А. Больных - Смарагдовые звезды

– Следовало бы. Чем раньше мы его остановим, тем лучше.

Александр только фыркнул.

– Давай спать, – предложил Ратибор.

– Давай. Утро вечера мудренее.

Александр вдруг заметил красную искру в траве. Подозревая недоброе (с аримаспов станется и ядовитую змею подбросить), он выхватил саблю. Но это оказался выброшенный Гелимером перстень. Александр подобрал его. Рекс в запале обронил очень ценную вещь, не следует так запросто разбрасываться волшебными перстнями.

Утром Айзия призвал Александра к себе. Старшина каравана делал вид, что решительно ничего не произошло. Ведь все случившееся пошло исключительно на пользу Айзии, и он был вполне доволен. Но Александра сразу встревожили гости аримаспа. В шатре старшины каравана сидели двое степняков. Александра невольно передернуло, когда он увидел полосатые халаты и отороченные мехом шапки. Сразу заныли старые раны, там, где его тела касалось раскаленное железо. Но приходилось притворяться, что ты ничего не помнишь и не знаешь.

Когда Александр уходил, Ратибор сумрачно предостерег:

– Не сомневаюсь, что и этот будет предлагать тебе свою любовь, точно ты продажная девка. Но не могу угадать, что он сможет добавить к уже сказанному Манайей.

– Что все они вдруг так резко зауважали нас? – вяло удивился Александр.

– При странствиях по Диким землям мы им были не особо нужны. А сейчас караван вступает на землю Рутении. Они готовы ковром лечь нам под ноги, только чтобы заполучить мечи наших витязей.

– Это такая большая сила?

– Конечно. Византийские кесари и северные конунги, дикие степные ханы и кичливые крестоносные магистры склонялись перед ней. Под сенью креста святого Георгия-Победоносца наши витязи отбили все нашествия. Манайя сказал правду – наша земля суть опора мира и его сердце. Чинские богдыханы в ослеплении суетного тщеславия называют свои империю Поднебесной. Но ведь это всего лишь задворки Великой Рутении! Настали трудные времена, рознь и свара раскололи единую державу. Князья начали усобицы, от зависти готовы жить в пустом амбаре, лишь бы сосед вообще под кустом ночевал. За мешок золота мать родную продадут. Нет единого правителя, нет единой веры. Каждый своего идола вытесал, ему молится. Всякая тварь и осмелела, норовит по кусочку со своей стороны отщипнуть. А ранее без позволения Государей Росских пискнуть не смели…

– Невесело.

– Куда как. Дожили – что наши богатыри по чужим землям разбрелись. Неспроста Гелимер напомнил, рекс лангобардов Ортнет везде похваляется, что он племянник самого Элиаса фон Рюйтцена, – Ратибора передернуло.

– Кто это?

– Отступник, – коротко ответил Ратибор, явно не желая много распространяться на эту тему.

– Ладно. Пойду, раз зовут.

Однако на всякий случай Александр отдал Ратибору смарагды, полученные от Гелайма-Гелимера. У тебя, мол, сохраннее будут. Не куда-нибудь иду – во дворец. Только невеселой получилась шутка.

Айзия встретил его приторными улыбками и несчетными поклонами. Но сидевший подле него Манайя был молчалив и угрюм, как голодный сыч. Да и раскосых глазах степняков Александр прочел только ненависть и злобу. На всякий случай он как можно незаметнее дотронулся до ножен, проверяя, свободно ли ходит сабля.

Айзия или действительно ничего не заметил, или предпочел сделать вид, что ничего не замечает.

– Проходи, проходи, – суетился он. – Садись.

Александр сдержанно кивнул и присел на ковер, напрягшись, как тетива лука. Айзия почти незаметно перемигнулся со степняками и, притворно сокрушаясь, сказал:

– Как мы все недоглядели! Пригрели змею на груди! Хорошо еще ужалить не успела.

– Увы, – согласился Александр так, что осталось непонятным, по какому именно поводу он сожалеет. – Кто мог знать, что Гелимер таит столь черные мысли.

– Однако наше путешествие не закончено. Нам предстоит заглянуть в становище наших друзей, потом мы посетим горы Хинда и уже через южные границы вернемся в пределы Рутении.

– Мне ты об этом ничего не говорил, – встревожился Александр. – Я намеревался сопровождать караван до Дикого Леса, не далее.

– Ай-яй-яй, – запричитал старшина каравана, – неужели я забыл предупредить тебя об этом? Но я надеюсь, что доблестный витязь не бросит нас на полдороге? После бегства Гелимера и после приключений в землях ойков у нас на счету каждый меч. – Александр хотел вставить, что никто не волок Айзию на аркане в эти земли, никто не вынуждал следовать за Ингваром и Торгейром, но промолчал.

– Мы просим тебя остаться и хорошо заплатим. Очень хорошо.

Александр качнул головой.

– Мне не нужны деньги.

– Тысяча имперских золотых солидов!

– Нет.

– Еще бы, – завистливо вздохнул Манайя. – Два сорока черных соболей.

– Я сделаю тебя начальником стражи, – продолжал уговаривать Айзия.

– Я должен показать Ратибора лекарям.

Айзия всплеснул руками.

– Вот именно! Тогда тебе просто обязательно нужно ехать с нами. Кто лучше восточных мудрецов умеет врачевать раны?

– Нет! – отрезал Александр.

– Что ж, очень жаль, – вздохнул Айзия. – Значит наши пути разойдутся. Мы выполнили повеление золотой тамги, взяли тебя с собой. Сейчас ты всего в двух днях езды от караванной дороги, где всегда можно найти помощь и отдых. Наш долг исполнен и завтра мы поворачиваем на юг. А тебе надлежит двигаться по-прежнему на запад. Жаль. Выпьем на прощание.

И он протянул Александру чашу, полную ароматного рубинового вина. Тот взял чашу, поднес к губам… И почувствовал неприятный пряный запах. Почему-то вспомнился пир, после которого он так долго путешествовал в путах. И если бы не Гелимер, в котором заговорил рыцарский дух…

– Пей же, пей, – поторопил Айзия.

Александр уловил напряженное внимание, с которым все следили за ним, и резко поставил чашу, расплескав вино.

– Извини, но для меня одно пиршество уже закончилось очень печально. Говорят, я оказался крайне буен. Не хочу тревожить тебя и твоих уважаемых гостей, вдруг снова опьянею и разойдусь.

– Ты обижаешь хозяина, – нетерпеливо заметил Манайя.

Такая настойчивость окончательно убедила Александра, что пить не следует, и он твердо ответил:

– Нет.

Айзия на мгновение растерялся, но тут же, осененный новой идеей, ласково зажурчал:

– Я ничуть не сержусь на тебя, витязь. Действительно, если слаба голова, лучше воздерживаться от хмельного. Но в воздаяние твоих многочисленных заслуг я просто обязан поднести хоть какой-то подарок. Смотри!

Он пошарил за спиной и протянул Александру два браслета, украшенных густо-зелеными, почти черными, изумрудами. Александр повертел их, рассматривая.