Филип Фармер - Миры Филипа Фармера. Том 02. Личный космос. За стенами Терры

— Они оказались слишком самонадеянными, — ответил Кикаха и усмехнулся.

Он рассказал ей о том, что произошло. Какое-то время Анана молчала, а затем спросила:

— А ты точно не властитель?

— Точно. Я человек, да еще и хужер[9], хотя не такая уж это и заслуга, чтобы ею хвастаться.

— Ты дрожишь, — заметила она.

— Просто я быстро возбуждаюсь, — ответил Кикаха и еще раз улыбнулся. — Ты тоже похожа на листик на ветру.

Анана взглянула на лучемет, зажатый в ее дрожащей руке, и мрачно усмехнулась.

— Мы оба многое пережили.

— Ничего, не рассыплемся, — сказал Кикаха. — И нечего тут оправдываться. Пошли посмотрим, что тут у нас есть.

Тишкветмоакские солдаты казались издалека маленькими фигурками. Когда Анана открыла стрельбу из лучемета, они разбежались. И, по всей видимости, не думали возвращаться. Кикаху это устраивало. Ему не хотелось связываться с ними, а тем более помогать.

— Я притворилась мертвой, а потом бросила в него копье и убила, — рассказывала Анана. — Звонари в самолете так удивились, что даже застыли. Мне оставалось только поднять лучемет и перебить их, как вонючих крыс.

Простая, чистая и прекрасная сказка, но Кикаха не верил ей. У Ананы не было такого отвлекающего фактора, как поднявшийся на ноги бизон. Если бы она вскочила и замахнулась копьем, лучемет рассек бы ее на кусочки. Звонарь действительно лежал с торчавшим из горла древком, но слишком уж мало крови выступило из раны. Кикаха не заметил на нем других повреждений, но при тщательном осмотре он мог бы найти на трупе одно или два небольших отверстия. Наряд Звонаря состоял из кольчуги, металлической юбки и конического шлема, поэтому дыра, прожженная в броне, бросилась бы в глаза.

Однако Кикаха не стал переворачивать труп и демонстрировать Анане свою подозрительность. Он пошел к самолету, половинки которого по-прежнему висели над землей. В каждой из них лежал мертвый Звонарь. В носовой части находился обугленный труп жреца-переводчика. Кикаха вытащил тела и осмотрел летательный аппарат. В кабине располагалось четыре ряда кресел, по два в каждом; между ними тянулся узкий проход. Передние кресла принадлежали пилоту и штурману. На передней панели находилось множество приборов и указателей. Анана сказала, что помечавшие их иероглифы взяты из классической письменности властителей. Теперь этими символами пользовались крайне редко, и смысл их стал забываться.

— Они утащили самолет из моего дворца, — сказала Анана. — У меня четыре таких машины. Я думаю, Звонари разобрали их и перенесли сюда по частям.

Она вкратце объяснила Кикахе устройство летательного аппарата. Когда самолет останавливался, килевая пластина заряжалась гравитонами, находившимися в статическом состоянии. Именно поэтому обе половинки не падали на землю. Все необходимое для полета оборудование находилось в передней части, которая по-прежнему могла летать как целый самолет. Корме аппарата предстояло парить над землей довольно долгое время. В процессе разрядки гравитонного поля она начнет медленно опускаться вниз и когда-нибудь окажется на земле.

— Жаль терять кормовой лазер, — сказал Кикаха. — Кроме того, он может попасть в плохие руки. У нас осталось только два лучемета — все остальное оружие превратилось в расплавленный металл. Давай возьмем его с собой.

— И куда мы полетим? — спросила Анана.

— К Подарге — царице зеленых орлиц, — ответил он. — На данный момент она самый толковый союзник из всех, кого я знаю. Если мы убедим ее не убивать нас какое-то время, она может нам здорово помочь.

Кикаха прошел в кормовую часть самолета и, достав из складского отделения кое-какие инструменты, начал отсоединять от турели массивный лазер, но внезапно остановился и с усмешкой сказал Анане:

— Я представляю, какими будут ваши лица, когда вы увидите друг друга! Наконец-то ты увидишь себя со стороны!

Анана промолчала. Используя лучемет и нож, она разделала тушу молодого бизона. Они перенесли мясо к ручью и поджарили его на костре. Оба так проголодались, что буквально исходили слюной. Им стало казаться, что кишки в их урчавших животах поедают друг друга, как алчные хищники. И они постарались набить их под завязку, лишив, так сказать, свою плоть своей же плоти.

После ужина они едва шевелили ногами и руками. Но, несмотря на усталость и полусонное состояние, Кикаха настоял, чтобы они отправились в полет без промедления. Он хотел добраться до гряды далеких гор. Там можно было спрятать самолет в пещере или за выступом скалы, а затем как следует отоспаться. Кикаха сказал, что оставаться в прерии опасно. Если появится еще один самолет, Звонари могут заподозрить неладное и спуститься. Кроме того, они могут выйти с ними на связь и, не получив ответа, расстрелять самолет из лазера.

Анана согласно кивнула — и уснула. Хорошо, что Кикаха успел расспросить ее о кнопках управления. Он поднял половинку самолета в воздух и на всей скорости повел ее к горам. От встречного ветра его защищал обтекатель кабины, но потоки воздуха, завывая, врывались в открытую заднюю часть и трепали волосы Кикахи. По крайней мере, это не давало ему заснуть.

Глава 12

Они подлетели к горам на грани ночи, когда солнце уже ушло за монолит. Покружив минут пятнадцать над скалами, Кикаха остановил свой выбор на небольшой пещере с отверстием около двадцати футов в диаметре. Она располагалась на высоте двух тысяч футов, почти у самой вершины отвесной скалы. Включив заднюю скорость, Кикаха ввел самолет в пещеру, заглушил двигатель и, устроившись в проходе между креслами, провалился в зыбкие топи сна.

Но даже при такой усталости и в таком безопасном месте Кикаха спал вполглаза; он как бы парил у самой поверхности подсознания. Тревожные сны тянули к нему свои корявые пальцы, заставляя просыпаться и вскакивать не меньше дюжины раз. Несмотря на это, Кикаха проспал гораздо дольше, чем предполагал, и к тому времени, когда он проснулся, солнце успело одолеть уже целую четверть неба.

Он позавтракал куском бизоньего мяса и горстью круглых печений, которые нашел в небольшом отсеке под одним из кресел. Не обнаружив никакой другой еды, Кикаха решил, что Звонари разместили временный аэродром недалеко от места бизоньей бойни. Или, наоборот, самолет пробыл в полете так долго, что весь рацион экипажа подошел к концу. В принципе он мог бы придумать и другие объяснения.

Если и есть что-то общее в обоих мирах, так это неопределенность.

Приоткрыв полусонные глаза, Анана лениво наблюдала, как ее спутник, покончив с едой, выполнял серию энергичных упражнений и разминал затекшие мышцы. Завершив зарядку, Кикаха сполоснул руки и лицо водой. Прошлым вечером он выкупался в ручье, и теперь его вид мог претендовать на вполне приличную оценку. О бритье ему тревожиться не приходилось, поскольку, покидая деревню хроваков, он использовал средство, замедлявшее рост бороды на несколько месяцев. Это средство ему подарил Вольф, причем действие мази можно было нейтрализовать в любое время с помощью другой пасты, которую Кикаха оставил дома, в деревне хроваков.