Дж. Макинтош - Шесть ворот на свободу

– Кто вы? – спросила она.

Кажется, он попал в очень сложное положение. В Стрэнде 7 невозможно было оказаться безработным, это было известно каждому. Даже он сам это понимал – в мире, подобном Крэсте, где еда стоила гораздо дороже многого другого, никому не было позволено бездельничать. Именно поэтому все куда-то спешили – вы должны работать, чтобы оправдать свое содержание здесь – и никто не должен ни на секунду усомниться в том, что вы приносите пользу.

– Послушайте, – умоляюще произнес Рекс, – я готов сказать и сделать все, что угодно, только бы убраться отсюда. Вы не знаете, как мне это сделать?

– Что вам известно про птиц? – осторожно спросила девушка.

Рекс знал, что это ловушка. Все равно как спросить у человека, утверждающего, что он только что вернулся из Меркурия, так ли хорошо, как и раньше, там освещены улицы. Он не мог угадать ответ. Он должен был знать его.

– Про каких птиц? – спросил он, и ничуть не удивился, когда по глазам девушки понял, что это один из многих неверных ответов.

Она потянулась к кнопке на столе.

Рекс в единую долю секунды перепрыгнул через стол и схватил девушку за запястье. В конторе не видно было других служащих, но раз эта девушка сидела тут за своим столом, наверняка к ней время от времени кто-нибудь обращался за консультацией.

Другой рукой Рекс прикрыл девушке рот, и она пыталась укусить его, или, хотя бы, закричать. К счастью, девушка оказалась хрупкой и слабой, как ребенок.

Рекс протащил ее через дверь, расположенную позади стола, а потом по коридору и, наконец, втянул девушку в первую попавшуюся дверь. Ему повезло: это оказался туалет с душем и без окон.

Здесь она неожиданно прекратила сопротивляться.

– Вы Двадцатник, – проговорила она.

Рекс не отпустил ее, он просто изменил тактику. Не думая об этом специально, они с Региной не поднимали глаз. Они не хотели, чтобы в них узнали Двадцатников, хотя и не понимали, что их может выдать. Но в пылу сражения с девушкой, которая о чем-то догадалась, интересно, о чем, подумал Рекс, он не сумел скрыть своей принадлежности к клану, о котором ничего не знал. Теперь же, когда это произошло, он хотел получить у девушки информацию о Двадцатниках, несмотря на то, что всего две минуты назад его интересовала только Крэста. А несколько секунд назад он был бы счастлив, если бы мог не сомневаться, что они с Региной благополучно отсюда выберутся.

– Ну и что? – спросил он.

– Зачем же вы меня держите в таком случае?

Рекс отпустил девушку. Двадцатникам не было нужды прибегать к насилию.

– Кто такой Двадцатник? – спросил он.

Девушка изумленно уставилась на Рекса.

– Расскажи мне, – потребовал он, чувствуя, что девушка не может ему не подчиниться.

– Вы должны знать, – сказала девушка, на которую манера Рекса, казалось не произвела никакого видимого впечатления.

– Расскажи мне все, что ты знаешь о Двадцатниках.

Хороший вопрос. Он был ей понятен.

– Ну… во-первых, вы особенные, я хотела сказать, доминирующая личность. В вас вливается девятнадцать людей.

– Вливается?

– Это самоубийство. Только вместо того, чтобы навсегда покончить счеты с жизнью, они сливаются с Доминирующей личностью, и таким образом получается Двадцатник. Всем известно, что от них ничего не остается. Никаких воспоминаний, лишь разнообразные умения, таланты и способности. Впрочем, кое-кто верит, что сохраняется что-то от души. Самое лучшее, что есть в каждой их этих девятнадцати личностей. Они совершают самоубийство, но их души обретают новое тело, да и умирают ведь они не совсем.

– А что получается в результате?

– Двадцатники. Они уравновешенны. Никогда не совершают самоубийств. По крайней мере, никто не знает, чтобы это случалось. В них нет зла.

– Или в ней?

– Женщины Двадцатники? Их очень мало. И вовсе не потому, что небольшое число женщин совершает самоубийства, просто среди женщин очень мало Доминирующих Личностей. Ну что, я сдала экзамен? Чего вы хотите на самом деле?

– Мне нужна была только информация.

– Не обо мне естественно. – Девушка с сомнением посмотрела на Рекса. – Я же никто. И ничего плохого не сделала.

– Меня интересует Крэста.

– Вы прибыли на последнем корабле?

– Нет.

– Вы прибыли сюда, как птицы, – кивнув, сказала девушка. Наконец-то Рекс понял.

– Здесь неожиданно стали появляться птицы, не так ли? И вы хотите, чтобы их было больше?

– Мы мечтаем о миллионах птиц, – воскликнула девушка.

– А это возможно?

– Что с ними происходит? Они не умирают?

– Большинство умирает. Но некоторым удается остаться в живых. Вы же знаете про птиц, ведь правда? Откуда они прилетают?

Рекс знал, откуда на Крэсту прилетали птицы. На территории возле Ворот со стороны Чистилища было множество птиц. Сознательно или по глупости многие из них залетали в Ворота. Тут Секция К совершила ошибку. Рекс был уверен в том, что жители Крэсты не должны были ничего знать о существовании скрытого передатчика материи в их мире, и, конечно же, появление птиц могло выдать его местонахождение неподалеку от Стрэнда 7. То, что некоторые птицы были мертвыми, не имело серьезного значения.

– Больше птицы не будут сюда прилетать, – сказал Рекс.

По щекам девушки потекли слезы. Она плакала молча, просто слезы, будто по собственной воле, бежали из ее глаз.

– Значит это просто была ошибка, – прошептала она. – А мы-то думали… кое-кто думал… что кто-то пытается нам помочь. Или что где-то в этом мире, в каком-то неизвестном месте, есть жизнь.

– Боюсь, – тихо проговорил Рекс, которому было ужасно жалко девушку, – что было непростительной ошибкой позволять птицам прилетать сюда. Это повредит…

– Крэста должна погибнуть?

– Дело не в этом… Поверь мне, если живые существа прибудут на Крэсту… из другого мира от этого ничего не изменится. Потому что это очень маленький мир.

– Иногда, даже от самого малого бывает польза.

Рекс покачал головой. На самом деле, главная причина, о которой он не мог ей сказать, заключалась в том, что если из Чистилища в Крэсту будут продолжать попадать живые существа, то рано или поздно крэстийцы обнаружат Ворота.

Удивительно, что они еще этого не сделали.

– Я свяжу тебя и засуну в рот кляп, – сказал Рекс.

– В этом нет никакой необходимости, – пожав плечами ответила девушка. – Вы же Двадцатник. Разве я могу вам противиться?

Это означало, что либо Двадцатники обладали гипнотическим даром, либо Двадцатникам надо было беспрекословно подчиняться, вне зависимости от того, откуда они появились.

– Я не могу рисковать, – сказал он. – Мне очень жаль.