Игорь Пронин - Остров в Лантике-2. Тучи над Андро

Короля успели вывести из Дворца, точнее, вынести, бьющегося, закутанного в одеяло. Колдун С'Колла совсем очаровал его, и чары продолжали действовать даже после смерти заморской нечисти. "Высокий Друг" - такой титул Том XXXI присвоил С'Колле, со слезами проводил его в джунгли на бой с вудуистами и до последней минуты ждал его возвращения. Ждал бы и дальше, если бы не придворные. Где он теперь?.. Кюре Гео говорит о камийском кудеснике Энджи, который будто бы взялся вылечить того мальчика, Томпа, тоже пострадавшего от колдовства.

- Господин лойнант, - тихонько позвали сзади. Лоу не спеша оглянулся и облегченно вздохнул, узнав Викто, того самого знахаря, что пытался вылечить Томпа до его отправки на Мыс Вуду. - Простите, если напугал.

- Ничего, господин знахарь, - сдержанно ответил Лоу. - Я лет пятнадцать уже, как ничего не боюсь. Куда держите путь?

- К барону Льежу Фасти. У него болен младший сын, и кто-то присоветовал ему меня. А вы?

- Уезжаю из Бахама, дела. Значит, до баронской крепости нам по пути.

Дальше они пошли молча. Лоу неудобно было просить Вика обойти Бахамский Храм с толпящимися вокруг него крестьянскими воинами, но тактичный лекарь сам свернул в переулок.

- С мальчиком ничего особенного, я хочу сказать, жизни опасность не угрожает. Хотя случай интересный: сыпь по всему телу.

- Зараза?

- Непохоже... - Викто замялся. - Поэтому, господин лойнант, барон и имеет дело только со мной. Вы уж не выдавайте, ладно? А то узнают в Совете Кюре про сыпь, и все, карантин на крепость, никого к ребенку не подпустят, а обстановка сами знаете какая. Соседи мои вот каждую ночь сигнала идти на штурм ждут, одетыми спят. Но я уверен, что инфекции нет. В сущности, кроме сыпи нет вообще никаких признаков болезни. Белая сыпь, очень мелкая. Грудь, живот, спина...

- Вы думаете, Викто, что сигнал будет?

- Какой?.. Ах, вы про штурм крепостей? Боюсь, что да. Ведь и крестьян можно понять - пришли в столицу наводить порядок, свергли короля, сожгли Дворец, а жизнь не наладилась. Теперь бароны ведут себя как десять королей. Да еще их дружинники кичатся, Орден Крови, говорят, правит в Бахаме.

- Орден Крови? - удивился Лоу. - Это что такое?

- Ну как же! С'Колла, когда орудовал здесь, когда Бахам горел - ведь он создал Орден Крови. И бароны пошли за ним... А теперь, выходит, что они от него вовсе и не отреклись. После того, как Дворец взяли, крестьяне стали разбегаться из Бахама, а теперь многие потихоньку возвращаются. Я другого не понимаю: почему до сих пор не началась драка, чего ждет Совет Кюре.

В переулках, которыми они шли, им попадались больше старые горожане, чем бойцы крестьянской армии. После грязи главных улиц здесь было сравнительно чисто, это даже немного напоминало прежние дни великого города. Но одежда, старая и потрепанная, унылые выражения лиц говорили о том, что возврата к прошлому никто не ожидает.

- Как вы думаете, господин Лоу, чем все это кончится?

- Смотря что вы называете концом, - пожал плечами старый лойнант. - Конец Бахама? Конец самостоятельного существования Андро в отрыве от Большой Земли? Конец наш с вами? Конец баронов?

- Наш с вами, скорее, - вздохнул Викто. - Когда колдун С'Колла отдал город на разграбление баронским дружинам, я ждал смерти. Вы были тогда в городе?

- Был, - Лоу действительно был в городе несколько минут. С'Колла отвел для королевской стражи район от гавани до гончарного квартала. Долго смотреть на происходящее лойнант не смог.

- Мой дом сгорел, книги, вещи... Потом армия ушла, и здесь начались грабежи, этого вы наверное уже не застали, верно? Вы были в джунглях. А здесь голодные люди вырывали хлеб изо рта друг у друга, городская стража не могла высунуться из Ратуши. Пережили и это... А потом пришли крестьяне, стали вешать всюду воров, и меня один раз чуть не повесили - я искал на развалинах собственного дома что-нибудь из вещей. Обошлось. После того, как сожгли Дворец, опять шли грабежи, это крестьяне перепились. Потом их тоже вешали, кое-где до сих пор висят. А на месте моего дома воткнули с десяток колов для воров. Не пустуют. Надо бы убраться из города, все так говорят, а куда? Здесь меня знают, вот даже барон вспомнил. А где-нибудь в Диджоне я просто умру с голода.

- Знахарь не умрет с голода, - не согласился Лоу. - И в Диджон вам не надо, держитесь побережья. Там с голоду не умирает никто, море прокормит. Вот только дороги, говорят, опасны...

Они замолчали. Потянулись предместья, бедные, обезлюдевшие. Впереди четко вырисовывался ряд баронских крепостей. Когда-то один из первых правителей Бахама приказал выстроить вокруг города - с хорошим запасом на будущее - стену для защиты от расселяющихся по острову людей. Люди эти не считали нужным подчиняться королю и частенько устраивали набеги на его подданных. Построенную стену требовалось защищать. Старшие над отрядами и получили титулы баронов.

Каждый барон имел свой участок стены, за который в буквальном смысле отвечал головой. Помогать ему соседи были вовсе не обязаны, а за каждый прорыв обороны ждало неотвратимое наказание. Выражение "удержать стену" вошло в поговорку. Это означало остаться в живых, не потерять все вместе с какой-нибудь "стеной". Юные бароны впитывали с молоком матери: стена священна. Стена и башня.

Прежде вместо крепостей бароны имели башни. Они строили их сами, просто чтобы где-то жить вместе с семьей и дружиной. Вотчины король раздавал им смело, но все они находились, естественно, за стеной. Позднее это сыграло свою роль в распространении власти Бахама, ставшего самым большим королевством на острове. Но поначалу это было призрачное богатство, по настоящему бароны имели лишь кусок стены. И башню.

Росли баронские семьи, дружины, к башням пристраивались все новые помещения. Но и до сих пор в каждой баронской крепости существует Старая Башня, символ фамильной чести, источник традиций и легенд. Зато сама стена частью была разобрана, чтобы облегчить передвижение подданных, частью разрушилась сама. Многочисленные дружины теперь легко могут перекрыть пространство между крепостями и без нее.

Так было и теперь. Ни король, ни Совет Кюре не объявляли облавы, не закрывали город на карантин, это просто сами бароны решили брать подорожную плату. Поместья из-за разбоев приносили доход нерегулярный, да и тот все больше натурой, за которую в разоренной стране денег не выручишь.

- Один наш, другой ваш! - сообщил один стражник другому, когда Лоу и Викто приблизились. От костров, горевших в нескольких шагах от дороги, к ним приблизились по нескольку товарищей.

- Я в крепость к барону Льеж Фасти, - испуганно сообщил им Викто, которого явно хотели прибрать к рукам стражники из другой, соседней крепости, потому что он шел по их стороне дороги.