошла в залив. Темные скалы, покрытые сединой осевшей соли, расступились метров на тридцать, открывая вход в бухту, длинным рукавом уходящую в материк. Спокойная, светлая вода залива чуть-чуть колыхалась от нежного дыхания ветра. Солнце светило Ольге прямо в лицо. Она втащила рулевое весло в лодку и низко наклонилась над водой.

- Как стекло! - восторженно закричала она. - Видно насквозь - до дна. Морение ежи лежат - ну, прямо как мостовая.

- Это одни панцыри, - заметил Смолин.

- А литотамнии [Литотамния - водоросль из группы багряных, накапливает известь.]?

- Ну, эти живые.

- Удивительное растение, - сказала Ольга, поднимая со дна шлюпни корявую, сильно разветвленную, совершенно твердую, как камень, ветку. - Я никогда не поверила бы, что оно живое.

- Да. Оно скорее похоже на скелет, на остов организма... А тем не менее это живая ткань. До таких пределов доходит концентрация кальция. Эта водоросль накапливает известь, как моллюск. Но не на поверхности тела и не особыми железами, а во всех своих тканях.

- Это багрянка?

- Да. Из той же группы, что и наша золотоносная водоросль. Потому-то и заманчиво вывести из них золотоносную расу.

- Но ведь сегодня вы хотели посмотреть только бурые водоросли?

- Да. Главным образом характер их распределения по литорали. Вы понимаете, что для промышленного использования пригодны только формы большой продуктивности. На Черном море нас вполне устраивала филлофора. Среди здешних багрянок таких форм нет или они трудно доступны. А вот бурые водоросли - фукусы, ламинарии - представлены здесь продуктивными видами. Смолин окинул взглядом весь берег. - Вы себе представьте такой залив, заселенный золотоносной расой водоросли... Здесь на прибрежных скалах их тысячи тонн...

Ритмично работали весла. Смолин сбросил пиджак, засучил рукава. На лбу у него выступили капли пота. Шлюпка неслась, разрезая прозрачное зеркало бухты.

- Ну, начинается отлив, - предупредила Ольга, бросив взгляд на берег.