О. Палёк - Комитет Правды

– Ладно, не горячись, друг. – Николай дружески похлопал по плечу Мирзаева. – Посмотри, какие у меня патроны, непростые, может, сговоримся… – с этими словами он передал ему пачку патронов.

Дальше полковник действовал максимально быстро. Пока его «пассажир» распечатывал пачку патронов, еще раз как бы хлопнул его по плечу. Но в этот раз в его руке был шприц-тюбик с большой дозой парализатора. Удачно. Противник даже не дернулся, просто застыл на сиденье. «Спокойно заводим мотор… Главное, чтобы подельники ничего не заподозрили. Теперь газ до упора, сбрасываем сцепление, «прыгаем» с места. И тут же на вторую передачу – мотор форсированный, разгоняется мгновенно. Что тут говорили про «метр не проедешь»? Не будут же стрелять посреди белого дня! Вот это да – будут!» Сзади раздался выстрел, еще и еще. Одна пуля пробила заднее стекло, но, к счастью, Николай уже был далеко.

«Теперь надо остановиться. Скорей инъекцию прозерина, а то задохнется парень, а он нужен живым. Но, чтобы не дергался, вколем дозу депрессанта. Ну вот, теперь привяжем к сиденью – мирный такой пассажир, пристегнутый, никаких подозрений у ГАИ не будет».

Михаил спокойно доехал до дома, поставил машину в гараж, выгрузил «пассажира». Одел на него наручники, ноги завязал буксировочным тросом и прикрепил к полу. Затем подцепил наручники лебедкой и поднял тело к потолку. Поднялся в дом, принес и прикрепил манжету измерения давления/пульса, датчик температуры и дыхания. Мирзаев еще не пришел в себя. «Что ж, есть время обдумать дальнейшие действия. Судя по повадкам этих «бойцов», он на верном пути. Кстати…»

Полковник прошел к себе, включил компьютер и задал вопрос на сайте «правды» «Где сейчас находится Мирзаев?» и довольно скоро получил в ответ… свой адрес. С одной стороны, это обнадеживало: тот, кого он привез, в самом деле, Мирзаев. С другой стороны, пугало: ведь не он один читает ответы. Теперь, когда он перешел к действиям, нужно ускоряться. Михаил набрал номер на мобильнике:

– Александр, привет! Мой заказ готов? Да, фторсульфоновая кислота и фторид сурьмы. Ага, занялся вот органическим синтезом на старости лет… Не затруднит «газель» оставить с ключами? Перегружать лень. Утром верну.

Михаил отсоединился, сходил в лабораторию, взял с собой кучу растворов, шприцев и спустился в гараж.

«Боец» уже пришел в себя и медленно вращал мутными глазами, видимо, пытаясь понять, куда он попал. Михаил посмотрел на него, проверил датчики, сделал укол и вернулся к столу, где он разложил шприцы.

– Ну что же, Мирзаев, или как тебя там. Я вколол амфетамин. Скоро тебе станет хорошо. Не для кайфа… Знаешь, стимуляторы повышают уровень боли. Внимательно посмотри на это фото. – Михаил поднял на уровень лица Мирзаева фотографию сына. – Я Михаил, отец убитого тобой Николая. Ты называешь мне заказчика и все, что о нем знаешь…

– Аллах… – с трудом прошептал Мирзаев.

– …акбар, я в курсе. Что ж… Вот тут, – Михаил показал на три шприца слева от себя, – «техасский коктейль». Знаешь такой? А профессиональные убийцы знают. Объясняю. Три безболезненных укола, несколько минут – и встретишься со своим Аллахом, который тебе, как воину газавата, давно приготовил рай. Не скажешь – все равно умрешь, но очень и очень болезненно. Вот тут, – Николай указал на три шприца справа от себя, – кофеин, сульфозин и кое-какая адская смесь из моего старого военного опыта. Знаешь, я ведь с отличием окончил боевые курсы дознания. Теория, правда, но вот и попрактикуюсь. Итак, что выбираешь?

