Жан ля Ир - Сверкающее Колесо

Он благословлял счастливую случайность, которая позволила ему, под предлогом высокого ранга, не разговаривать свистом с подданными. Так подошел он к хижине, где был заперт Поль. Ее можно было узнать по следам ног Поля, сохранившимся еще на песке перед входом.

Немым жестом он приказал отвалить глыбу у входа и вошел внутрь. Сопровождавший его начальник опять уселся в дверях.

— Что нового? — спросил Поль с тоскливым беспокойством.

В ответ доктор написал на песке:

Ничего. Я не надеюсь скоро узнать меркуриевский язык. Надо попробовать иное. У меня есть идея. Дайте лоскут.

Он захватил красную тряпочку в коготь и обернулся к начальнику. Тот встал. Ахмед-бей показал ему лоскут и издал повелительный свист.

Меркурианин однако не шевелился. Ахмед-бей помахал красным лоскутом у него перед глазом, но этот глаз все так же не выражал ни малейшей мысли.

— Он не понимает, — заметил Поль.

Тогда доктор, все еще держа материю в когте, вышел наружу и сделал начальнику знак — следовать за ним. Тот повиновался. Брэд и Поль тоже пошли. Доктор поднял яркий лоскут вверх и стал его протягивать поочередно во все четыре стороны горизонта. Из толпы одноногов раздался свист. Но начальник стоял как истукан и его глаз, как и глаза других чудовищ, оставался бессмысленным.

— Они не понимают, — повторил Поль.

Раздраженным и отчаянным взором окинул он плотную толпу одноногов. Вон грузная Золотая река, всегда одинаковая; вон черные отвесы гор, уходящие далеко ввысь, оставляя наверху узкую полоску нестерпимого светло-зеленого света, который падает из вечных темно-зеленых туч, катящихся в бесконечность…

И вид этой безнадежно-унылой природы, где единственными живыми существами были отвратительные свирепые чудовища, наполнил его душу щемящею тоской…

— Брэд! — воскликнул он, — уйдем отсюда! Пойдем куда угодно! Побежим во все стороны этой ужасной планеты! Будем искать Лоллу до тех пор, пока я не умру от отчаяния!..

Но Ахмед-бей взял его за руку, отвел в хижину и написал на пыльном полу:

— Не отчаивайтесь. Мы ее найдем! Возьмите свой кол.

Идем. Будьте же мужчиной!

Несколько минут Поль оставался неподвижен, склонившись над буквами. Потом поднял голову и встретил красные глаза Брэда и Ахмед-бея, смотревшие на него с чисто человеческим выражением ободрения и дружбы. Это душа, настоящая душа оживляла их! И он вспомнил чудо развоплощения и перевоплощения. Тогда он устыдился своей слабости, взял твердою рукою кол и сказал решительно:

— Идемте!

Они вышли наружу. Ахмед-бей только помахивал хоботом с золотым кольцом, и толпа расступалась. На берегу Золотой реки он обернулся назад. Верный его спутник, начальник, был все здесь. Ахмед-бей взял его за руку и поставил рядом с Полем и Брэдом. Потом увидал еще двух одноногов с тоненькими золотыми колечками на хоботах, подозвал их знаками и тоже поставил рядом. Потом быстрым движением указал на реку и бросился на ее упругие, тяжелые воды. Брэд, Пол и три меркурианина с кольцами последовали за ним. Толпа на берегу хотела тоже броситься за ними; но Ахмед-бей остановил ее сердитым свистом и властным движением руки… Толпа осталась на месте, а Золотая река понесла маленькую получеловеческую полумеркуриевскую группу за пределы суетливого города.

ГЛАВА II,

кончающаяся скачком в неизвестное

Поль посмотрел на часы, которые всегда носил на поясе. Часы стояли. Он завел их и поставил обе стрелки на полдень.

Через полчаса река вышла из глубокого ущелья, расширилась и покатила свои тяжелые золотистые волны по низкой ровной долине, поросшей бурною травою. Поль определил скорость течения в ущелье в 50 километров в час; так как город лежал почти в середине ущелья, то все оно было длиною в 50 километров.

В долине скорость течения стала постепенно уменьшаться и дошла до 25 километров. Здесь, где не было ни тени от скал, ни сравнительной прохлады от быстрого движения, палящая жара стала нестерпима. Ахмед-бей и Брэд в своей меркуриальной оболочке не замечали ее, но Поль, уже успевший отвыкнуть от этого пекла, пока находился в полосе сумерек, теперь страдал жестоко. Опять ему прошлось жмуриться от ослепительного света, падавшего из вечных зеленых туч, которые никогда не разрывались. Если бы эти тучи не просеивали через себя огненные лучи солнца, то вся планета вспыхнула бы и сгорела как гигантский фейерверк.

Однообразный путь длился уже шесть часов с четвертью; в седьмом часу вдали обрисовались неясные горы; вместе с тем течение делалось все быстрее и быстрее и достигло бешеной скорости ста километров в час; берега бежали назад, как будто поля и холмы по обоим сторонам земного автомобиля, пущенного во всю силу.

Это встревожило Поля; он сказал доктору Ахмед-бею:

— Куда нас так несет? Мне кажется, там ниже должен быть водопад. Уж не летим ли мы в пропасть?..

Ахмеда-бей мог ответить только ничего не выражающим свистом; но он указал на трех настоящих одноногов: те были совершенно спокойны.

— Понимаю! — произнес Поль, — вы хотите сказать, что пока эти чудовища не тревожатся, то никакой опасности нет. Это правда…

В то время, как он говорил, трое меркуриан громко свистнули и растянулись ничком на реке, головою вперед, а рукою действуя как рулем, чтобы держаться середины течения. Жители земли заметили, что бурное клокотание и водовороты относят их в разные стороны.

— Будешь делать то же, что они, — закричал Поль.

Три однонога образовали индейскую цепь: второй одноног уцепился хоботом за ногу переднего, а третий — за ногу второго. Поль лег сзади третьего однонога и крепко ухватился обеими руками за его ногу. Ахмед-бей и Брэд легли за Полем. Эти шесть существ составили собою какую-то причудливую змею, черную на концах и почти белую в середине…

А поток мчал все стремительнее, и горы сходились с каждою минутой все ближе. Чтобы дышать, Полю пришлось положить голову между вытянутых рук; иногда его губы и нос касались до теплой непрозрачной струи Золотой реки.

Раз, когда течение стало несколько ровнее, он успел поднять голову и крикнуть:

— Ах, если бы нас принесло к Лолле и Франциско!..

Ахмед-бей и Брэд ответили протяжным свистом.

Вот до горного кряжа осталось каких-нибудь два-три километра. Широкая пещера открылась впереди, у подошвы, и мигом поглотила путешественников. Они погрузились в полную темноту; глаз едва различал таинственное свечение реки. Своды подземного канала терялись в черном мраке.

Прошло несколько минут, как они проникли в недра горы. Вдруг тишина, давящая тишина Меркурия, нарушилась странным образом… Стал слышаться какой-то мерный шум; тон его то повышался, то понижался, точно завывание ветра в сосновом лесу. Никто из жителей земли не мог понять, откуда он исходит.