Джон Браннер - Рождённый под властью Марса

— Согласно Хаскеру, — сказала она скрипучим голосом, который действовал на нервы примерно как несмазанная дверь, — вы должны отодвинуть себя назад по крайней мере на тысячу витков спирали Величайшей Игры.

— Что? — я был потрясен, но все-таки решил, что ее помощь лучше, чем ничего, и отважился спросить: — Слушайте, где находится демонстрационный зал, в котором выступает профессор Тодер?

— О, после ваших слов, я не могу позволить вам пойти туда, — ответила она, сумрачно качая головой, так, что я даже испугался за целостность ее прически. — Вы говорили, что удача сопутствует вам? Никто не должен даже думать так. Пожалуйста, уйдите отсюда, пока ваша аура не нарушила гармонию в колледже.

Она надвигалась на меня, размахивая обеими руками, как будто прогоняла прочь какое-то маленькое животное.

— Где демонстрационный зал? — повторил я.

— Прочь! Прочь! Кто позволил вам войти сюда? Мы тщательно охраняем своих учеников, поэтому у нас существует всеобщая гармония, не имеющая аналога в Галактике. Войти сюда с вашим образом мыслей — все равно что… бросить лопату песка в воду!

— Получили ли вы что-нибудь от лекций Тодера?

— Что? Господи, нет. Он учит только студентов, а не персонал.

— Верно. Тодер быстро бы остановил ваш словесный поток. Но поскольку его нет здесь, мне придется поступить иначе, — я помахал своим кулаком перед ее носом. — Скажете мне, где найти его, или от вашей прически ничего не останется.

— Помогите! — взвизгнула она тонким голосом и моляще взглянула на Иету.

Иета сложила руки на красивой груди и с презрением глядела вниз с высоты своего марсианского роста. Она сказала:

— Что изменится, если мы найдем его старым хорошим способом проб и ошибок, а?

Умная девушка, подумал я. Женщина с замысловатой прической издала вздох смирения, и я подумал, что она готова уступить, но в этот момент мягко прозвучал гонг, и шум резко усилился: окончились занятия.

— Профессор Тодер сейчас пройдет по этому коридору, — выпалила она. И когда он будет здесь, я поделюсь с ним кое-какими мыслями.

— Право, вы бы сберегли их для себя, — сказала Иета с великолепной оскорбляющей любезностью.

Поднявшись на носки и глядя поверх голов студентов, снующих по коридорам во всех направлениях, я отыскивал глазами Тодера. Да, он был здесь, утомленный и удрученный.

В это мгновение он увидел меня. Я глубоко вздохнул. Ему это не понравилось, но я мог сберечь время, поставив его перед свершившимся фактом, это вернее, чем убеждать его согласиться с моим планом и отказаться от своего.

— Тодер! — закричал я, чтобы слышали все. — Ваш правнук здесь! Это установлено точно — он у него!

У него был оторопелый вид. Страх и тревога промелькнули по его лицу. Затем он атакующе пошел на меня, велев студентам освободить путь, схватил мои руки и неистовым шепотом спросил то же, что и Лугас: не сошел ли я с ума?

— Нет, — сказал я. — Куда мы можем пойти поговорить спокойно?

20

Пока я заделывал трещины в первоначальных предположениях Тодера, толпа студентов, слышавших, что я кричал в зале, почти рассосалась. Они передадут мои слова студентам Тодера, которые будут чрезвычайно удивлены, узнав, что он имеет родственников. А для того, кто не знал его, это будет необычным случаем, слегка нарушившим размеренную жизнь колледжа: какой-то помешанный марсианин пришел в колледж и кричал в коридоре что-то о правнуке профессора Тодера…

Тодер, старый опытный человек, быстро взял себя в руки и слушал. Мое объяснение, однако, продолжалось недолго. Он так быстро понял суть дела, что я был застигнут врасплох и сбился.

— Позволь мне доказать, что я все хорошо понял, — остановил он меня. — Ты говоришь, что необходимость соблюдать секретность и детально разрабатывать прикрытия отпала в тот момент, когда мы удачно привезли ребенка на Марс. Мы, согласно твоим словам, должны взять лучшее и от медведиан, и от центавриан, громко рекламируя то, что мы делаем.

Пущенная в обращение версия содержит три поверхностно-убедительных довода. Первое: то, что ты, мой бывший ученик, космический инженер, вернулся, чтобы попытаться предупредить удачный ход медведиан. Второе: то, что такой удачный ход существовал — корабль Лугаса, скорее, выполнял поручение медведиан, нежели шпионской сети Старой Системы (об этом свидетельствуют факты, которые обнаружили центавриане при осмотре корабля), сообщение Лугаса центаврианским властям о двух медведианских агентах было прикрытием, убеждающим в лояльности. И третье: то, что я отрекся от своей внучки Силены. — Его глаза были наполнены большой печалью, но это не отразилось на его голосе. — Ты рассчитываешь на общественное признание этой истории с тремя социологическими допущениями. Как человек, симпатизирующий медведианам, ты думаешь, они обрадуются возможности выйти из этого сложного положения. Было бы ударом по промедведианским чувствам, если бы все узнали, что медведиане планировали похищение ребенка. С другой стороны, следует уверить центавриан в том, что их шпионаж был блестящим, раз они получили полную информацию о ребенке. Ты надеешься, если об истории узнают все, центавриане будут игнорировать ребенка. Потому что для них будет ударом известие о связи предполагаемого Тирана с э… широко известной куртизанкой. В ослепительном блеске такой гласности и, кроме того, в свете скандала, который вызовет поведение Хоуска, они будут вынуждены смириться со сложившейся ситуацией и оставить попытки выследить ребенка. Тиран Базиль не пожелает демонстрировать чрезмерный интерес к незаконнорожденному внуку из-за опасения, что это может быть интерпретировано как признание его в качестве своего преемника. Кроме того, согласно центаврианским обычаям они будут считать совершенно логичным, что я, как взбешенный прадедушка, принял меры к сохранению своего потомка и потребовал вернуть ребенка, чтобы его жизнь была бы морально более порядочной.

До сих пор он анализировал только отвлеченные абстрактные проблемы.

— Последним обстоятельством, на котором основаны твои предположения, является неожиданная реакция Иеты на упоминание имени Силены, — его глаза быстро скользнули на Иету; она сидела неподвижно, как камень. — Ты абсолютно прав, Рэй. Наше общество на Марсе пуританское. Никто не думает об этом термине как о достойном похвалы. Хотя в некотором смысле это так. Наши предки хотели развить здесь суровую, независимую культуру как противоположность земной распущенности. Только люди с пуританским образом мыслей заселяли эту планету. Мы были застигнуты врасплох происшедшим, потому что наше планируемое предназначение устарело при межзвездных перелетах. Но это не перечеркивает то, что лежит в основе строгости. Позволив выдать себя за рассерженного прадедушку, я восстановлю каждого гордого марсианина против медведиан, центавриан и землян одновременно. Они должны знать, что ребенок с марсианской наследственностью был затребован на планету его предков!