Роза Сергазиева - Дубль-человечество

Лапушка – наконец, с его плеч свалилась тяжесть, успокоенный, утер пот со лба и благодарственно потряс руку Агафонову.

Что касается материала для читателей журнала, и тут Никита продемонстрировал высший пилотаж. Финал истории про похищение ответсекретаря и «красной папки», снабженный «пляжными» фотографиями, занял два разворота. Якобы одна малоизвестная певичка Л. возмечтала выйти замуж за успешного бизнесмена Ф. То, что владелец нефтяных вышек женат, актриску не останавливало. Девица привлекла в помощь пиар-агентство, зная, что лихие ребята в зависимости от желания заказчика способны любого человека как вознести до небес, так и утопить в море людского презрения. Рекламщики разработали операцию по дискредитации супруги бизнесмена. Слепили на компьютере фотографии мадам Ф. якобы с её любовниками, упаковали в красную папку, указав на обложке имя Перегудова (именно ответсекретарь в журнале занимается подбором иллюстраций). Сопроводительного текста минимум – лишь подпись под снимками, мол, центральная фигура на каждом кадре – жена бизнесмена Ф. Папку оставили на входе в редакцию журнала «ТриС». Издание, падкое до скандалов и сплетен, компромат непременно опубликует. В неверность супруги поверят читатели, в том числе и муж. Развод неминуем. Перегудов забрал папку, хватило одного взгляда, чтобы заметить следы фотошопа. Ответсекретарь бросил подделку на стол, но, уходя, сгребая бумаги в рюкзак, незаметно подхватил и папку. А в это время за певичкой велась активная слежка. Служба собственной безопасности, призванная ограждать бизнесмена от приставаний нежелательных личностей, давно приметила наглую особу. «Наружка», используя спецтехнику, прослушивала разговоры, которые вела девица в пиар-агентстве, зафиксировала доставку курьером подозрительной красной папки. Ночью службисты проникли в кабинет ответсекретаря, но документов не обнаружили. Тогда решились перехватить Илью по дороге на работу – парень как раз закидывал на заднее сидение машины злополучную папку – и доставить прямо к боссу. Чтобы тот из первых рук выяснил, что именно известно Перегудову. Однако на тот момент владелец нефтяных вышек отдыхал на Сейшелах. Поэтому Илью, периодически вкалывая снотворное-успокоительное, переправили в другое полушарие. Общение завершилось к обоюдному удовлетворению. Перегудов заверил, что издание никогда липовый компромат не печатает. Бизнесмен счастлив, его жена счастлива, разлучница осталась с носом. В благодарность за честность и принципиальность бизнесмен разрешил опубликовать историю, лишь одно условие: не указывать настоящего имени участников. Что редакция и сделала.

Серия материалов про «красную папку» читателям понравилась. По крайне мере, подписку на ближайшее полугодие вытащили. Как сообщил сияющий Олег Зуев, тираж, конечно, не вырос, но хотя бы не упал. И это достижение.

По стеклу застучали капли летнего ливня, Илья откинулся на спинку кресла и достал из кармана смартфон. С недавних пор он носил в кармане сразу два телефона. Один свой, второй – принадлежавший Тае. Причем второй аппарат не забывал подзаряжать, чтобы иметь возможность пролистать хранящиеся в электронной памяти фотографии. Перегудов втайне надеялся, что в один прекрасный момент сможет вернуть смартфон хозяйке. Недаром говорят, что на расстоянии многое кажется другим. С Таей они провели вместе лишь неделю, большую часть которой либо ругались, либо, разозлившись, дулись друг на друга. Но пустые, бессмысленные словесные перепалки (сразу и не вспомнишь, из-за чего они возникали) давно отошли на дальний план, зато перед глазами Ильи часто всплывал тот короткий диалог, который случился между ними однажды вечером. Когда девушка неожиданно раскрылась с совершенно иной стороны. И теперь Илья понимал, что именно такая – ранимая, неуверенная в себе – Тая и есть настоящая. А споры, противоречия – своеобразный защитный барьер, который она воздвигала, чтобы скрыть собственные слабости. Доказательством служили изображения Таи (мягкая, едва заметное движение губ, улыбка на лице!), сохраненные в смартфоне. Илья, как человек, имеющий дело с иллюстрациями, обратил внимание, что снимки, сделанные фотоаппаратом и телефоном отличаются друг от друга. Перед профессиональным объективом человек привык позировать, потому что фотографии издавна считаются неким артефактом, который неоднократно предстоит рассматривать в красивом альбоме не только самим героям, но и родственникам, друзьям, в перспективе – потомкам. А снимки, сделанные телефоном, воспринимаются как не существенное, сиюминутное, несерьезное. Поэтому люди выглядят на них гораздо естественнее. Как в жизни…

– Илюююшенька, – пропела Еленочка Андреевна, заглядывая в закуток к Перегудову; Илья поспешно выключил смартфон, – у меня идет текст про ресторанные десерты. Я тааак старалась, столько материала собрала, в одну колонку ну никааак не вмещается. Дай хотя бы две.

– Хитрая ты женщина, – прогрохотал голос Родиона Пухова: его голова выросла рядом, – сама ведь придумала рубрику: «Кулинарная колонка». Кто мешал назвать «Кулинарное биеннале», например, или «Кулинарная трилогия». Так что сокращай, голубушка, не капризничай.

Еленочка Андреевна, тяжко вздохнув, нырнула обратно за перегородку.

– Илья, – сбавив громкость, перешел на тихий шепот политобозреватель, – у меня мысль летит, не остановить. Тема важная, сам знаешь, депутатская недвижимость. Народ обожает считать деньги в чужом кармане. Будь другом, не ставь внизу рекламу, дай места побольше.

– Там и нет рекламы, – Илья сверился с планом номера. – Блок светской хроники.

– Перенеси Эстелку в другое место, – заговорщически подмигнул Пухов, – или вообще один раз пропусти, никто переживать не станет.

– Я вам пропущу, – тут же влетела в закуток ответсекретаря Эстела Индиго (она же Ольга Кругликова), – и не мечтайте. Столько ночей моталась по клубам, выдула не один литр мерзкого коктейльного пойла, искала, к чему бы прицепиться, пока не напала на скандал, который затеяли две звездульки.

– Подумаешь – светские львицы поцапались, – фыркнул Родион, – да они постоянно подобное устраивают, у них хобби такое, чтобы корреспонденты набежали, фотокамерами защелкали. Тусовщицы привыкли лицом работать, иначе поклонники забудут. Нечего идти у звезд на поводу, в каждом номере рассказывая про их ночные попойки. Ну, или… хотя бы ужмись. Тогда встанешь со своей хроникой на соседнюю полосу рядом с обзором театральных премьер. Разделите по-братски: тебе полторы колонки и Гостевой полторы. Лариске по-хорошему и этого многовато. Сколько можно рецензировать «Чайку»?! В пьесе за сто лет ни единого слова не поменялось.