Айзек Азимов - Основание и Земля

– А что еще мы можем сделать? Правительство заставляли быть преданным вассалом Императора, как сейчас заставляют быть верным Основанию. Более того, мы осознаем наше подчиненное положение и это усиливает веру в великие, таинственные дни прошлого.

– Итак, что же делать Компореллону? Он никогда не мог открыто выступить против Империи в прошлом, и не сможет выступить против Основания сейчас. Поэтому народ его находит выход в нападках и ненависти к нам, поскольку мы не верим легендам и смеемся над суевериями.

– И тем не менее, нам не грозят большие грубости и гонения. Мы контролируем технологию и заполняем факультеты Университета. Некоторые из нас, особенно откровенные, имеют трудности с открытым ведением занятий. К таким отношусь, например, я, хотя у меня есть студенты, и мы встречаемся вне кампуса. Если бы нас действительно отстранили от общественной жизни, технология захирела бы, а Университет утратил авторитет. Человеческая глупость настолько сильна, что перспектива интеллектуального самоубийства не могла бы остановить их от удовлетворения своей ненависти, но нас поддерживает Основание. Поэтому нас постоянно бранят, над нами насмехаются и нас осуждают, но никогда не трогают.

– И именно эта оппозиция удерживает вас от рассказа нам о Земле? – спросил Тревиз. – Вы боитесь, что несмотря ни на что, ненависть к вам может приобрести безобразные формы, если вы зайдете слишком далеко.

Дениадор покачал головой.

– Нет. Положение Земли неизвестно. Я ничего не скрываю от вас из страха или по какой-либо другой причине.

– Но, послушайте, – настойчиво продолжал Тревиз. – В этом секторе Галактики есть ограниченное число планет, которые обладают физическими характеристиками, определяющими пригодность к заселению; почти все они необитаемы и, следовательно, хорошо известны вам. Разве трудно было изучить сектор в поисках планеты, которая была бы обитаема, не будь у нее радиоактивности? Кроме того, у нее должен иметься огромный спутник. По радиоактивности и спутнику Земля узнается безошибочно и не может быть пропущена даже при небрежных поисках. Это потребует времени, но это должна быть единственная трудность.

– С точки зрения Скептиков, – сказал Дениадор, – и радиоактивность, и огромный спутник Земли – просто легенды. Искать их все равно, что искать птичье молоко и кроличьи перья.

– Возможно, но это не должно останавливать Компореллон от попыток таких поисков. Если бы удалось найти радиоактивный мир подходящих размеров для заселения и с огромным спутником, появилась бы возможность проверить ваши легенды.

Дениадор рассмеялся.

– Возможно, Компореллон не начал поисков по этой самой причине. Если бы мы ошиблись, или если бы нашли Землю, явно отличающуюся от легенд, все пришлось бы менять. Легенды были бы уничтожены. Компореллон не может рисковать этим.

Тревиз помолчал, затем продолжал, очень серьезно:

– Кроме того, даже если не принимать во внимание эти две особенности – радиоактивность и спутник-гигант – должна существовать и третья, о которой не упоминают легенды. На Земле должна быть невероятно разнообразная процветающая жизнь, или остатки ее, или же, наконец, ископаемые отпечатки живых существ.

– Советник, – сказал Дениадор, – хотя Компореллон не отправлял исследовательских партий на поиски Земли, мы имели возможность путешествовать в космосе, и время от времени получали сообщения с кораблей, которые по той или иной причине сбивались с намеченного курса. Вам, вероятно, известно, что Прыжки не всегда точны. Так вот, в этих сообщениях не упоминалось ни одной планеты со свойствами, отвечающими легендарной Земле, или планеты, на которой бурлила бы жизнь. Кроме того, ни один корабль не будет садиться на планету, которая выглядит необитаемой, чтобы поискать там ископаемые останки. Таким образом, поскольку за тысячи лет не было подобного сообщения, я готов поверить, что найти Землю невозможно, потому что ей негде быть.

– Но ГДЕ-ТО она должна быть! – раздраженно сказал Тревиз. – Где-то должна быть планета, на которой развивалось человечество и все прочие формы жизни, сопутствующие ему. Если Земли нет в этом секторе Галактики, она должна быть в другом.

– Возможно, – хладнокровно ответил Дениадор, – но за все это время ее нигде не нашли.

– Люди просто не искали ее.

– Что ж, по-видимому, вы правы. Я желаю вам счастья, но ставить на вас не стал бы.

– А не было ли попыток определить возможное положение Земли иным способом, нежели прямыми поисками?

– Были, – сказало два голоса одновременно. Дениадор – обладатель одного из них, обратился к Пилорату: – Вы думаете о проекте Яриффа?

– Да, – сказал Пилорат.

– Тогда объясните это Советнику. Думаю, он охотнее поверит вам, чем мне.

– Видите ли, Голан, – начал Пилорат, – в последние дни Империи было время, когда Поиски Истоков, как это называли, были популярным времяпровождением, возможно, ради бегства от неприятностей окружающей действительности. Как вы знаете, в это время Империя распадалась.

– Ливийскому историку Яриффу пришло в голову, что где бы ни располагалась планета происхождения, она должна была колонизировать сначала более близкие к ней миры. Другими словами, чем дальше мир от начальной точки, тем позже он может быть колонизирован.

Теперь представьте, что некто записывает даты колонизации всех обитаемых миров Галактики и строит поверхности, соединяющие планеты с одинаковым возрастом. Так, будет поверхность, проходящая через все планеты десятитысячного возраста, другая – через имеющие возраст двенадцать тысяч лет, третья – через пятнадцатитысячелетние… Теоретически каждая такая поверхность будет грубо сферической, а все они примерно концентрическими. Самая старшая должна образовывать сферу меньшего диаметра, чем более молодые, а если определить их центры, они должны прийтись на относительно небольшой объем пространства, в котором должна находиться планета происхождения – Земля.

Лицо Пилората выражало нетерпение, когда он изображал ладонями сферические поверхности.

– Вы понимаете мою мысль, Голан?

Тревиз кивнул.

– Да. Но я думаю, это не сработает.

– Теоретически должно было, старина. Единственным осложнением было то, что время возникновения колоний было, как правило, неточным. Каждый мир в той или иной степени преувеличивал свой возраст, и было нелегко определить цифру, не зависящую от легенд.

– Углерод-14 в древних деревянных балках, – вставила Блисс.

– Конечно, дорогая, – согласился Пилорат, – но для этого требовалось сотрудничество с каждым миром, а это было невозможно. Никто не хотел, чтобы его преувеличения возраста были установлены, и Империя не смогла отбросить возражения местных властей по такому маловажному вопросу. У нее были другие дела.