Письма Филиппа - Павел Юрьевич Фёдоров
– А дальше, ну познакомились, так, и как дальше?
– А дальше, на следующий день с самого утра всё думал о Наталии, позвонил соседке, спросил телефон, позвонил и пригласил на свидание.
– Вдруг, так сразу? А почему именно её, женщин же вокруг много, что в ней такого вдруг для тебя открылось?
– Вот здесь-то самое главное, именно это что…. Я сейчас тебе скажу такую вещь, это банальность, ну не важно: если женщина просто хочет прожить свою жизнь, как ни будь, то она не слушает мужчину; если женщина хочет быть несчастной в жизни, то она слушает, но не слышит мужчину; если женщина же хочет быть счастливой в жизни, то она слушает и слышит мужчину.
– И наоборот – если мужчина хочет быть счастливым в жизни он слушает женщину и слышит её? Ну да, в этом что-то есть.
– Я понял, что я люблю её, люблю бесконечно…, это произошло как-то очень остро, вроде привычно всё, но вот это острое ощущение не размытой границы, за которой находится другой мир, просто полоснул с такой силой. Мы уже встречались несколько месяцев, не очень часто, но всё-таки, так ничего особенного, гуляли, ездили вместе на выходные за город, я ей цветы дарил. Она в тот вечер работала, и мы не встретились, я вышел просто пройтись, ну и шёл мимо концертного зала. Вдруг смотрю на афише: концерт старинной музыки, а ансамбль, так у меня даже дух захватило, неужели я могу их живьём услышать и концерт всего один вот сейчас прямо начнётся, такая удача… – Александр замолчал, весь уйдя в воспоминания.
– И что…, и всё, а дальше?
– Со мной в тот момент что-то произошло, необъяснимое, я не смог пойти…, не смог, я просто, можно сказать, отчаянно почувствовал, как она мне нужна, я хотел ей всё подарить, отдать всё самое лучшее – ей, и этот концерт, и эту музыку, всю красоту, всю радость, что я люблю, ценю, чем дорожу и всё только для неё…, ну как я буду один слушать, а её нет, я не мог, я больше всего хотел в тот момент ей подарить эту музыку, а одному мне не надо…, я её люблю….
– И ты ей сделал предложение, да?
– Нет, что ты. Я с ней расстался.
– То есть как расстался, ты что?
– Да, так получилось, что расстался. Мы сидели на скамейке в парке и неожиданно к ней подскочили две её давнишние подруги, ну тут шум, смех…. Наталия извинилась, сказала, что они немножко поговорят, давно не виделись…. Я немного отсел в сторону чтобы не мешать, а они там что-то о своём. Я не подслушивал и даже не прислушивался, и всё равно услышал…, они её расспрашивали, что мол у вас серьёзно или как…, а Наталия вдруг возьми и скажи – нет, так просто, ничего такого…. Я тогда не придал этому значения, а только потом…. Помнишь, тогда я должен был на операцию ложиться….
– Да, помню…
– Но ей ничего не сказал, а, якобы, в командировку уезжаю. После операции лежу в больнице, мысли всякие, и вот тогда я вдруг вспомнил её слова, что не серьёзно это всё, так просто. И когда я выписался, то решил, что больше не буду ей звонить и встречаться, не нужен я ей. Неделя прошла после больницы, мама меня и спрашивает: а что у нас с Наталией, почему мы вдруг не встречаемся, не звоним больше друг другу? Я ей прямо так и сказал, что – да не нужен я ей. И часа не прошло мама приходит и говорит, мол я позвонила, Наталия расплакалась, позвони, объяснитесь, может что-то не так поняли… Я позвонил, хотел сказать, что у нас с ней не получится ничего и, наверное, это правильно, так лучше, ну и всё такое.
– А что услышал?
– Очень просто: ты же сказал, что уехал в командировку, вот я тебе и жду.
– И всё?!
– Всё. Только я услышал, что меня ждут, любят и бесконечно доверяют. И вот тогда я сделал ей предложение.
– Здорово…, а как же её слова, что это не серьёзно, – Кира всё также сидела на краю дивана, о чём-то размышляя и задумчиво смотрела на Александра.
– Я её потом тоже спрашивал об этом, на самом деле, конечно всё не так. Те девицы уже успели к тому времени и замуж по выходить и развестись, вот она им и сказала, что нет, так как вы мне это не нужно, это не серьёзно всё. У тебя что кто-то есть, встретила своего мужчину?
– Да, если бы, сам тогда сказал, что мне не дано…
– Я такого не говорил, я сказал, что трудно, но возможно.
– Как будто это меняет что ни будь. Значит надо не только слушать, но обязательно слышать, а как, что слышать?
– У мужчины, причём абсолютно у всех мужчин, есть одна особенность.
– Какая, это интересно…
– Если женщина его не слышит, она ему не нужна. Совсем. Ты можешь с ним прожить всю жизнь, но если ты его не слышишь, то ты просто никто для него.
– Хочешь сказать – мёртвая душа…?
– Да, мёртвая душа.
– А если мужчина не слышит женщины, тогда как?
– Никак, это здесь не работает….
– Почему так?
– Мужчина в самой своей сути творец, но творец без творения существовать не может, для кого, кому, зачем его творение? Ему самому? Нет, если он не может, то что задумал воплотить в жизнь, зачем ему вообще тогда жизнь? Потому он уходит… куда, как – неважно, это у каждого по-разному, но уходит навсегда. Ну он ушёл, а пустоты как ты понимаешь не может быть, потому она заполнена аморфной массой.
– Я уже слышала эту теорию, и как ни странно она относилась именно ко мне, вот так.
– То есть, тебе уже это известно. Хорошо, тогда ты понимаешь, что не женщина как таковая является этой самой массой, а природа таким образом нас спасает, от нас самих же. Она оставляет для творца всё, чтобы он мог возродиться и творил. Но если он не придёт, тогда всё.
– Александр, у меня есть один знакомый, мы с ним раньше работали вместе, так вот у него тоже есть определённые идеи, он, как и ты тоже занимается теорией государства…, поговори с ним.
– Конечно приходите, в любое время.
– Ну тогда я пошла, а то мне сегодня ещё вечером на концерт, хоть я и «идеальна», но всё равно надо привести себя в порядок. До встречи.
