Дмитрий Громов - Сборник "Один плюс один"

Или это нам только показалось?

- Но… почему мы?! Или это - отдельный рай? Для вампиров? - через силу усмехнулся я.

- Сюда приходят те, кто освободился. Кто вырвался из плена собственных иллюзий. У вершины горы все пути сходятся. Путь Проклятых, Путь Праведников - какая разница? Путей много - но в конечном счете они сводятся к этим двум. И оба они ведут сюда. Вы прошли свой Путь. Вы освободились. Свет, Тьма, Добро, Зло, мораль, справедливость - все это входящие сюда оставляют за порогом. Это - для людей. Вы теперь выше этого. Вы - свободны! Вы освободились ото всех этих предрассудков, от своих бренных оболочек, от пустых привязанностей - от всего!

Элис взглянула на меня - и ее глаза как-то странно, тревожно блеснули. Она протянула руку, кончиками пальцев дотронулась до моего плеча - но это не было настоящим касанием! Словно легкое дуновение ветерка, электрическое покалывание, слабое тепло… и все.

А потом ее рука двинулась дальше - и прошла сквозьменя!

- Мы умерли, Куратор?! Окончательно?!

- Что есть жизнь, и что есть смерть? Умирает ли гусеница, превращаясь в куколку? Умирает ли куколка, когда из нее вылетает бабочка? Вы прошли этот путь. Приняв поцелуй Ухода, приобщившись к не-мертвым, вы стали куколками. Вы смогли переступить условность человеческой жизни - и перешли в новое качество. Сейчас вы прозрели окончательно, отринули те глупые условности, которым подчиняются вампиры - и превратились в бабочек. Цикл завершен!

- Так значит… всего этого могло не быть?! Крови, смертей, всего того, что мы пережили?! Мы могли… прозреть сразу?!!

- Сразу? За все надо платить. Путь Праведников - более прямой, на нем человек минует стадию «куколки» - но и пройти его куда труднее! Путь Проклятых идет «в обход». В чем-то он легче - тот же вампир уже не совсем материален. Ему легче перейти следующую грань: ведь одну грань - между жизнью и смертью - он уже перешел. За это вы платите собственным и чужим страхом, тьмой, которая застит ваш разум - многим, очень многим! И очень мало кто из вас проходит этот путь до конца. Люди хотя бы знают о Пути Праведников. Вы же о Пути Проклятых - нет.

- Так почему же вы не открыли нам глаза? Нам, и другим? Мы же были слепы! А другие - и до сих пор… Вы же - Куратор! Или вы не могли?

- Вижу, вы еще не совсем избавились от бремени страстей. - Его снисходительная огненная улыбка вдруг начинает меня раздражать. Тоже еще, Несущий Свет выискался! - Конечно, я мог бы вмешаться, подсказать, помочь. Но к чему? Вы шли своим путем - и вы прошли его. Не надо мерить Вознесшихся человеческими мерками. Если бы вы погибли, не прозрев, и вновь влились в круговорот Сансары, я ждал бы еще. Других. Или вас. Не важно. Мы можем ждать долго. Ведь у нас впереди - Вечность.

Ох, что- то меня уже начинает тошнить от его бесстрастного безразличия ко всему. Если и мы станем такими…

- У вас? Или у нас - тоже?

- У нас. Вы теперь тоже - одни из нас. Я уже говорил - здесь нет Добра и Зла, нет «Я» и «Не-Я». Когда вы поймете это - вы тоже вольетесь в Свет. А пока…

- А пока будем болтаться тут бесплотными призраками, поджидать следующих? - нехорошо прищурилась Эльвица. - Так действительно, через вечность-другую не останется ни чувств, ни желаний… ничего! Одна пустота и скука. То-то вы так стремитесь в этот свой Свет!

Такойя ее еще никогда не видел!

- Уж лучше - глотки рвать и в гробу отлеживаться, чем - так! Великая Пустота, чтоб ей пусто было! Я от этой пустоты еще там, внизу, не знала, куда бежать. Сбежала, называется! Влад, пошли отсюда!

Она решительно взяла меня за руку, и - о чудо! - я вновь ощутил ее прикосновение!

- Вам некуда идти! Ваш путь окончен…- в голосе Куратора прозвучала растерянность.

И тут пронзительный холод очищающего ветра ворвался в мою голову, выдувая изнутри запорошившую глаза алмазную пыль небес! Я вспомнил наконец, где я уже видел это лицо!

Два тела, погруженные в прозрачный студень, склоняющееся над ними лицо, которое никак не удается рассмотреть…

Лицо Куратора!

Тела!

Синяя вспышка внутреннеговзгляда с треском пробила сияющую равнину и устремилась вниз, к грешной земле.

У нас оставались считанные мгновения. Еще немного - и будет поздно: наши тела навсегда превратятся в прах. Но мы успеем, теперьмы успеем!

Я ощерился, выпуская призрачные клыки, и подмигнул Эльвире:

- Кто-то говорил, что отныне мы - свободны? Не ты ли это был, Куратор?! Ты был прав! Отныне мы свободны - свободны в своем выборе! Какими нам быть! Нам не нужна твоя Вечность, твоя равнодушная Пустота. Мы уходим.

- Вы… вы не сможете! Вам не хватит силы… энергии! Вы…- голос его сорвался, пустил визгливого, пронзительно-голубого «петуха».

Не так- то ты и бесстрастен, Куратор! Боишься остаться здесь в одиночестве еще на одну вечность? Ведь тут у вас тоже есть свои законы, что бы ты ни вещал нам о свободе. Если не придет смена, тебя не пустят в этот твой Свет! А за нас… за нас не волнуйся!

- Ты забыл, ктомы, Куратор! Ведь мы - вампиры. Сила? Энергия? Да здесь ее навалом! И мы возьмем ее! Эли, делай как я!

И потоки света устремились внутрь нас, наполняя до отказа горячей, упругой силой, ищущей выхода, ищущей…

ЭПИТАФИЯ

Блаженство рая я оставлю для нищих:

У нищих духом должен быть Царь и Бог.

Я - тварь земная, и на небе я лишний;

И к черту вечность, какой в ней прок?!

Группа «Ария», «Ночь короче дня».

- Знаешь, Эли, а я должен сказать тебе «спасибо»! - я с трудом оторвался от ее губ, но больше ничего сказать не успел, потому что ненасытной Эльвице, как всегда, показалось мало, а говорить и целоваться одновременно не могут ни вампиры, ни даже ангелы!

- Эльвица! Но я все-таки должен сказать тебе «спасибо»!

- Должен! - охотно согласилась она, плотоядно косясь на меня своими лукавыми изумрудами. - А за что?

- Тогда… я бы не смог - сам. Но убеждая тебя, я и сам смог поверить! - поверить, что мы можем не бояться солнца, что мы… Мы оба живы благодаря тебе!

- Ну, ты в этом тоже немножко поучаствовал! А что мы будем делать с майором Жаном и его людьми?

Я в очередной раз обласкал взглядом ее всю, с головы до ног. Да, это была она, моя Эльвица, живая, теплая, у нее билось сердце, и часто вздымалась маленькая упругая грудь, и у нее были такие жаркие губы! Она была - ЖИВАЯ! Мы оба были - живые!