Егор Фомин - Лестинца

- И что же делать? - нашелся спросить принц.

- А что делать? - пожал плечами Дун-Тан, - это, наверное, знают точно только боги, хотя и им, сдается мне, порой приходится несладко. Так что отдыхай, думай. Может, до чего и додумаешься. И учти - человек я прямой, кругами ходить не привык, намеки понимаю плохо, так что, если надумаешь, - говори мне сразу, прямиком.

С тем он подмигнул принцу и вышел.

Кан-Туну еще никогда не приходилось участвовать в плетении интриг. Может быть, думалось ему, если бы у него была в этом какая-нибудь практика, он бы и не оказался здесь. А может и правда, богам угодно, чтобы принцы династии правили этой страной и потому сюда шлют все новых и новых. Непросто здесь будет, совсем непросто. И пути дальше нет. Похоже, всю оставшуюся жизнь придется провести в этом нищем крысином гнезде, а не в роскошном дворце, в котором он вырос. Может быть, удастся хотя бы спуститься? Хотя, непохоже, чтобы столь решительные люди, как те что живут здесь, не пытались этого сделать. Видно, на самом деле он обречен провести здесь остаток своих дней.

Мысли прервал стук в дверь. Тихий, но не осторожный, а, скорее, предупреждающий. Дверь открылась, и принц увидел на пороге своего брата. С тех пор, как Кан-Тун видел его последний раз, он мало изменился. Черты лица по-прежнему были чуть мягче, чем этого требовала кровь семьи, а глаза никогда не смотрели с той уверенной повелительной жесткостью, которая была отличительной чертой всех принцев.

- Привет, брат, - улыбнулся он, и, поглядев на то, как осторожно служанка трет спину Кан-Туна, заметил, - ты, я вижу, уже освоился.

От принца ускользнула улыбка, которой, зардевшись, одарила Рен-Туна пытающаяся быть совсем незаметной, служанка.

- Здравствуй, светлый принц, - ответил он легким поклоном головы, - с чем пожаловал?

- Да ни с чем особенным, - пожал тот плечами и сел на кровать, так, что принцу пришлось разворачиваться к нему, - просто так. Я же не видел тебя четыре года.

"Как же, просто так!" подумалось Кан-Туну.

- Тогда рассказывай, - потребовал он, - тебе же все равно!

- А что рассказывать?

- Что здесь происходит.

- А что происходит? Лестницы дальше нет. Я ходил, видел.

- Ходил?

- Да.

- И что там?

- Ничего. Обрывается и все. Хотя, отсюда выпускать меня не хотели, там же Ватага...

- Какая Ватага? - прервал Кан-Тун.

- Те, которые не захотели батрачить. Поселились у обрыва, сбились в ватагу, а поскольку на камнях ничего не растет, ходят сюда в набеги. Керен здесь щедрый. Земля два раза в год урожай приносит. Только вот работников маловато. А едоков хватает.

- Ты же тоже не хочешь работать, третий принц, - упрекнул Кан-Тун.

- И я не хочу, - вздохнул тот, - короче говоря, чтобы не умереть здесь всем с голоду, всех, кто приходит, года на три в батраки приговаривают на Принцевы Фермы. А кого и дольше. Они здесь недалеко, от дороги, которая к городу ведет надо налево повернуть.

- Почему не уничтожат эту твою Ватагу?

- Отчаянные, - пожал плечами Рен-Тун, - сюда же не всякий дойдет. Все герои. Да и силы примерно равны - в замке полсотни и у тех около того. Есть, правда и другие - козопасы. Эти из батраков вниз по речке бежали. Если от Стены к обрыву лицом встать, то направо за городом в дне пути сущее приволье начинается. Хоть всю жизнь их там ищи - не найдешь. Еще что рассказать?

- Что здесь, в замке происходит? Это правда, что меня в соправители примут, как Ун-Рон сказал? - продолжал спрашивать Кан-Тун, хотя в последнем вопросе его тон допрашивающего дрогнул.

- Правда. Вечером, на пиру примут. Официальная церемония состоится.

- И что же, все принцы здесь равны?

- По крайней мере, так говорится, - пожал плечами Рен-Тун, мне, правда, того особо не надо. И того хватает, что и здесь, как внизу спать ложиться небезопасно. Когда я сюда пришел, здесь еще один наш дядя был - Рен-Рон, но только однажды не проснулся. Все здесь главными хотят стать. Дун-Тан солдат собирает, близнецы меня люто ненавидят, а теперь и тебя тоже станут, мы же их право первородства отняли. Даже Кара моя и та чего-то плетет.

- Кара это кто?

- Моя женщина. Здесь так говорят. Тебе, кстати, как принцу, тоже, наверное, женщину выделят. Женщин здесь, как и работников, днем с огнем не сыщешь.

- А ты?

- Что - я? - честно не понял Рен-Тун.

- Ты-то один править что ли не хочешь?

- Как ты прямо спрашиваешь, - усмехнулся Рен-Тун, - будто не знаешь, что такие вопросы у нас в семье не приняты.

- Ну? - требовательно взглянул на него Кан-Тун.

- А что я тебе скажу? - вновь появилась на лице третьего принца улыбка, - скажу что нет - так ты не поверишь.

- И все же?

- Думай, что хочешь, - пожал плечами Рен-Тун.

Он выдержал паузу, и, не дожидаясь следующего вопроса, поднялся:

- Ладно, пойду я. А ты осваивайся. Хотя, по твоим словам судя, так ты уже это успел, - на пороге он остановился, - все-таки, ты ко мне не развернулся.

Принцу его прощальная улыбка показалась глупой и пустой, только девушка за спиной разглядела в ней тоску и грусть, тихую, утвердившуюся давно и надолго.

Думалось принцу, что не так прост Рен-Тун, как кажется. Что все-таки чего-то ему своего хочется и в каждом его слове хитрый смысл заложен. Одна последняя фраза чего стоит! Ничего. К концу дня Кан-Туну еще больше станет ясно. Может быть, и примкнет Кан-Тун к кому-нибудь со своими людьми, а может, и сам сыграет. Одним богам известно, как кости лягут.

Дверь без скрипа отворилась, и в комнату властно вошел Ун-Рон. Несмотря на седину в волосах, он держался прямо и уверенно, словно не растратил еще силы молодости. Жесткие и четкие черты лица гордо свидетельствовали о принадлежности к династии.

- Отдыхаешь? - поинтересовался он.

Принц неопределенно кивнул в ответ.

- Правильно. Жизнь твоя с этого момента сладкой не будет, сказал он и тяжело улыбнулся.

- Почему, - наивно удивился принц.

- Тебя сегодня коронуют на совместное правление. Но сказки для черни останутся сказками. К тебе же уже приходили все эти... - он покрутил рукой, подбирая слово поточнее, - остальные? Приходили, знаю. Сказали, кто здесь хозяин? И ты должен это понять.

- Почему?

- Потому, что ты слаб, - посмотрел Ун-Рон прямо в глаза принцу, и тому от этого взгляда стало не по себе.

- Но... у меня же есть свои люди.

- Да? - вздернул бровь старик, - может быть, они могут защитить тебя?

- Конечно, - уверенно кивнул Кан-Тун.

- Тогда позови их.

Принц открыл было рот, для крика, но вовремя вспомнил, что он не во дворце, где повсюду окружали гвардейцы, а в чужом замке, и людей его нет рядом с ним, и неизвестно, когда они вновь появится. И к ужасу своему подумал, что может статься, что в этот самый момент замковая стража убирает расчлененные тела со двора замка. И стало принцу тоскливо и безнадежно.