Брайан Стэблфорд - Путешествие к Центру

Я склонился над телом животного. Кожа его была гладкой и безшерстной, но толстой и крепкой. Ступни маленькие, с тремя пальцами, собранными в некое подобие копыта. Массивные лобные доли выдавались вперед, а вдоль почти всего взгорбленного позвоночника тянулся то ли гребень, то ли плавник. Хвоста не было заметно. Унизанное шипами рыло было большим и круглым, а расположенный под ним рот щерился крупными прямоугольными жевательными зубами, если не считать нескольких передних резцов. Большого опыта в экологии инопланетных животных форм у меня не было, но я наверняка кое-что знал о спектре гуманоидных представителей и об экологических факторах, ответственных за различия между ними. Глядя на внешний облик этого существа, я пришел к некоторым весьма любопытным заключениям.

Сюзарма Лир наконец убедилась, что больше ни один ужасный чужеземный зверь не собирается прыгнуть нам на голову, и подошла, встав рядом со мной.

— Хочешь вернуться за пистолетом? — спросила она. Я медленно кивнул.

— Придется нам сказать Крусеро, чтобы спустил сюда по веревке остальное оборудование, — сказал я. — Наверняка здесь есть штучки и похуже этой., Ей не было нужды спрашивать, откуда я знаю. Шипы вокруг рыла росли отнюдь не для красоты, а тот факт, что зверь был настроен на нападение, предполагал, что есть и другие звери, на которых он нападает. Посадка головы и зубы во рту свидетельствовали, что животное изначально вовсе не было хищником.

— Учитывая, что весь этот мир искусственный, — заметила звездный капитан, — его обитатели явно не следят за поддержанием в нем порядка. Интересно, какие еще у них есть зверушки, а?

— Природа на этом уровне одичала, — сказал я. — Поэтому его и замуровали. Когда весь мир функционирует нормально, то каждый пещерный комплекс должен иметь закрытую экосистему. Все сбалансировано. С началом исхода, когда пришлось эвакуировать верхние слои… можно себе представить, с какой легкостью этот баланс был нарушен. Вероятно, существовали способы его восстановления, но не позволили обстоятельства. Когда-то эта тварь была травоядной. Биолюминесцентная масса, вероятно, специально разрабатывалась как источник освещения. Одно мы знаем наверняка: этот уровень покинут не вчера — я имею в виду период в миллион лет. За одну ночь такое не вырастет.

— Это ничего нового нам не говорит, — заметила капитан. Мне вовсе не нравилось, что она продолжает тыкать меня носом в грязь. Но, с другой стороны, это облегчало мою совесть, если учесть, что рано или поздно я все равно собирался дезертировать.

— Я скажу, чего я не знаю, — произнес я. — Есть какой-то источник энергии, питающий этот комплекс. Что-то поддерживает жизненную систему и температуру. Этот малыш не настолько утеплен, чтобы поддерживать внутреннее тепло за счет собственного метаболизма — как раз наоборот. Если я не ошибаюсь, этот гребень на спине мог быть выращен и пронизан кровеносной системой для того, чтобы отводить лишнее тепло. А это предполагает, что с теплом здесь проблем нет.

— Ну так что? — спросила она.

— Они отключили энергию от верхних уровней, — сказал я. — Отсюда они тоже могли ее отключить, но не отключили.

— Может, они забыли?

— Точно, — сказал я тоном человека, убежденного в абсолютно противоположном.

— Нам это ничего не дает, — отрезала капитан. Она оглядела остальных воинов. Пока мы беседовали, Серн продолжал изучать окружающую обстановку. Он нашел след Мирлина и обратил на него наше внимание. Жестом указав в глубь диких зарослей, он великодушно воздержался от того, чтобы не сказать: "Он ушел туда".

Халекхан тем временем все еще держал в руках пистолет и терпеливо хранил бдительность.

— Возвращаемся обратно внутрь, — сказала капитан. — Будем спускать оборудование; затем отдыхаем — и в путь.

Я посмотрел на следы подошв Мирлина. Ничего общего с теми, которые оставил напавший на меня зверь. Возможно, дальше найдутся достаточно нахоженные звериные тропы, по которым он пойдет, не оставляя столь заметного следа. Может, встретится голая земля. Наверняка там должна быть вода. Скрыться он мог запросто, если бы только знал, что его преследуют. В этом я вовсе не был уверен — скорее всего он недооценил степень помешательства Военно-космических сил.

Некоторое время назад, когда я споткнулся о веревку, привязанную к пистолету-огнемету, и потом, приводя в порядок месиво, в которое тот превратил часть верхней оболочки моего скафандра, был момент, когда я ощущал примерно то же, что и бойцы Военно-космических сил, бесстрашно попирающие сапогами чужие земли во имя неувядаемой славы Старой Земли. Ощущение это было не настолько отвратительным, как я ожидал.

Хотя — достаточно отвратительным.

Вода, как я и предполагал, там была. Ее оказалось больше, чем я ожидал, и выглядела она страшно. Следы Мирлина привели нас прямо к ней, не далее, чем в шести переходах нашего отряда от дна шахты. Возможно, это когда-то была гидропонная ферма или система водохранилищ. Теперь здесь раскинулось болото со стоячей и затхлой водой, с дрейфующими по ней клубками растительности, мелкими островками, окруженными скелетоподобными древесными стволами и покрытыми блестящими бляшками, а также тучами насекомых и пузырями болотного газа.

— Жаль, что мы не прихватили лодку, — пробормотал я, пока мы изучали слабо поблескивающую ширь. Теперь наши глаза уже привыкли к сумеречному освещению, и мы могли различать, что там, вдали, но болото выглядело, пожалуй, похуже «леса».

— Рядовой Руссо, — холодно произнесла капитан. — Это не смешно.

— Не смешно, — подтвердил я. — Это моя ошибка. Мы проиграли, — продолжил я, когда она не ответила. — Он здесь не пройдет. Мы потеряли его раз и навсегда.

Я попытался выразить голосом сожаление, но не сумел. Азарт погони уже привел меня туда, куда мне хотелось попасть, и теперь, по моему разумению, эта маленькая игра была окончена.

— За мной, — сказала Сюзарма Лир наиболее решительным своим тоном. Ее голос звучал так, словно она давила по земле стекло. Медленно она зашла в воду, промеряя по ходу дела глубину и придерживаясь направления, в котором двигался Мирлин. Вода успела дойти ей только до бедра, как дно выровнялось, и когда мы подошли ближе, то заметили, что впереди, в волокнистых плавучих скоплениях, видны явные признаки того, что совсем недавно вода была взбаламучена.

Я вздохнул и побрел вперед, уверенный, что даже если уйду под воду с головой, то не утону. Пока скафандр непроницаем, со мной ничего не случится. Успокаивая себя таким образом, я одновременно беспокоился о том, что могут сделать со скафандром твари, таящиеся под водой, когда получат беспрепятственный к нему доступ. Перспектива промочить ноги была слишком ужасна, чтобы спокойно о ней размышлять. Провести остаток жизни в подобном месте мне вовсе не хотелось.