Альфред Ван Вогт - Корабль-бродяга

Хьюит вдруг испытал острый приступ страха.

Корабль начал торможение. Сейчас его скорость лишь немногим превышала скорость света.

Он сразу же решил, что момент перехода через световой барьер будет для него опасным. Не теряя ни секунды, Хьюит тут же направил скафандр к выходу из машинного отделения. Находящиеся на борту люди пережили переход через барьер в другом направлении. Но как обратный переход скажется на человеке, который не участвовал в прямом переходе? Одно было очевидно: даже с коэффициентом 973:1 в его пользу он не успеет выбраться из корабля.

Все произошло, когда Хьюит уже сворачивал в коридор, ведущий к шлюзу. Он даже успел его разглядеть, когда почувствовал легкую тошноту. Хьюит не знал, что сейчас будет.

«Пожалуй, лучше сбросить скорость», — успел подумать он.

Хьюит нажал на тормоз и почувствовал, что скафандр остановился. А потом…

Что-то схватило его тело со спины и безжалостно сдавило. Ему показалось, что его сжимает могучая рука великана, и он даже попытался вырваться.

Потом хватка огромной руки стала слабеть. И Хьюиту показалось, что из замкнутого пространства скафандра он переходит в нечто огромное.

А затем вокруг него сомкнулся мрак.

Что-то ударило Лисби.

Сначала глубоко внутри, а потом по всей поверхности тела.

Затем на него обрушилась непереносимая боль.

Должно быть, он погрузился в дремотное состояние — вот только на этот раз у него не было никаких фантазий, — а когда Лисби вновь вынырнул на поверхность, он сообразил, что корабль сделал обратный переход. Судя по ощущениям, торможение продолжалось.

«У нас получилось», — с дрожью ужаса и восторга подумал он.

…Пересекли световой барьер и вернулись обратно! Покинули нормальное время и пространство и возвратились.

Не глядя вниз, Лисби отстегнул ремень и встал. Он не заметил, как с его колен упало письмо Хьюита. Лисби был так заинтригован показаниями приборов, что даже сделал несколько шагов вперед.

У него за спиной послышался голос Харкорта.

— Эй, а это еще что такое?

Лисби оглянулся. Происходящее не имело ни малейшего смысла. Харкорт что-то читал.

Лисби вновь посмотрел на приборную панель.

Когда Хьюит пришел в себя и открыл глаза, он обнаружил, что его скафандр стоит, наклонившись возле стены. Он не мог себе представить, как это случилось.

У него сложилось впечатление, что произошли и другие изменения, но сейчас ему было некогда разбираться.

Хьюит боялся, что его средство передвижения может опрокинуться. Он схватился за рычаги управления и плавно отпустил тормоза. Скафандр медленно встал на колеса.

Хьюит облегчено вздохнул и подумал: «Похоже, переход через световой барьер прошел успешно. Было очень больно, но я не получил никаких повреждений».

Хьюит тут же обо всем забыл, и его глаза округлились. Он начал дико озираться по сторонам. Коридор был ярко освещен. Жуткий сумрачный эффект исчез. И еще одно: коридор больше не казался узким. Конечно, он не стал бы утверждать это с полной уверенностью, но ему показалось, что все вокруг обрело прежние размеры. Тут только Хьюит осознал, что происходит.

Он больше не сторонний наблюдатель. Он стал частью происходящего. В глазах любого человека, который взойдет на борт «Надежды человечества», он будет выглядеть искаженным. Для себя самого и всех, кто и раньше находился на борту, он будет казаться совершенно нормальным. Люди, подвергшиеся воздействию эффекта Лоренца — Фицджеральда, не замечают произошедших с ними перемен. Сжатие повлияло не только на их тела, но и на восприятие.

Хьюит вспомнил свои ощущения — да, огромная сила сжала его тело. И изменения в его теле были неравномерными. Передняя часть менялась быстрее, чем задняя.

Воспоминания о боли вдруг стали такими острыми, что он содрогнулся.

«Интересно, где мы находимся?» — подумал Хьюит.

С тех пор, как Хьюит пришел в себя, на «Надежде человечества» прошла одна или две минуты. На «Молли Д» — от шестнадцати до тридцати часов. Но Хьюит понимал, что эффект сжатия мог приготовить для него и другие сюрпризы.

Снаружи могли пройти годы.

Если это правда, то «Надежда человечества» могла удалиться от Солнечной системы на световые годы.

Хьюит вдруг ощутил спокойствие и мрачную уверенность. Что ж, совершенно случайно он получил то, что хотел, — разве не об этом он мечтал с того самого момента, как ему сообщили о возвращении корабля?

Он надеялся подняться на борт и уговорить экипаж отправиться в долгое путешествие к солнцам Альфы Центавра.

А если они откажутся, заставить их. Или обмануть…

Однако Хьюит понимал, что не контролирует ситуацию. И все же он на борту «Надежды человечества».

Из динамика над головой Хьюита послышался громкий голос:

— Внимание всем! Говорит капитан Горди. Мистер Лисби из машинного отделения только что сообщил мне, что ускорение будет продолжаться на уровне одного g. Вы можете отстегнуть ремни.

На глаза Хьюита навернулись слезы. Он почти сразу же понял их причину. После долгой и жуткой тишины он наконец услышал человеческий голос. И что еще важнее, этот голос упомянул знакомое имя.

«…Мистер Лисби из машинного отделения…»

Лисби!.. Хьюит вспомнил двух мужчин, которых видел в машинном отделении, — обоим было около тридцати. Он совсем по-другому оценил время, которое прошло на корабле после старта с Земли.

Более того, теперь у Хьюита появилась возможность поговорить с известным ему человеком. Его охватило возбуждение. Быстро развернув машину, он покатил обратно в машинное отделение, оставленное им всего несколько минут назад.

Он свернул за угол — и резко остановил свой мобильный скафандр.

Хьюит увидел, как в коридор из каюты среднего уровня выходит человек. Тот закрыл за собой дверь, повернулся — и увидел Хьюита.

Должно быть, скафандр его поразил, потому что человек застыл на месте. Хьюит подъехал к нему и сказал через переговорное устройство:

— Не бойтесь!

Человек продолжал стоять на месте, бессмысленно глядя в сторону Хьюита.

— Когда ваш корабль летел со скоростью, превышающей скорость света, он прошел через Солнечную систему. Я попал к вам на борт с земного военного корабля. Меня зовут Эврил Хьюит, я владелец «Надежды человечества».

Его заявление было не совсем правдивым. Однако ему очень хотелось, чтобы здесь думали, что за ним стоит серьезная сила.

Если человек и слышал слова Хьюита, он никак на них не отреагировал. Его взгляд оставался бессмысленным, лицо побледнело.