Отто Гайль - Лунный перелет

Ужасный толчок потряс ракету. Стрелка перескочила за крайнюю черту, а тяжесть, словно невидимое покрывало, надвинулась на путников.

Скорость падения уменьшилась. Дюзы начали свою работу, но удастся ли им, с тем небольшим количеством горючего, которое у них осталось, урегулировать эту страшную скорость падения?..

Опасность увеличилась теперь вдвойне.

Если торможение окажется слабым, «Виланд», при падении на лунные горы разобьется в щепки. Если же торможение будет действовать сильно, то запасы горючего истощатся раньше, чем «Виланд» достигнет спасительной твердой почвы, и в итоге — смерть…

Ганс Гардт взглянул вниз.

Там расстилались желтовато-белые, блестящие равнины, изрезанные темными линиями. Сбоку виднелась могучая кольцевая гора, окружавшая широкую долину.

«Гора Ретикус, — подумал Гардт. — Мы попадем в хорошо знакомые места…»

На горизонте виднелась целая масса дико изрезанных гор, уходивших куда-то вдаль.

Алекс однотонно сообщал о расстоянии:

— 10 километров, семь, три. Две тысячи метров…

Твердая почва все ближе, а «Виланд» продолжал стремительно падать. Через двадцать секунд участь его будет решена.

Инженер сжал губы. Если бы он мог решиться…

Он подождал еще пять секунд.

— Тысяча метров высоты, — раздался чужой, старческий голос Алекса.

— 700… 400…

— Есть! — крикнул Гардт, и в ту же секунду он перевел рычаг до самой крайней точки.

— Полная работа всех дюз!

Пять широких огненных струй устремились книзу, бросив вызов твердой почве. Казалось, поверхность Луны зашаталась.

Указатель ускорения подскочил и перешел красную черту.

Гамаки сорвались. Все пассажиры «Виланда» лежали, точно раздавленные черви на полу капитанской каюты.

Андерль изо всей силы ухватился за распределительную доску.

Огненные точки замелькали перед его глазами. Пылающий мельничный жернов придавил ему грудь, размолол его ребра. В бушующем тумане маячил рычаг… В полусознательном состоянии Андерль ухватился за него зубами, отодвинул его назад и тут же потерял сознание.

Тяжесть исчезла.

Усиленная тяжесть действовала лишь в течение трех секунд, но этого было достаточно, чтобы стулья согнулись, консервные коробки приплюснулись.

Давление сгубило одну жизнь: маленькая спутница, желтая канарейка лежала мертвой в своей клетке. Птичье сердечко перестало биться навеки.

Гардт приподнялся с большим трудом.

— Спасибо, Андерль! Еще пять секунд, и никто из нас не остался бы в живых.

«Виланд» потерял скорость на высоте двадцати метров. Под влиянием слабо работающих дюз, которые преодолевали притяжение луны, «Виланд» понемногу стал опять приподниматься.

Спуск прошел удачно.

Гардт с большой осторожностью передвигал рычаг миллиметр за миллиметром… Ракета медленно спускалась, как падающий лист, и, наконец, села с легким толчком на лунную поверхность.

— Пока мы спасены, — сказал капитан. — Но мы находимся сейчас в местности, по которой не ступала еще нога человеческая, и возврата отсюда нет.

Глава 24

Сюрприз

Настроение путешественников, несмотря на благополучный спуск, было далеко не блестящим. Перед ними встало так много забот и вопросов, что они совершенно растерялись и не знали, на что решиться. Никто не успел еще разобраться в том положении, в котором они теперь очутились.

Несколько минут все сидели молча в каюте капитана. Каждый был занят своими грустными мыслями.

Андерль чувствовал себя виноватым в том, что в результате его невероятной беззаботности произошло несчастье. Вторжение Томми Бигхеда казалось ему ничтожной шуткой в сравнении с той виной, которую он совершил по своей глупости.

Мысли Александра Гардта были целиком заняты той фигурой, которую он нашел на планетке. Откуда появилось это тело? Как оно туда попало? Эти вопросы так занимали археолога, что он едва замечал окружающее.

Ганс Гардт думал о будущем. Они удачно спустились на Луну, но запасы горючего почти иссякли. Каким образом удастся выбраться отсюда?

«Самое главное теперь — подумал Андерль, — это поесть. С голодным желудком ничего не придумаешь».

Андерль был безусловно прав. Он вскоре появился с коробками консервов.

Гардт смотрел из окошка на чуждый мир, куда судьба забросила их всех.

Перед его взором расстилалось зеленовато-белое пространство, испещренное холмами, темными равнинами, напоминавшими моря. Издали круто поднимались массивы гор, похожие на гигантские головы сахара.

Позади над черной тенью возвышалась высокая, покрытая расщелинами, горная стена, которая казалась краем плоскогорья, ограничивавшего кругозор. Этот горный массив был покрыт многочисленными возвышающимися верхушками и зубцами, словно осыпанными мукой. Зубцы ярко блестели в лучах солнца и фантастически вздымались к темному безоблачному небу.

Необычайный бледно-зеленый, но яркий свет покрывал этот чуждый ландшафт. Это были не сумерки, а светлый день. Не было ни ветерка. Кругом гробовая тишина.

Судя по косому положению рубки «Виланда», ракета не лежала, а стояла, приподнятая косо на своих дюзах.

— Итак, мы на Луне, — сказал медленно Гардт. — Первые люди, обозревающие этот удивительный мир.

— Ганс, Ганс, — вдруг закричал Алекс, и его голос звучал, словно он сделал необычайное открытие. — Посмотри-ка!

Ганс Гардт обернулся и увидел, как ученый наклонился к какому-то бесформенному, покрытому льдом телу, которое он захватил с собой на загадочной планетке.

В том волнении, которое переживали путники при падении, никто на эту находку не обратил внимания. Только теперь Александр Гардт принялся изучать безжизненное тело.

— Посмотри на эту штуку, — сказал Алекс с величайшим изумлением, тщательно соскабливая лед. — Это ведь напоминает водолазный шлем…

Заинтересованный Гардт наклонился к телу.

— Действительно, — сказал он крайне пораженный, — это тело в костюме, который совершенно похож на наши водолазные.

Он задумчиво прибавил:

— Неужели на этой планетке произошло кораблекрушение? Непонятно! Андерль, гаечные ключи!

Сопротивление примерзших винтов вскоре было сломлено. Как только шлем был снят, раздался единодушный крик:

— Настоящий человек!

Взору наблюдателей открылось синеватое, распухшее лицо с широким лбом и сильно выдающимися скулами.

— Живей раздеть его, пока еще не поздно! — кричал возбужденный Алекс.

Он приложил ухо к сердцу неожиданного гостя.

— Он жив! Дышит!