Концерт Патриции Каас. 6. Выполнение обещаний - Марк Михайлович Вевиоровский
Свиридов расцеловал Виолетту и Лену.
– Я помешал вашему разговору?
– Что ты, Толя. Хотела бы я знать, какому разговору ты мог бы помешать?
– Уж так и нет у вас интимных чисто женских разговоров! Как там поживает потомство?
– Понемногу буянит. Очень любит общаться с папой и с Витенькой. Так радуется, когда Витенька с ней разговаривает!
– Вот интересно будет, как она его воспримет наяву. А сама ты как?
– Нормально. Витеньку носить было тяжелее.
– Так и должно быть. Мне Машку носить тоже было легче, чем Костю. И рожать было легче.
– Не волнуйся, Тота, мы тебе поможем!
– Рожать что ли поможете? Не смеши меня!
– Ты знаешь, Толя, а Витька хочет присутствовать при родах. Как ты считаешь, это нормально?
– А ты как к этому относишься, Тота?
– Я не возражаю. Конечно, мне будет легче, если он будет держать меня за руку …
– И еще все мы будем болеть за тебя за стенкой!
– Да ну тебя! Еще спектакль устройте из моих родов!
БЕЛОГЛАЗОВЫ в МОСКВЕ
– Слушаю вас.
– Можно попросить Свиридова?
– Кто его спрашивает?
– Белоглазова … Евгения Павловна.
– Минуту, Евгения Павловна, соединяю.
– Свиридов.
– Толя, это Женя … Белоглазова.
– Здравствуй, Женечка! Рад тебя слышать! Ты где, откуда звонишь?
– Привет, Толя. Мы в Москве, Дему вызывали к начальству. А я в гостинице скучаю.
– Надолго в Москву? Я хочу вас видеть! Давай – у вас или у меня?
– Я не знаю планов его начальства, а звонить ему не решаюсь – здесь не дома.
– Ладно. Я сам его разыщу. С дочкой то повидались?
– На практике она, приедет только через неделю.
– Все, Женечка, жди звонка. Я тебя целую.
Заставив шевелиться штабные структуры Свиридов через десять минут уже разговаривал с Дементием Кузьмичом
– Дементий Кузьмич, я тебя приветствую! Пошто не позвонил? Да Свиридов это, Свиридов.
– Привет, Анатолий Иванович! Как ты меня нашел? Мы с Женей прилетели на недельку, только тут можно застрять и надолго.
– Дементий Кузьмич, а не поселиться ли вам у нас? Отдельная квартира, рядом лес, бассейн, Дом культуры, до центра Москвы полчаса. Мы были бы рады вас принять, можно с дочкой – когда приедет. Решайте.
– Раз про дочку знаешь – значит, Женя тебя уже нашла. Согласуй с ней, я согласен пожить у тебя.
– Вот и здорово! До связи!
– Женечка? Я с твоим мужем поговорил и приглашаю вас пожить у нас в городе. Двухкомнатная служебная квартира, все удобства, мы с Тоней рядом, кругом лес, есть бассейн и озеро в лесу, Дом культуры, до Москвы двадцать минут. Соглашайся, мы будем очень рады. Все лучше вашей гостиницы. А магазины и у нас есть. Соглашайся.
– А как Дема? Я то не против.
– Дементий Кузьмич велел согласовать с тобой. Значит, собирайся, через полчаса за тобой придет машина. Успеешь собраться?
– Смеешься, Толя? Да мне десять минут надо!
– Тогда машина придет раньше. До встречи, Женечка!
– Тоня? В Москву прилетели Белоглазовы. Я пригласил их пожить у нас в городе. Надо подготовить им служебную квартиру. Ну, ты умеешь.
– Конечно, Толя. Они вдвоем или втроем? Может быть лучше трехкомнатную? Там есть у нас для VIP гостей.
– Молодчина! Евгения Павловна будет минут через сорок – сорок пять, а Кузьмич после разговоров с начальством.
