Аврам Дэвидсон - Рорк !

- Мы пришли с миром, - сказала Норна. Ее голос дрожал, сердце сжималось от страха перед рорками и роркменами - она боялась их больше, чем рипов. Но продолжала: - Вы видите, у нас нет оружия...

Она сказала то, что хотел сказать Ран. Наступило молчание.

Это был тот самый отряд, рорки и люди, который гневно прогнал их, отказавшись их выслушать. Они следовали за людьми, чтобы убедиться в их уходе, решив уничтожить их, если они до захода солнца не успеют подняться на Ласт Ридж. И теперь поняли, что Ран и Норна действительно рисковали своими жизнями... и, вероятно, не заманивали их в другую ловушку.

- Это не ловушка. - Ран вновь обрел способность говорить. - Это совершили не мы. Попробуем еще раз, и я обещаю вам защиту. На этот раз мы можем встретиться на Холлоу Рок. Вы верите мне?

Долгие, долгие тени отбрасывали побеги краснокрылки. И долгим, долгим было молчание. Наконец оно было прервано...

- Мы верим. Мы верим тебе...

8

Победа, которую одержал Флиндерс, совершив убийство на Тигги Хилл, не принесла ему ничего хорошего. Присутствие неизвестных людей среди рорков, убитых у подножия холма, породило странные слухи по всему Южному Токленду. Л_ю_д_и _с_р_е_д_и_ рорков! Это было больше, чем неслыханно, - это было невероятно, и, однако, приходилось этому верить.

Не было разумных причин того, что это событие привело к утрате Флиндерсом авторитета. И, возможно, не авторитет он потерял. Но дело это странное, пугающее, и даже люди отшатнулись от него, а поскольку Флиндерс был с этим делом связан, дикие люди отшатнулись от Флиндерса. То ожидавшееся им свидание с главами кланов так никогда и не состоялось. После долгого напрасного ожидания он оставил свой лагерь на Тигги Хилл.

Союз, нарушенный таким образом, было нелегко возобновить. Вожди, вернувшись с Севера, застали свои кланы в беспокойстве и тревоге. Рассказ, который они привезли с собой, было нелегко усвоить; как этот рассказ, так и основанное на нем соглашение вызвали новую волну слухов и толков.

Одно обстоятельство, однако, оказалось усвоить достаточно легко.

Гильд-станция дала материалы для изготовления ружей и серу для пороха, и все нужно срочно использовать против Флиндерса. В этом никакой неопределенности не было. Если бы им дали больше ружей, дикие токи согласились бы напасть и на небо. Поддержка Флиндерса таяла, как тонкий весенний снег на солнце; она не выдержала простого сообщения, что выступление против него принесет мушкеты и порох. Вскоре каждая кузница звенела от ударов молотов; запасы дерева, хранившиеся много лет, были извлечены для такого случая и превратились в ложа мушкетов, а древесный уголь и резко пахнущий натр смешивались с серой в примитивных пороховых мельницах: смесь размалывалась, увлажнялась, высушивалась, вновь размалывалась.

Флиндерс, конечно, слышал об этом. И не ждал. Разъяренный, спустился он с Утеса: напал на Ниммаи, но был отброшен; налетел на Овелли, но и тут не сумел одержать победу; и оказался зажатым между Домиником и Малларди, а на помощь им спешили другие кланы. Потери его были огромны, он отступал, хромая, как рорк на трех ногах, и спас его только неожиданный дождик, погасивший фитили мушкетов и смочивший порох.

Он должен был считать себя счастливым, вернувшись в свое скалистое убежище на Утесе, где в этот момент его не решились преследовать; тут он мог подумать о своих потерях, о своих рухнувших надеждах и о скудной кладовой. План нападения на Гильд-станцию растаял в тумане, поднимавшемся с черных скал и среди черных, покрытых тем же черным мхом стволов гигантских деревьев.

В некоторых отношениях большой совет на Холлоу Рок напоминал прибытие Ку-корабля. Были воздвигнуты такие же большие павильоны, организовано такое же (если не то же самое) снабжение продовольствием. Вновь повсюду царил дух возбуждения и подвижности. Но на этом сходство, разумеется, и кончалось. Ку-день наступал раз в пять лет, но _к_а_ж_д_ы_е_ пять лет, и каким бы новым он ни казался, на самом деле он не был новым и не будет, если не считать самого первого его прибытия. Совет же у подножия Холлоу Рок, уникальной геологической формации планеты, был еще более уникальным социальным явлением. Никто не знал, чего ожидать от него.

Харб, Ломар, несколько станционных чиновников (они по-прежнему находились в шоковом состоянии не столько от возможности встретиться лицом к лицу с рорком, сколько от перспективы обходиться без выпивки в течение всего совета) и прирученные токи прибыли, как и намечалось, на аэрокрафте. Они увидели медленно поднимающиеся в спокойном воздухе дымы костров диких токов - только мужчин: те не взяли с собою женщин. Не было их и в группе прибывших со Станции, за исключением Норны.

Утро дня, назначенного для Совета, застало диких и прирученных токов по-прежнему в одиночестве, и по мере того, как тянулся этот день, Ран так нервничал, что начал сожалеть о командирском запрете на выпивку. Было достаточно причин для этого запрета, поскольку в пьяном виде поведение большинства станционных чиновников становилось непредсказуемым. К тому же Харб понимал, что рорки не одобрят тост "Смерть роркам!"

Дикие токи из подозрительности или опасений первое время не хотели входить в павильон. Пока Харб обсуждал с Раном, как преодолеть это препятствие, и пока Ран, слушая вполуха, осматривал местность в поисках признаков приближения рорков, Норна взяла дело в свои руки.

- Жан, - сказала она, подойдя к мистеру Малларди, стоявшему несколько в стороне от остальных. - Ты сердишься на меня за то, что я стала женщиной другого?

Он осмотрел ее, не говоря ни слова. Потом проговорил:

- Если бы я убежал с тобой в Роркленд, может, ты бы стала моей. - Она ничего не сказала, и он продолжил. - Но я не убежал. У меня нет права сердиться.

- Я рада. Тогда пойдем вместе со мной в павильон и поедим вместе.

Лед, разбитый таким образом, никогда не смерзался больше, и Ран, перестав осматриваться, пошел вслед за всеми в павильон... Постепенно между ним и Жаном возник тот особый тип отношений, который бывает между двумя мужчинами, соперничающими из-за женщины. Несколько позже начавшийся разговор был внезапно прерван. Вбежал один из станционных чиновников, и было ясно, что он нарушил запрет на выпивку. Голосом, в котором смешивалось удивление, испуг и одурманенность, он громко сказал:

- О, мой член и мои ляжки - все вокруг кишит рорками!

Было названо количество членов делегации - 50, и они этого скрупулезно придерживались: прибыло 25 рорков и 25 роркменов. Среди роркменов были и женщины. Впервые Ран - и, разумеется, остальные - видел женщин-подкидышей. Их было не очень много... молодая девочка примерно десяти лет, державшая на руках ребенка, и старая, очень старая женщина. Именно она нарушила молчание, установившееся в павильоне.