В ответ Мирзаев произнес длинную фразу на родном языке. Михаил не понял ни слова, но смысл был понятен без перевода. Вздохнул: надежда на скорое завершение исчезла. Он проверил крепления, датчики жизнедеятельности и взял шприцы справа от себя. После инъекций любое движение будет причинять врагу мучительную боль. А двигаться он будет очень много. А еще человек может умереть от этой пытки. Делая уколы, он фактически обрекает своего врага на очень мучительную смерть. Еще было не поздно остановиться. Михаил стиснул зубы и сосредоточился на мертвом лице сына. Эта мразь, не колеблясь, хладнокровно всадила три пули в грудь самого родного ему человека. Можно сказать, в его грудь. Он на войне, перед ним враг, и нужно действовать без сомнения. Обратной дороги уже нет.

Быстро, боясь передумать, Михаил сделал три укола. Почти сразу лицо врага перекосила гримаса боли, а тело свело в конвульсиях. Полковник сосредоточил внимание на датчиках. «М-да, похоже, сердце у этого парня ни к черту. Как бы не умер прежде времени». Несколько минут тело Мирзаева колотило так, что казалось, сейчас он выскочит из своих суставов. Михаил не выдержал вида пытки и ушел в дом.

Когда он вернулся минут через десять, Мирзаев выгнулся в неестественной позе и стих. Михаил обеспокоено проверил датчики и быстро сделал еще один укол. Враг очнулся и посмотрел на Михаила:

– Барон… достанет тебя! Он заказал мне твоего сына и тебя… разорвет на куски.

– Кто такой Барон? Где его можно найти?! Отвечай!

Но тот больше ничего не ответил, еще раз дернулся и затих. Даже без датчиков было видно, что убийца его сына умер. Но Михаил не почувствовал удовлетворения. Казалось, он потерял в себе что-то. Теперь его душе не будет покоя. Правда далась ему дорогой ценой…

Полковник поднялся в дом, прошел в комнату сына. Он не был здесь с самого убийства. Посмотрел в зеркало на стене: седовласый мужчина лет на пятьдесят с лишним, подтянут, спортивен. Лицо, правда, осунувшееся. Подлинный самурайский меч на стене, рядом нунчаки и сюрикены – сын увлекался восточными единоборствами. Боксерские перчатки на столе, в шкафу награды за соревнования. Все покрыто пылью… С раннего детства он внушал сыну, что только сила и мужество делает мужчину мужчиной. Никаких слез, никакой пощады врагу. И вот, он сам только что убил своего врага, и ничего, кроме боли, не чувствовал. Но дело не окончено. Правда выяснена еще не вся…

В дом позвонили. Он спустился, посмотрел в глазок – курьер привез заказ от Александра. Расписался в накладной, взял ключи от машины. Подогнал фургончик к гаражу, открыл заднюю дверь. Раздвинул бутыли и коробки в кузове. Отвязал труп Мирзаева, замотал в тряпки и погрузил в машину. Туда же кинул рулон тефлоновой пленки, резиновый фартук, перчатки, противогаз, несколько жердей со двора.

Когда он выехал, было уже темно. Глухой неосвещенной дорогой Николай спустился к заброшенному вагоноремонтному заводу. Въехал на территорию прямо сквозь гнилой забор, остановился, вышел, нашел в глубине подходящую яму. Подогнал машину, осветил ее фарами. Постелил несколько слоев пленки, одел защитное снаряжение. Не утруждая себя откручиванием пробок, просто ставил бутыли на край ямы и монтировкой разбивал горлышко. Вылив кислоту, бросал бутыль туда же. Высыпал из ящика реактив. Помешал раствор палкой – та обуглилась. Вытащил труп, столкнул в яму. Месиво забурлило, повалил ядовитый дым. По уму надо было расчленить труп, но на это рука Михаила не поднималась. Кинул туда же защитное снаряжение, перекрыл яму жердями, закрыл пленкой, присыпал землей.