Дмитрий Янковский - Правила подводной охоты

– Ноль. Краб точно под миной. Есть! Прошел выстрел из карабина.

В наступившей тишине мне показалось, что замерли сердца всех членов команды. Эта секунда решала все. Мина либо обезврежена, либо взорвется.

– Попал! – радостно выкрикнул Жаб. – Язычок обездвижен!

Я хотел облегченно выдохнуть, но акустик сорвался на крик:

– Она разматывает жгут! Хочет взорвать нитроглицерин резким ударом о дно!

Я вскочил на ноги, не зная, что делать.

– Она взорвется? – выговорил Пас.

– Всем в десантный отсек!!! – проревел Жаб, не вылезая из люка. – Живо!

Меня словно парализовало. Кажется, только Рипли сохранила здравость рассудка. Она двумя ударами сшибла нас с Пасом с крыши, а когда мы, оглушенные и обалдевшие, рухнули на песок, спрыгнула следом и закинула обоих в десантный отсек. К моему удивлению, там уже сидел гравилетчик.

– Куст, в машину! – крикнула наша начальница так, что зазвенела броня.

Но акустик не отозвался, и ей пришлось по плечи высунуться из люка.

Я сжался в комок, ожидая взрыва. Мне представилось, как ударная волна налетает на броневик и отрывает Рипли голову.

– На двадцать метров всплыла, – доложил Куст.

– Быстро в машину!

– На тридцать всплыла. Хочет сделать рывок помощнее. На сорок. На пятьдесят.

Рипли не выдержала и убрала голову в отсек.

– Рты раскрыть! – подала она нам команду. – Уши закрыть ладонями!

Но вместо взрыва раздался щелчок динамика и голос Жаба:

– Отбой, охотники! Взрыва не будет. До меня не сразу дошло.

– Это Краб перерезал якорный жгут, чтоб тварь не дергалась, – добавил он. – Все, мина плавает на поверхности, как дохлая рыба.

– Молодец! – радостно прошептала Рипли. – Какой же он все-таки молодец, барракуда его дери!

Она спрыгнула в песок и бросилась к морю.

– Неудивительно, что здесь все сумасшедшие, – нервно хихикнул Пас, открывая глаза.

– Да, работенка та еще, – согласился я и вылез наружу.

Мой приятель выбрался следом. Гравилетчик как ни в чем не бывало вернулся под гравилет. Рипли сорвала с Куста шлем и звучно чмокнула в щеку.

– С боевым крещением, салажье! – высвободился из ее объятий акустик. – Считайте себя принятыми в салаги официально. Если кто наедет, скажите, что Куст принимал.

В общем-то, это была неплохая награда за час нервотрепки. Пас ничего не понял, но я решил объяснить ему позже. Мы гурьбой вскарабкались по лесенке на крышу и собрались возле люка командирской кабины. Пас под шумок прильнул к окулярам бинокля, а то ему так и не дали попялиться в оптику.

– Краб, ты как? – донесся из кабины голос Жаба. Ответ мы слышать никак не могли, поскольку компьютер переводил знаки сапера не в звук, а в текст на экране.

– Как он? – присел возле люка Куст.

– Что-то не отвечает, – удивленно ответил взводный. – Может, обе руки заняты?

– Вряд ли, – нахмурилась Рипли. Неожиданно подал голос Пас:

– Ничего себе! Это выстрелом из гарпунного карабина так рыбу глушануло?

– Какую рыбу?.. – презрительно скривился Куст, но тут же изменился в лице. – Рыбу?!

Рипли ничего спрашивать не стала, она оттолкнула Паса плечом и сама прильнула к окулярам бинокля.

– Огурец! – выкрикнула она. – Эта тварь успела шибануть Краба! Давай туда! Быстро!

Ее выкрик утонул в реве мотора, амфибия сорвалась с места и огромной лягушкой прыгнула в воду. Бинокль не удержался на крыше и вместе с треногой плюхнулся за борт.

Оказывается, по морю «Ксения» могла идти почти с такой же скоростью, как по суше, – две тугие струи пены из водометов погрузили заднюю часть машины и приподняли переднюю, так что она стремительно глиссировала, оставляя по бортам воронки водоворотов. Берег с гравилетом удалялся, как в ускоренной съемке. Пас распластался на броне, я ухватился за леер, а Рипли и Кусту – хоть бы что. Возможно, они бы и вальс могли станцевать на трясущейся крыше, но сейчас им было не до этого.

– Время? – спросила Рипли, перекрывая рев мотора и ветра.

– Прошло две минуты, как я без шлема, – ответил Куст.

– Значит, Краб еще жив. Эй, Огурец! Эта развалюха может двигаться чуть быстрее?

Никакого ответа мы не услышали.

– А ведь Краб сам не всплывет, – нахмурился Пас.

Понятное дело! Если жабры полопались от ультразвука, то подъем с потерей давления вышибет из тела всю кровь через открытый катетер. Тут надо ждать, когда кто-нибудь придет на помощь, разрежет скафандр и выдернет из катетера хитиновый клапан.

Рипли, не теряя времени, открыла нишу с жидкостным аппаратом.

– У тебя допуска нет! – остановил ее Куст. – Забыла? Без сигнала «ГАЖД» на тебя не налезет!

– Значит, пойду с кислородом!

– Там глубина восемьдесят метров! – Куст повертел пальцем у виска. – Вскипишь на всплытии, как бутылка с нарзаном.

– Не лечи мне мозги!

Из люка показалась голова Жаба.

– Кто будет нырять? – спросил он.

– Я! – коротко ответила Рипли.

– Вскипишь.

– И ты туда же! – разозлилась она.

– Ладно, молчу. А допуск? Рапорт-капсула просигналит на базу о превышении глубины.

– Плевать!

– Нет уж! Списаться по дурости я тебе не дам. Куст, можно как-нибудь экранировать капсулу?

– Ну уж нет. Там такие спецы работали!

– Не надо ничего экранировать! – перебила их Рипли. – Некогда. И не надо делать из меня дуру. Думаешь, мне охота возвращаться на камбуз? Я все продумала. Готовьте четыре грузила и фал с лебедкой. Кинжал плюс два коротких капроновых шнура. Это все, что мне нужно. И еще хороший свет. Огурец, у тебя ящики со «светлячками» распечатаны?

– Нет.

– Так на кой ты их возишь? – подняла брови наша начальница. – На складе их мало?

У меня сердце замерло. Я ждал, что ответит командир.

– Потом объясню, – отмахнулся Жаб. – Возьми лучше фальшфейеры.

– Ладно, – кивнула Рипли.

Еще не понимая, что она задумала, я стащил в одну кучу все наши грузила, а Куст помог достать из ниши четвертое. Жаб тоже вылез на крышу, прихватив два капроновых тросика и кинжал. Он распахнул бортовой порт и размотал метра два фала с лебедки.

– Время? – нервно спросила Рипли.

– Три с половиной минуты, – ответил Куст.

Мы почти добрались до места – бурая туша мины нелепо подергивалась в центре серебристого пятна всплывшей рыбы. Двигатель умолк, но амфибия продолжала двигаться по инерции.

– Так как ты решила заблокировать рапорт на базу? – попробовал выяснить Жаб.

– Никак. Пойду вообще без аппарата. Заодно и от кессонки избавлюсь.

– Что?! – хором выкрикнули Жаб с Кустом.

– Что слышали. Надеюсь, здесь есть чистый кислород?

– Сумасшедшая! – покачал головой Куст.