Александр Плонский - Алгоритм невозможного (По ту сторону Вселенной - 2)

- Вот-вот! Мы дали им себя закабалить! - вставил Корби. - А я ведь предупреждал: интеллект-автоматы низведут нас до животного состояния! Они шпионят за нами, в их власти наше здоровье и сама жизнь!

- Интеллект-автоматы заботятся о нашем благополучии, возразила Орена. - А вы вместо благодарности...

- О какой благодарности ты говоришь? - раздраженно перебил ее Фан-Орт. - За что мы должны их благодарить? За деловые игры, которые не имеют отношения к настоящему делу? Или за то, что все наше существование - нелепая игра? Мы ищем, чем бы полезным заняться, и не находим. Но упрямо притворяемся друг перед другом, что нашли, и делаем бесполезное. Нас готовили к опасностям, неожиданностям, подвигам. А чем занимаемся мы?

Поднял тонкую руку Эрро.

- От кого же зависит, как мы проводим время? От нас самих! Мне, например, не приходится притворяться. Я работаю и счастлив своей работой. Вы бы знали, какие обобщения удалось сделать!

- Бросьте, Эрро! Кому нужны ваши обобщения? - не скрывая враждебности, процедил Фан-Орт. - Работа ради работы и все впустую!

- Почему впустую? Для будущего человечества...

- Человечества? Ха-ха!

- Надоели сказки, - язвительно хмыкнул Корби.

- Дайте же договорить... - запротестовал Эрро, но его слабый голосок потонул в шуме.

Конференц-зал, бывший Мемориальный отсек, был сооружен с размахом. Когда-то он полнился людьми. Сейчас же большинство мест пустовало.

Говорить громко не было надобности: смонтированная еще при Лооре и усовершенствованная интеллект-автоматами информационно-акустическая система доносила до слуха каждого из присутствующих в зале самый тихий шепот с любого места. В спинки кресел были встроены видеоэкраны, позволявшие видеть лицо говорящего крупным планом.

Но сейчас своды конференц-зала резонировали от крика, а на экранах беспорядочно мелькали разгоряченные лица. Всем не терпелось высказаться. В слитном гуле голосов прорезались отдельные фразы:

- Почему мы должны подчиняться замыслам гемян, которые были такими же людьми, как и мы?

- Мы тоже имеем право на счастье!

- Должны же учитываться наши интересы!

- Сколько можно терпеть?

- Долой засилье автоматов!

Фан-Орт властно взмахнул рукой, и шум утих.

- Нас принесли в жертву амбициям! - воскликнул он.

- Что ты, Фан, - склонилась к нему сидевшая рядом Орена. Ведь мы выполняем волю твоего отца!

- Говори громче, пусть слышат все! Признаю, в авантюру втравил нас профессор Орт, мой отец. Но так ли он представлял себе нашу эпопею? Нет! Однако допустил просчет. Ему надо было предвидеть, что пресловутый коллективный разум гемян исиспользует его замысел в своих целях. Судите сами. Мы миновали восемь звездных систем. Всякий раз интеллект-автоматы выводили сфероид на внешнюю орбиту, и мы месяцами болтались вокруг светила. Зачем? Да затем, чтобы, так ничего и не разузнав, отправиться в дальнейший, столь же бесплодный, поиск.

Фан-Орт перевел дыхание. Воспользовавшись паузой, Эрро заспорил:

- Это вынужденная мера. Интеллект-автоматы не имеют права ошибаться. А чтобы исключить ошибку, надо получить максимум информации...

- На это могут уйти столетия! - не дал ему договорить Фан-Орт. - Интеллект-автоматам спешить некуда, у них в запасе вечность.

- До сих пор мы честно выполняли свой долг! - увещевал Эр-ро. - Не будем же противопоставлять наши интересы интересам человечества!

- А мы и есть человечество! - выкрикнул Виль.

- Неправда, мы лишь крупинка человечества.

- Ничего подобного! - поддержал Виля Корби. - Гемяне остались на Геме. Здесь мы, и только мы. Эмбрионов в миллионы раз больше, это верно. Однако они не люди, и станут ли ими - еще вопрос!

- Но согласно программе...

- Нечего молиться на программу, - оборвал астрофизика Фан-Орт. - Она составлена людьми, которые не умнее, не образованнее, не мужественнее нас!

- Эти люди обладали коллективным разумом! - напомнил Эрро.

- А что такое коллективный разум? Всех под один уровень, и умников и глупцов. Среднее арифметическое! Торжество посредственности!

- Но это же чушь! - возмутился Эрро.

- Вы-то почем знаете? - глумливо спросил Фан-Орт.

Или сами... плод коллективного творчества? Ну-ну... есть на что полюбоваться!

Раздался смех. Эрро привстал, беспомощно огляделся, ища сочувствия, но увидев, что большинство против него, молча опустился на место.

Когда смех отзвучал, послышался звонкий голос:

- Простите нас, Эрро. То, что сказал Фан-Орт, недостойно порядочного человека. Надеюсь, он извинится перед вами.

И, гордо неся все еще прекрасную головку, Орена покинула конференц-зал.

Конечно же, Фан-Орт и не подумал извиниться перед Эрро. Понимал, что из тактических соображений надо это сделать, но не мог переломить характер. Поступок Орены он воспринял как предательство, удар в спину. Впрочем, она давно симпатизирует Эрро. Может быть, больше чем симпатизирует?

Их отношения давно утратили пылкость. Оба все еще считали, что любят друг друга, но сама любовь стала чем-то обыденным, пресным, не способным ни вдохновлять, ни вызывать восторг. Но еще могла причинять обиды...

"Никогда не прощу ей этого!" - мысленно твердил Фан-Орт, сознавая, однако, что Орена не только не попросит прощения, но и не сразу простит его самого.

Погруженный в мрачные раздумья, он ступил через порог своего жилища и замер: в кресле у окна, выходящего в цветущий псевдосад, сидел мужчина.

Это был профессор Орт.

8. Прощание

Кей прощался со сфероидом. Прощался с Космополисом. Прощался со старой Базой...

Память вернула его на годы. Он снова человек во плоти, он молод, он космокурьер. Только что возвратился с окраинной станции, идет, тяжело ступая, пошатываясь от усталости. Навстречу стайка девушек в скафандрах. Они почтительно прижимаются к стенам промежуточного отсека, уступая дорогу. И только одна девушка не спешит посторониться. Сквозь стекло шлема виден насмешливый взгляд дерзких зеленоватых глаз, совсем еще детские припухлые губы вызывающе улыбаются.

Он прошел мимо, едва не задев ее плечом. И вдруг так захотелось обернуться...

Потом они встретились на празднике совершеннолетия. Его охватило непривычное смущение, он с трудом выдавливал: "да", "нет", "нормально"...

Она спросила с той же вызывающей улыбкой:

- А если я захочу... очень сильно захочу быть с вами там, в космосе?

Кей растерялся и промолчал.

А когда через несколько лет главный диспетчер Базы Горн предложил взять ее, успевшую стать к тому времени врачом, в опаснейший полет на Гему, Кей сопротивлялся, сколько мог. Потому что нет ничего тяжелее, чем вести за собой на верную смерть любимую.