Александр Абердин - Война Космического Ганфайтера

— Командир, короче! — Воскликнул майор Клавис — Если ты считаешь, что мои парни дадут слабину, так можешь не волноваться по этому поводу. Первого же, у кого дрогнет рука, я сам отправлю в долгий полёт среди звёзд с дырой в голове. Уж если что и будет мне теперь долго сниться, так это отрубленные головы тех космолётчиков, которые отдали свои жизни не на поле боя, а на плахе, под топором палача. — Оглядев своих подчинённых, он спросил строгим голосом — Все со мной согласны?

— Да, командир. — Единодушно ответили майору парни из третьей манипулы военной полиции линкора «Оффенсио», а один из них добавил — Ну, а если кому-то противно отправлять этих тварей в ад, тот может пойти в сортир и прострелить себе башку, чтобы ты потом не напрягался, Альбус.

— Ну, тогда по машинам, парни. — Уже весёлым голосом сказал Николай — Через два с половиной часа мы их нагоним.

Уже выходя из кубрика, майор Клавис сказал Николаю:

— А с этой молитвой вы здорово придумали. Может быть в своей второй жизни они станут нормальными людьми.

Глава 7. След «Грязного крейсера»

Полтора десятка посудин мятежников бросились от Анакаста врассыпную и преследовать их означало только одно, — дать Ахмаду Рушди смыться и залечь где-то на дно, после чего ждать очередного кровавого преступления. С мятежниками, а точнее с космическими пиратами, долгое время копившими силы для захвата Анакаста, можно было разобраться и позднее, а вот Ахмада нельзя было упускать ни в коем случае. К тому же все пять крейсеров шли довольно плотной группой, построившись в пространстве таким образом, чтобы вести скоординированный заградительный огонь при движении в режиме гипердрайва по преследующим их кораблям, но «Очко» уже обогнало их и хотя ушло далеко в сторону, находилось в более выгодном положении. Перед началом боя Николай наполнил всем о важности операции, затем помолчал минуту и строгим голосом приказал:

— Чип, сними с борта своей молнии компьютер и займи моё место в пилотском кресле «Очка». — Тот, понимая всю важность предстоящего боя, возражать не стал и побежал выполнять приказ командира, а тот добавил — Канонирами на молнии Чипа со мной пойдут Кинг-Конг и Гамлет. Парни, огонь будете открывать только по моему приказу. — Через минуту вернулся улыбающийся Чип и Николай стал давать ему вводную — «Очко» должно лететь параллельным курсом на удалении и ни в коем случае не вступать в бой раньше времени. Чип, ты сыграешь в этом бою роль засадного полка и полезешь в драку только тогда, когда мы поставим крейсеры на прикол. Молния Гринписа останется с тобой, но и после того, как мы остановим крейсера, гладиус должен был держаться подальше от места боя на тот случай, если шахиды решат взорвать у себя на борту термоядерные заряды. Этого от них можно запросто ожидать, на то они и шахиды. Теперь о главном, парни. Хотя у каждого будет своя цель, мы должны работать по крейсерам синхронно, в этом, как мне кажется, залог нашего успеха. По машинам, мужики, за работу! Дадим небесам копоти!

Все абордажные тройки сорвались с места и бегом бросились по узкому коридору каждая к своей молнии. Первая тройка добежала до круглого люка, открывшегося в полу, и Николай не мешкая ни секунды, просто спрыгнул вниз, прижимая к себе свой компьютер с Тиу внутри, который он уже вынул из транспортного контейнера. Кинг-Конг и Гамлет последовали за ним, ужами соскользнув по трёхметровой длины трубе в спасательную капсулу-кабину. Как только их пилот вложил компьютер в гнездо, продолговатая овальная спасательная капсула, на пол которой они легли, стала быстро преображаться. Из пола приподнялись три кресла-ложа, одно пилотское впереди и два канонирских позади, а компьютер подал членам экипажа тэу-шлемы. Пара минут и всех троих серебряная молния практически врастила в себя и Николай вылетел через стартовую шахту в открытый космос.

По каждому крейсеру, имевшему в длину полтора километра, должна была работать всего одна серебряная молния. При этом никто из бойцов не считал своего командира идиотом. Скорее наоборот, каждый прекрасно понимал, что только так они и могли добиться успеха в этом бою, ведь им было очень важно взять кого-либо из приближенных Ахмада, а если повезёт, то и его самого, в плен, чтобы вытрясти из него всю правду о его таинственных покровителях, без которых он никогда не смог бы провести такой теракт. Николай вылетел с борта «Очка» полностью уверенный в том, что уж что-что, а на прикол они флагманский крейсер точно поставят. О дальнейшем он предпочитал не думать, всё равно это было совершенно бессмысленное занятие, ведь одному только Богу было известно, что взбредёт в голову этим кровавым ублюдкам. Быстро рассыпавшись в космическом пространстве, крохотные, неказистые на вид серебристые кораблики, ощетинившиеся круглыми, толстыми трубами турбин, шевеля, словно усиками, стволами импульсных пушек, помчались вперёд. Николай скомандовал:

— Включаем систему помех и сближаемся с крейсерами. Выбирайте себе цель, парни. Мой центральный, флагман.

Николай хорошо понимал, что их кажущаяся ничтожность, а также спесивость Ахмада, обязательно сыграют ему на руку, но больше всего он надеялся на то, что у него не найдётся пилотов-техноэмпи, способных управлять мечами. Вот это действительно было бы очень плохо. Крейсеры не смогут гоняться за ними, зато для мечей эта задача была вполне по плечу. Всё же невольно гадая о том, что преподнесёт им враг, Николай мчался к выбранной им цели, крейсеру «Республика», на котором засел Ахмад Рушди, который летел по центру построения.

Шахиды прошляпили атаку серебряных молний и дали им возможность без каких-либо хлопот выйти на исходную позицию. Серебряные молнии летели прямо перед крейсерами плавно замедляя ход, чтобы сблизиться с крейсерами и по ним так до сих пор никто не открыл огня. Похоже, что шахиды, дежурившие у экранов сканеров, их действительно просто не увидели или приняли пять крохотных пятнышек за помехи, за что немедленно и поплатились. Окончательно убедившись в том, что на них не обращают внимания, Николай отдал следующий приказ:

— Есть работа для канониров. Парни, влепите по несколько дюжин плазменных зарядов в носовую и кормовую ракетные башни, а заодно в самые большие башенные импульсные орудия.

Те немедленно выполнили его приказ и на гипердрайве выстрелами из не таких уж и мощных импульсных пушек все цели тотчас, как корова языком слизнула. При этом полыхнуло так, словно по крейсерам отработали ракеты с ядерными боеголовками. Для Ахмада и его шахидов это был, несомненно, самый неприятные момент в жизни. Хотя с крейсеров были сбиты плазменными шарами только их надстройки, в которые космолётчики заглядывали не чаще, чем того требовалось согласно регламента технического обслуживания и жертв в принципе не должно было быть, динамический удар имел такую силу, что потряс их самым основательным образом и заставил крейсеры содрогнуться от носа до кормы, нарушив при этом работу ходовых турбин. Из-за этого все пять крейсеров моментально вывалились в досветовой режим движения и сделано это было вовсе не по воле пилотов.