Филип Фармер - Ловец душ

В сопровождении Йоханы Карфаксы пересекли огромный вестибюль, похожий на холл первоклассного отеля, и по широченной лестнице поднялись на второй этаж, где находилась предоставленная им комната. Когда дверь за слугой закрылась, Гордон усмехнулся:

— Отлично! Чем дальше, тем веселее! Однако, когда утром он позвонит Вестерну, в наших же собственных интересах будет находиться подальше отсюда. Надеюсь, он не предпримет попыток нас остановить.

— А что мы будем делать, если он все же попытается?

Карфакс открыл кейс и достал пистолет калибра 7,92 миллиметра.

— Ненавижу им пользоваться, но если нужда припрет, то колебаться не стану Тем более что и Миффлон (или кто он там) тоже вряд ли станет мешкать, чтобы убрать нежеланных свидетелей, как только все узнает. Ставки слишком высоки!

— А мы не можем смыться прямо сейчас? — спросила она. — Что за нужда торчать здесь до утра?

— Чем дольше мы здесь пробудем, тем больше узнаем. — Карфакс испытующе посмотрел на нее. — А у тебя что, уже поджилки затряслись? Пятки похолодели? Я же говорил тебе, что и один прекрасно справлюсь.

— У меня похолодели только пальцы на ногах, да и то их температура не ниже минус ста, градусов, — жалобно попыталась пошутить она. — Не волнуйся, я тебя не подведу. Да, мне страшно. Но я рада, что не осталась дома. Это во сто раз лучше, чем закупориться в комнате и умирать там от скуки.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Когда идешь на дело, чувствуешь себя так, словно тебя выпустили из тюрьмы. О'кей. Пошли вниз, примем по стаканчику на сон грядущий.

Миффлон и миссис Бронски уже ждали в библиотеке — довольно большой комнате, в которой стены скрывались за книжными полками, стоял большой стол из тика, кресла и диваны были покрыты звериными шкурами и в углу горел огромный камин.

Миффлон был уже в пижаме, а миссис Бронски щеголяла в тончайшем розовом с табачными разводами пеньюаре, сквозь который просвечивала не менее тонкая ночная рубашка. В руках у обоих были бокалы. Когда Карфаксы вошли, во взгляде Миффлона отразилось недоумение, оттого, что гости не переоделись.

— Я подумал, что мне еще следует осмотреть участок, — объяснил Гордон.

— Хорошая идея. Что предпочитаете? — Миффлон махнул рукой в сторону бара, в котором, казалось, можно разыскать любой спиртной напиток, какие только производятся в мире.

Карфакс порылся в нем и, найдя непочатую бутылку бренди, объявил:

— Мы с Пат предпочитаем это.

У него не было ни малейшего намерения пить из бутылки, в которую могли что-нибудь подсыпать.

— Но там есть много чего получше.

— Нам сгодится и это: оно и так получше всего, что мы когда-либо пили.

Миффлон, пожав плечами, откупорил бутылку, и, пока разливал по бокалам, Гордон пристально за ним следил. Но в его поведении не было ничего подозрительного. Он протянул им бокалы и затем торжественно поднял свой:

— Я пью за бессмертие! — И, осушив его до дна, торжествующе расхохотался, словно произнес отменную остроту.

— Присоединяюсь, но в чем тут соль? — спросил Гордон.

— Я радуюсь тому, что жив! Что могу дышать, есть, спать, ходить, заниматься любовью, наконец!

— Могу себе представить, как общение с этими несчастными действует на живых людей, — сочувственно заметил Гордон. — Но если посмотреть на это глобально, то становится еще тоскливее: потому что все мы там будем. Навечно. Всего лишь частица энергии, кружащая вокруг другой такой же частицы, скованная с ней в леденящем танце посреди холодной безразличной вселенной. И ничего впереди.

Миффлон отхлебнул из бокала и четко произнес:

— Это лишь временная остановка. Мы, прихожане Панкосмической церкви Христа-рамса, как вы знаете, верим, что вэмс — это своего рода чистилище, не более.

— Нет, я этого не знал, но, без сомнений, это очень удобная религия.

Гордон изо всех сил разыгрывал полное неведение о делах Миффлона и при этом ломал голову, как выкачать из него побольше, не засветившись самому. Ему очень хотелось спросить, не собирается ли тот навестить миссис Вебстер, но он никак не мог придумать, как это подать. Наконец его осенило:

— У меня нет таких денег, чтобы пользоваться МЕДИУМом, но однажды я ходил к медиуму-человеку. Некоей миссис Вебстер. Меня затащила к ней сестра, которая без ума от ее способностей. Эта Вебстер попыталась вызвать нашу маму, и действительно что-то там появилось. Но такое тонкое, что сквозь него все было видно. И еще мы услышали что-то вроде шепота. Но этим все и кончилось. Так что больше я к ней не пойду, тем более что стоит она недешево. Хотя, конечно, ее доходы и в сравнение не идут с доходами мистера Вестерна.

Миффлон бросил на Гордона подозрительный взгляд, но тут же успокоился и мягко улыбнулся:

— О, я долгое время был ее клиентом. Она очень славная женщина и довольно красива (для своих лет, конечно). И она не шарлатанка. Я хочу сказать, она искренне верит во все, что делает, и, кроме того, обладает-таки неким «даром». Вестерн говорит, что мы должны быть благодарны людям-медиумам за то, что именно они первыми наладили связь с рэмсами. Но результаты их работы столь ненаучны и ненадежны, что зачастую не оправдывают вложенных в них сил и денег. Так что я тоже больше к ней не пойду. И, к слову сказать, к МЕДИУМу тоже. Покойники меня больше не интересуют.

"Готов поклясться, что не пойдешь", — подумал Гордон.

Он коснулся лежащего в кармане магнитофона, словно желая удостовериться, что он на месте. Завтра он отправит эту запись в лабораторию "Форчун и Торндайк", и там голос этого человека сравнят с прежними записями Миффлона. Конечно, звучать они будут одинаково, так как связки и гортань не изменились, но, если мозг Миффлона занимает рэмс, есть надежда обнаружить различия в манере говорить, ритмике речи и в словарном запасе.

Ну а дальше-то что, после того, как обнаружится подмена (если, конечно, обнаружится)? Полиции, чтобы арестовать Вестерна, таких доказательств явно недостаточно. Но даже если полиция все же найдет резон задержать его, прокурор округа его немедленно выпустит. А если даже прокурор попытается что-то сделать, то заартачатся судьи; так как подобное дело не имеет прецедентов и ни один из них не захочет взять на себя ответственность по созданию оного.

К тому же Миффлон ведь не единственный одержимый.

А можно ли выследить остальных, чтобы сравнить их голоса с записями предполагаемых жертв? Но, зато если это удастся и будет найдено несколько примеров одержания, то полиции уже будет труднее отвертеться от расследования.

И всё же — все шансы против одного, что они откажутся соваться в это дело. Да мало кто способен поверить в то, что такое вообще возможно!