Виктор Ночкин - Машины времен

– Ну, хорошо, хорошо… – буркнул дядя. – Мисс Фаррел, не заглянете к старику на рюмочку бренди?

– Мы все еще на дежурстве, – улыбнулась Миа. – Как-нибудь в другой раз, мистер Степфилд.

– Дело сделано, – объявил Джон, когда профессор, нагруженный трофеями, ушел в дом. – Предки верили, что эльфы иногда приходят из полых холмов в мир людей, чтобы помочь советом. А иногда и не только советом. Волшебная тропа, зачарованный меч… эх, как просто было объяснить любое преступление в те времена!

– Верно, – подхватила Миа. – А теперь капитану придется поломать голову, сочиняя рапорт о том, как мир избавился от целой толпы закоренелых преступников, против которых был бессилен закон.

– Когда закон бессилен, на помощь приходят эльфы из полых холмов! Кстати, до конца дежурства всего лишь полчаса. Что ты скажешь о рюмочке бренди? После того, как освободимся, а? Твой отказ дяде – он же не распространяется на меня, о, прекрасная королева эльфов?

Вульфстайн выбежал из зачарованного замка и заметил в черном небе приближающиеся огни. Он даже, как будто, расслышал рев вдалеке. Колдун успел призвать драконов? Плевать, теперь сарацин мертв, и драконы опоздали! Раздумывать было некогда, и тан поспешил отыскать щит эльфа. Встал на волшебный диск, тот вздрогнул под ногами, серый вихрь вскипел вокруг Вульфстайна… и перенес в знакомый лес. Тот самый, исхоженный вдоль и поперек, лес, в котором не случается ничего волшебного.

Тан огляделся – ничего не изменилось, те же корявые стволы, те же заросли, в которых он оставил лошадь… Проклятие! Лошади не было! Глупая кляча пошла прогуляться по лесу без хозяина! Вульфстайн бросился, ломая кусты, туда, где он опрометчиво оставил коня. Только бы скотина не направилась к болоту… Увы, именно так лошадь и поступила. На краю топи Вульфстайн разглядел отпечатки копыт, трясина дышала и испускала пузыри, которые лопались, источая смрад. Лошадь погибла. Вульфстайн витиевато обругал старых богов, хозяев леса, а заодно и нового, в чьих руках судьбы всех живущих, а, стало быть, и судьба несчастной скотины тоже.

По болоту бродили холодные синие огоньки. Словно фонари в чьих-то руках. Вульфстайн умолк и подумал, что при иных обстоятельствах он, наверное, поперся бы в топь за этими огоньками, чтобы узнать, кто бродит по болотам, не эльфы ли? Однако теперь он знал, каковы эти жители полых холмов, и какие подарки они вручают храбрым парням, вроде него. Бабка говорила, что дары эльфов всегда сулят подвох, вот и лошадь пропала… взгляд тана упал на меч. А ведь это славное оружие стоит потерянной лошади, ей-ей! Ну что ж, если таковы условия – Вульфстайн Датчанин, внук викинга, готов их принять! Меч эльфов – сокровище, которое дороже и десятка лошадей, не то что одной глупой клячи. Пусть эльфы появятся снова, пусть попросят о чем-нибудь таком же веселом, как нынешняя схватка. Опасные задания – для опасных людей!

Консервы

Странный сон… Очень странный. Вообще Алька постоянно видела сны – цветные, яркие – но ночные видения забывались мгновенно, стоило открыть глаза. Сегодняшний сон стал исключением – возможно, потому, что Алька заснула в кресле. Старое кресло, очень удобное, обитое кожей. Бабушкино. Алька в детстве любила мечтать, забравшись на упругое кожаное сидение – тогда кресло превращалось то в заколдованный замок, то в пиратский корабль, то в звездолет… А вчера задремала перед телевизором, да так и провела всю ночь в бабушкином кресле. И вот – сон.

Темнота, клубящийся сумрак… Голос. Алька прекрасно понимала, что спит и что наречие, на котором изъяснялся невидимый собеседник, ей незнакомо. Тем не менее, в память врезался хриплый каркающий голос – словно срежет немытой посуды в раковине, когда откроешь воду, и груда тарелок задребезжит под струей… Кто-то твердил одни и те же незнакомые слова, а перед глазами монотонно колыхались серые разводы, сходились и расходились тени, что-то влажно ворочалось под серой, непрерывно движущейся, пеленой. Словно звери бегут куда-то в тумане, влекут Альку за собой… и она бежит… летит… Она струится сквозь мглу, она мчится, окруженная невидимыми в тумане тенями зверей. А потом словно туман разошелся – Алька увидела море. Мутные зеленые волны перекатывались внизу – Алька летела. Бормотание стихло. Ниже. Ниже. Хорошо различимы серые барашки пены, рябь, которой покрываются волны под порывами ветерка… Еще ниже – полет ускорился, ветер стал сильнее… кажется, протяни руку – и коснешься рифленой поверхности. Впереди показалась серая вытянутая тень. Корабль. Необычный. Давешний каркающий голос произнес знакомую тираду… Море скрылось, Альку понесло вверх, на миг перед глазами метнулось небо, застланное серыми рваными тучами… что-то дернулось в районе диафрагмы, даже дыхание прервалось. Алька проснулась. Подобрала под себя ноги и принялась тереть кулаками глаза. Хрипло дребезжал будильник, пора вставать. Наконец, после долгой череды неудачных поисков заработка, повезло, редактор «Загадок мира» подкинула работенку.

Алька отпихнула скомканный плед, нащупала растоптанные шлепанцы и, зевая, поплелась на кухню – заварить кофе. И что за странный сегодня был сон… Звери, море… Небо. Странный сон – и почему-то запомнился.

По дороге включила компьютер – пусть пока грузится – и отыскала на столе, под грудами рекламных проспектов и старых газет, сигареты. Пачка оказалась пустой. Вот невезуха… Хотелось побыстрее сесть за перевод, а придется сперва сбегать вниз, к киоску… Но что за странный сон…

Франкский неф заметно уступал в скорости. Эдвин Золотая Борода приложил широкую ладонь козырьком ко лбу, прикинул расстояние, отделяющее драккар от добычи, и рявкнул:

– Убрать весла!

Под широким парусом в вертикальную полоску викинги настигнут неуклюжий неф до наступления темноты и без весел, а силы гребцам лучше поберечь до рукопашной.

– А что, Эдвин, никак твоя удача к тебе вернулась? – прокаркал старый Эгиль Заговоренный. – Так долго ты искал добычи, а нынче – неф, набитый золотом?

Конунг смерил воина хмурым взглядом – другой бы уже заработал в зубы за дерзкие слова, но седой ветеран пользовался неприкосновенностью… Поэтому Эдвин ограничился тем, что буркнул сквозь зубы:

– Моя удача всегда при мне – понял, старик?

– Нет, Эдвин… – Эгилю пришла охота поболтать, возможно, старик слегка волновался перед дракой. Все знали, что он отправился с Золотой Бородой в дальний поход, намереваясь погибнуть в бою, – нет. Разве ты хоть раз спрятал клад? Нет, ты тратил все, как простой викинг. А ты – вождь! Ты – конунг! Ты, Эдвин, должен был позаботиться, чтобы удача всегда была с тобою, чтобы никто не мог лишить тебя милости Одина.