Милдред Гордон - Таинственный кот идет на дело

Грег и Зик, такие разные. Грег жил, чтобы ходить на шоу и танцы и носиться с ревом по автострадам. Зик предпочитал тихие беседы, поездки на пляж в Бальбоа, плавание под парусом, пикники, путешествия автостопом, охоту в горах. Грег был всегда наготове, на взводе, как сжатая пружина, а Зик напоминал разношенные туфли, в которых удобно ходить. Грег говорил, что думал, Зик погружался в себя. Грег был открыт, Зик оставался загадкой.

В том-то и дело! Хватит с нее загадок. Она не собирается посвящать жизнь разгадыванию загадок. Как он мог, как он только мог? Стоило ей представить себе эту сцену с чудо-блондинкой, гладящей Зика по щеке, прижимающейся к нему, к вящему его удовольствию, Пэтти краснела с головы до пяток.

Она вернулась к действительности, услышав, как тихо отодвигается защелка задней двери. И припомнила другие тихие, едва различимые звуки, отпечатавшиеся в памяти, пока она витала где-то далеко.

Неслышными шагами она подошла к окну столовой, откуда было хорошо видно заднее крыльцо. И не поверила своим глазам. Там стоял отец, потихоньку вынесший на бумажной тарелочке прямо в кусты еду Приблудному Коту. Он ждал, пока П.К. кончит есть, чтобы забрать тарелочку.

Когда отец вернулся на кухню, его уже поджидала Пэтти.

- Ай да папа, кто бы мог подумать? - шутливо упрекнула она. Отец поглядел на нее так, будто его застали, когда он прикарманивал деньги из церковной копилки.

- Не веди себя так, будто поймала меня с поличным за распространением героина. Кот умирал от голода. Он мог умереть прямо здесь.

Она покачала головой.

- А нам, своим детям, ты запрещал выносить ему даже объедки! Хочешь иметь кошку - корми ее. - Она рассмеялась и погладила его по щеке. - Значит, будем кормить П. К.

Пэтти достала бекон и яйца.

- А откуда ты подглядывала?

- Из гостиной. Мне не спалось.

- Что-то не так?

- Ничего.

- У Ингрид с ее мальчиком?

Пэтти отсчитала восемь ломтиков хлеба и поместила их на решетку тостера.

- Ингрид сама справится. Не дави.

- Не очень-то верится. Думаю, нам надо проявить твердость. Не нравится мне, что она всю ночь будет сидеть на пляже с этим парнем.

- Не переживай. В ее возрасте ей пора научиться самой принимать решения.

Он подал на стол тарелки, потом поставил чашки с блюдцами.

- Тогда в чем дело, Пэтти? Что тебя мучит?

С первых минут сознательной жизни она знала, что отец умеет читать |ее мысли. Он до того точно их узнавал, что становилось страшно. Так было и сейчас.

- Ничего, - еще раз сказала она.

- Что-нибудь с Зиком?

Она кивнула.

- Вчера ночью мы поссорились.

- Навеки?

- Мне не хотелось бы говорить об этом. Не сейчас. Извини и пойми меня.

Он глядел в окно поверх апельсинового дерева.

- Пойду-ка я побреюсь. Мне сегодня надо пораньше быть на работе.

Он направился в ванную. Для отца самое скверное начинается в тот день, когда он снимает с себя функции главы семейства. Когда приходит время отказаться от руководства. Теперь все стоят на своих ногах. И если кто-то из них упадет, тебе их не поднять. Теперь не пойдешь в школу поговорить с учителем. Настало время, когда помочь им уже нельзя, как бы ни хотелось, как бы ни ощущалась их боль.

Пэтти варила новую порцию кофе, когда вплыла Ингрид.

- Застегни мне молнию, сестренка, - попросила она. На ней было легкое голубое летнее платье. - Если у меня когда-нибудь будет свой дом, - продолжала Ингрид, - то там будет десять комнат и в каждой ванна. Папа бреется, а в очереди уже стоит Майк. А где Д.К.?

- Часов в пять он попросился на улицу.

- В пять! Значит, ты не спала. Я знала, что ты не уснешь, и я рада, потому что ты должна обо всем как следует подумать. Если бы такое случилось со мной, я бы сказала себе...

- Мне все равно, что бы ты сказала себе.

- Прости, сестрица. Зик - это чудо. Такого ты никогда больше не встретишь, и нельзя просто так взять и пройти мимо. Если бы он был не таким старым, я бы сама вышла за него замуж.

Она на цыпочках подошла к задней двери. Открыла и свистнула.

- Интересно! Куда же подевался наш кот? Да, забыла тебе сказать, Зик хочет взять его еще раз сегодня вечером. Он просит не выпускать его целый день, дать ему возможность хорошо отдохнуть и успокоить нервы.

Пэтти включила кофеварку в сеть.

- Дело твое. Меня дома не будет. У меня свидание с Грегом.

- С Грегом! - в ужасе отозвалась Ингрид. - Ты идешь на свидание с ним просто назло Зику. В нашем школьном курсе человеческих отношений подробно говорится об этом. Последствия такого поступка бывают ужасными. Дело не в том, что Грег неинтересен, но если заглянуть в будущее, когда вам с Зиком будет уже за тридцать и физическая привлекательность потеряет свое значение... Как я уже сказала, Грег - интересный мужчина, и я бы вышла за него замуж, если бы не Зик, но такого, как Зик, не найдешь, второго такого на свете нет.

Пэтти с раздражением предложила:

- Почему бы тебе не выйти замуж сразу за обоих и тем самым решить за меня все проблемы?

- Сестренка, ты знаешь, что я просто хочу тебе помочь. Ты смотришь на ситуацию лишь со своей колокольни. До тебя не доходит, что сейчас мы решаем вопрос на всю жизнь, кто станет моим шурином.

- И моим, - подал голос Майк, энергично врываясь в комнату. - Доброе утро, - сказал он сестрам. И продолжил: - Свой голос я подаю за ФБР.

- Он подслушивал, - с упреком произнесла Ингрид. - Он стоял в холле и подслушивал.

- Мне придется снять напрокат римский цирк, - горько заметила Пэтти. Тебя хочет видеть Грег. Прямо сейчас.

- Грег? С какой стати?

- Откуда мне знать? Он тут шнырял в кустах под моим окном в пять часов утра.

- Зачем? - спросила Ингрид.

- Пойду выясню, - сказал Майк.

Пэтти крикнула вдогонку:

- Завтрак через десять минут. Слышишь, через десять минут!

- Сестренка, - нерешительно заговорила Ингрид, потягивая апельсиновый сок.

- Я сказала - нет.

- Но ты даже не выслушала...

- И все равно - нет. Особенно, когда ты разговариваешь в таком тоне.

Но Ингрид настойчиво продолжала:

- Когда ты меня так грубо перебила, я хотела тебе сказать: я знаю, что должна в выходные побыть дома и помочь по хозяйству, но наши одноклассники собираются поехать в больницу в Камарильо побеседовать с группой умственно отсталых девушек и выяснить, нельзя ли заинтересовать их шитьем или рукоделием, чтобы они не замыкались в себе. Ты знаешь, это помогает.

- А Джимми едет?

- Не может. Он участвует в соревнованиях. Гонки за лидером.

- А если бы вы отложили поездку на неделю?

- Бог ты мой, сестренка, тебе бы прокурором работать. Ты так умеешь вывернуть все шиворот-навыворот, что получается, будто Джимми не заинтересован в помощи больным людям.