Евгения Павловна подивилась аккуратности и сноровке приехавшего за ней лейтенанта, перенесшего и уложившего в машину вещи, усадившего ее на заднее сиденье.
Еще больше она удивилась, когда машина заехала в какой-то старый двор, где на возвышении стоял вертолет, а потом любовалась проплывающей далеко внизу Москвой.
Казалось, только что внизу был громадный город, и вдруг зелень леса и вертолет садится.
А к двери спешит Антонина Свиридова с двумя девчушками в одинаковых комбинезонах.
Какой-то странный бесшумный автомобиль, несколько минут и подъезд в огромном длиннющем здании.
Роскошная квартира – три комнаты, модная мебель, драпировки на окнах.
– А Толя говорил – двухкомнатная …
– А если дочка к вам приедет? Зачем теснится! Располагайся, Женя. Иди, умойся с дороги.
Ванная комната. Полотенца – маленькие, большие банные, халаты. Мыло, зубные щетки в заводской упаковке, зубная паста, кремы.
Белоглазова не стала принимать душ, а только сполоснулась.
В кухне весело урчал чайник, на столе было все, что нужно, и даже бутылочка ликера.
– Со свиданьем, Женя!
– Со свиданьем, Тоня!
Вскоре Тоня ушла, в Белоглазова стала осматривать квартиру.
Впечатление, что ее готовили для дорогих гостей – все есть и все на месте.
Холодильник – полон. Кровати застелены. Полотенца, халаты. Даже распаковывая вещи и размещая их в шкафу Евгения Павловна ловила себя на мысли, что как минимум половину привезенных с собой вещей можно было не брать – все здесь было.
Она прилегла на диване и включила телевизор, подивилась пульту и количеству программ, и задремала.
Ее разбудил легкий поцелуй.
– Демочка!
– А ты знаешь, что написано у нас на входной двери?
– Что?!
– Выгляни!
Евгения Павловна выглянула на площадку – на входной двери висела небольшая табличка «Генерал-лейтенант Белоглазов Д.К.».
– Как дела у тебя, Дема?
– А-а, одна болтовня. Завтра снова заседать. Толю видела?
– Нет, мы только с Тоней почаевничали.
– Вижу, как вы чаевничали – в бутылке-то маловато осталось. Как позвонить Толе?
– Да вон телефон.
Белоглазов снял трубку.
– Диспетчер.
– Здравствуйте. Это генерал Белоглазов. Можно соединить со Свиридовым?
– Дементий Кузьмич? С прибытием. Какие планы? А то приглашаем на ужин.
– Знаешь, Анатолий, после этих … не при дамах будь сказано, я бы и поел бы, и выпил.
– Дема, зови их к нам – тут все есть.
– Вот жена предлагает собраться у нас …
– Давай лучше в нашем кафе – там нашим хозяйкам будет спокойнее. Мы сейчас к вам спустимся…
Объятия были самые теплые, Дементий Кузьмич расцеловался с Тоней, а Толя – с Евгенией Павловной.
– В какой форме в ваше кафе можно явиться?
– Да в любой!
Белоглазовы вернулись в квартиру поздно ночью и спокойно уснули на новом месте.
А через несколько дней к ним присоединилась посвежевшая и загоревшая Виктория.
Праздник по поводу встречи с дочкой устроили в квартире Свиридовых.
Виктория быстро познакомилась с Ульяной и Гришей, а главное – с Верочкой, и та сидела почти все время на ее руках.
А потом, после обеда, Верочка пыталась что-то рассказать Вике, а потом стала легонько похлопывать по ее животу.
– Что это она тебя по животу оглаживает, дочка? – с тревогой спросила Евгения Павловна. – Случилось чего? Давай, рассказывай!
– Да ну, что вы, мама! – смутилась Вика. И совсем неслышно добавила, – Еще ничего не известно
