Томаш Колодзейчак - Цвета штандартов

– А если человек отвергнет эту новую реальность? Что тогда? Применишь силу? Или, может, ликвидируешь его? Что ты сделаешь, если окажется, что таких людей много, например, большинство обитателей Гладиуса?

Дина молчала. В её глазах вспыхнули зеленые огоньки, забегавшие по серебряным нитям от основания носа к уголкам глаз.

– Как ты поступишь с теми, – повторил Даниель, – кто не пожелает принять мира, который ты им навязываешь?

Вместо ответа девушки он услышал тихий свист и голос вызывающего автомата.

– Привет, малышка, это я! Тебе передает привет также Маркурий.

Дина вздрогнула, поднесла к глазам правую руку. Из ручного коммуникатора вырвалась струя света, а через мгновение за столиком материализовалась проекция высокого, модно одетого мужчины. Даниель узнал его. Именно с ним Дина прогуливалась в тот вечер, когда дело чуть не дошло до драки.

– Привет, Рамзес, – улыбнулась девушка, а Даниель почувствовал сухость в горле. Он ждал таких улыбок, он хотел их. За последние годы он почти успел забыть, что такие улыбки существуют. – Ты помнишь моего гостя?

Проекция переместилась, голографический человек взглянул на Даниеля. В садике, конечно, имелась камера, пересылающая изображение в коммуникатор Рамзеса.

– Честно говоря, большая загадка, – сказала голограмма. – Ты работал в нашем избирательном бюро?

– Холодно, – ответил Даниель.

– Ты выглядишь молодцом, может, был нашим охранником?

– Очень холодно, – улыбнулся Даниель.

– М-да, вопросик, – вспыхнула голограмма. – А может, ты мой выборщик?

– Мы ушли ниже абсолютного нуля, господин избираемый. – Даниель поднялся с матраса.

– Это жук… – Дина осеклась, виновато взглянула на Даниеля. – То есть танатор. Мой сосед, помнишь?

Лицо голограммы сделалось серьезным. Рамзес внимательнее посмотрел на Даниеля.

– Та-ак… Вот теперь узнаю. Дина, нам надо поговорить.

– В чем дело?

– С глазу на глаз, Дина, – подчеркнул Рамзес. Потом обратился к Даниелю: – Прости, сам понимаешь. Не очень подходящая ситуация, чтобы жук… э-э-э… танатор общался с сестрой члена Совета Электоров, входящего в него по поручению партии, членов которой ты именуешь «покорными».

5

В тот же день, вечером, перед домом Даниеля остановилась одна из тех не имеющих знаков машин на воздушной подушке, которые в обиходе называют «подушечниками». Из машины вышли трое мужчин. Выглядели они вполне нормально, если б не то, что у каждого в основании черепа помещалось чиповое гнездо, из которого торчал закругленный конец картриджа. Ни на машине, ни в одежде мужчин не было каких-либо эмблем и знаков различия. Однако с первого же взгляда чувствовалось, что это не обычные граждане Гладиуса. Человек, который мог бы со стороны наблюдать за посетителями, их движениями, жестикуляцией, несомненно, отметил бы их поразительную схожесть. Словно они были братьями.

«Среда, тринадцатое мая. Восемнадцать часов. Прибыли посетители, приоритет полномочий которых позволяет им самовольно войти на территорию владения, – проинформировал домашний компьютер, на минуту приостанавливая показ новейшего сервиса известий. – Однако они стоят у калитки и ожидают вашего разрешения».

– Кто это?

«Их статус не позволяет задавать им вопросы».

– Впусти, – сказал Даниель, поправился в кресле, потянулся за стаканом с холодным напитком. Услышал звук раскрываемой двери, шаги по коридору, несколько тихих слов. Наконец, спокойный голос:

– Даниель Бондари?

– Да, – ответил Даниель, не поднимаясь с кресла.

Трое мужчин стояли неподвижно, рядком. Они были очень высоки, их лысые головы почти касались потолка. На них были прямые серо-зеленые блузы и брюки и кроваво-красные ботинки. Каждый держал небольшой несессер. Картриджи торчали сбоку черепов, словно огромные чирья. Даниель увидел также открытые гнезда чипов на запястьях рук.

– У нас коды доступа высшей степени. Мы можем принудить вас отвечать на любой вопрос. Мы действуем вне военной и гражданской юрисдикции Гладиуса, – сказал мужчина, стоящий в центре. Он поднял руку. Ее охватило зеленое облако виртуальной проекции. Свет погустел, начал формовать странные фигуры. – Вот наши полномочия.

Перед глазами Даниеля развернулась зеленая карта планеты. Он узнавал контуры континентов, их знал любой человек, независимо от того, сколь далеко от этого мира жил. Это была карта Земли, колыбели рода человеческого.

– Я – гражданин планеты Гладиус, – сказал Даниель, – и солярным резидентам не подчиняюсь.

– В силу заключенных двенадцать минут назад договоренностей с Советом Электоров специально выделенные подразделения гвардии человечества введены в антикоргардскую операцию. Они также получили права, касающиеся контактов с гражданами Гладиуса.

– Означает ли это, что Доминия вступила в войну с коргардами?

– Нет. Это означает, что к нам обратились за помощью по уничтожению подпольных организаций, враждебных легально избранному Совету Электоров, которые могут угрожать солярной резидентуре, а также контактировать с коргардами.

Даниель ответил не сразу. Только теперь он понял, что произошло. Захваченный «покорными» Совет Электоров призвал на планету помощь из Доминии, но не солдат и ученых, которые могли бы победить коргардов, а функционеров солярных служб безопасности, которые должны были помочь Совету расправиться с оппозицией.

– Меня в чем-то обвиняют? – наконец спросил Даниель. Говоривший до того мужчина взглянул на своего спутника. Тот сделал шаг вперед и, слегка прищурясь, сказал:

– Начинаю процедуру прослушивания номер четырнадцать. Ты ни в чем не обвиняешься. Нас интересуют приказы относительно службы в группе под криптонимом «Ураган». Показания добровольные. Процедурой не предусмотрено использование психозондов. Однако ты обязан представить полные ответы. В случае обоснованного сомнения в истинности показаний мы переведем допрос в другую категорию, что может означать использование систем выявления лжи, зондов памяти и психотропов. Ты понимаешь свое положение?

– Понимаю, – ответил Бондари после недолгого молчания.

– Готово! – сообщил мужчина, подавая Даниелю специальные очки. Надень.

Двое из пришедших сели за столик и не отрываясь глядели на индикаторы вынутых из несессеров аппаратов. Третий, словно статуя, стоял неподвижно в глубине комнаты. Глаза закрыты, руки прижаты к щекам. Даниель не заметил, чтобы в ходе последних минут у него дрогнул хотя бы один мускул.

– Он соединяется с Мозговой Сетью? – спросил он.

– Это тебя не касается. Надень очки и начнем!

Даниель вздрогнул, когда коснулся оправы очков. Она показалась теплой и дрожащей. Живая!